Проще говоря, Матроны творили, что хотели, только бы власть собственно Ллос оставалась нерушимой. Широчайшие возможности в одних направлениях за счёт почти полного отсутствия выбора в других.
Бастиде подобное сильно претило. И вместе с тем она видела нечто искажённое, извращённое, но подобие того, как была устроена жизнь в её родном Инферно. Архидемон ведь тоже даровал порождениям Инферно и тем, кто добровольно стал его частью, огромные возможности, почти ничем не ограничивая. Но то, о чём она читала, что видела, что осознавала сейчас вокруг себя… Нет, жить в ТАКОМ она категорически не желала. Зато старалась понять, как именно работает тот сложнейший и скрытый от посторонних глаз механизм Подземья, о котором говорил не только пославший её сюда Хельги, но и авторы многочисленных трактатов о природе дроу и особенностях выстроенного ими общества.
Как прошла дорога из Теней Иннсмаута в это место? Быстро, но не буднично. По тропам Подземья летать, конечно, можно, но требуются особенные навыки. Пускай она и не являлась совсем новичком под землёй. Пускай крылья у суккуб не есть главное средство для полёта, они скорее помогают основе — магической левитации — но всё равно, сравниться с жрицами Домов дроу, сидящих на своих дисках серебристого металла, носящихся с огромной скоростью и, казалось бы, полностью отвергающих инерцию…. Такому учатся долгие и долгие годы. Вдобавок диски — это исключительно для жриц Паучихи, никто другой не имеет права ими воспользоваться. Исключение, конечно, чисто формальное — этот товар появлялся на рынках, пусть и за серьёзные деньги — но она то была официальной посланницей, а значит требовалось вести себя так, как подобает отправленной с серьёзным поручением.
Потому и для неё, и для четвёрки сопровождения — исключительно ездовые ящеры, способные нестись что по каменному полу, что по стенам и даже потолку. Ей и мучителю ещё ничего, демоны и не к такому привыкшие. Оборотень по своей звериной природе имел устойчивый вестибулярный аппарат. А вот принявшим Бездну приходилось тяжко, пришлось облегчать нелёгкое положение чарами и алхимией, дабы не выглядеть совсем уж бледно и не чувствовать себя словно прошедшим через пищеварительный тракт дракона и после не то выблеванным, не то высранным за ненадобностью.
Уставшие ящеры сменялись другими и так до тех пор, пока они не добрались до цели — домена, в котором находилась Хиннэр, Матрона Дома Тайр. Именно с ней Бастида должна была поговорить.
Не стоило думать, будто одного лишь желания простого князя Инферно оказалось достаточно для того, чтобы Матрона пусть захудалого, но Дома вдруг предоставила срочную, пускай и скрытую, аудиенцию посланнику той силы, с которой Ллос открыто враждовала. О нет, для этого потребовалось передать малую часть очень интересной любому дроу тайны. Той, которая, при правильном розыгрыше карт, могла как минимум упрочить положение добравшегося до нее Дома. А как максимум… тут всё зависело от ситуации. Возможен был резкий взлёт, но присутствовал также риск ещё болеа стремительного падения. В этой Игре оно нередко заканчивалось гибелью собственно Дома и даже само имя его навсегда вычёркивалось из официальных списков, оставаясь — если на то были причины — лишь в памяти иных народов и в головах отступников. Настоящих, сумевших чудом либо из-за своих талантов уцелеть, а не тех, кого нарекали «приёмными детьми» других Домов. Последнее, впрочем, в основном применялось лишь к детям, да и то им серьёзно работали над памятью. Зная толк в коварстве, ненависти и мщении, дроу не очень хотели получить себе под бок или за спину тех, кто с ещё большим, нежели принято в Игре, удовольствием вонзит в спину отравленный кинжал.
Впрочем, посылая её, Бастиду, Хельги не беспокоился ни насчёт уровня интереса Дома Тайр к взаимоинтересующей теме, ни относительно безопасности посланницы и её сопровождения. Более того, специально оговорил, что если хоть кто-то из посольства внезапно исчезнет «от естественных в Подземье причин» — а уж в придании смертям естественности дроу были признанными всем миром мастерами — переговоры сворачиваются, а новый их этап состоится позже, но непременно с тем Домом,. который находится в серьёзном конфликте с Домом Тайр.
Предельно возможные старания обезопасить свою посланницу — именно так расценивала происходящее Бастида. И была этим впечатлена… в очередной раз. Она, Ламита и Керрит — вот первые три суккубы, присягнувшие Хельги. Теперь одна — любовница и наместница в Тенях Иннсмаута. Вторая, Керрит, тоже пользуется доверием князя, посылаемая им с теми или иными важными поручениями, иногда даже в само Инферно. И она, ранее бывшая «всего лишь» надзирающей за происходящим в тех или иных фортах, проверяющая благонадежность войск, тоже доверенная. Однако чего-то ещё не достигшая. И вот оно, поручение совсем иного рода, из высокой политике, к которой она из всей их давно знакомой троицы питала наибольшую страсть. Вот если бы ещё это был не Дроуленд! Но выбирать не приходилось, сейчас её князю были нужны и важны именно тёмные эльфы.
А ещё доверие! Именно она и только она среди маленького числом, но всё же посольства знала то, что должна была приоткрыть Матроне Хиннэр. Той самой, которая сидела на массивном малахитовом троне, в изобилии украшенным вставками из иных камней и металлов, в окружении стоящих за спиной телохранителей, трех просто и двух драуков, а также стоящих уже по бокам трона двух дочерей, жриц Паучихи с многоглавыми и раздражённо шипящими змеехлыстами. Всё? Да нет, в сплетениях теней притаились ещё несколько, судя по всему, маги и очень умелые, раз даже она, многоопытная суккуба, с заметным трудом улавливала их размытое присутствие.
В тронном зале этого домена Бастида оказалась довольно быстро. Всего лишь полтора часа прошло с того момента, как она и четверо её коллег по посольству оказались в крепости Дома Тайр. Одной из крепостей, конечно, отнюдь не единственной. И немалую часть времени их проверяли на яды, скрытое оружие, а заодно самих пытались… не прямо отравить, разумеется, но подлить-подсыпать-окурить различными алхимическими составами и воздействовать незаметной для них магией. Цель? Повышенное доверие, слегка расторможенное сознание, «недержание речи», но всё это так, чтобы им самим казалось, что всё в порядке, что не происходит ничего неправильного.
Ожидаемо. Дроу всегда были такими. Бастида поневоле подумала тогда, что было бы куда сложнее, окажись она в Вечном Лесу, у эльфов обыкновенных, «светлых» с их ужасающе сложным этикетом, предельным презрением как к «младшим расам» — а ими остроухие в бледной кожей считали почти всех — и к не младшим, но по целому спектру причин признаваемым Вечным Князем и девятью главами Великих Домов недостойными стоять наравне с Перворожденными. И это учитывая то, что она лично знала парочку демонов, рождённых в Инферно тогда, когда эти самые Перворожденные и не думали ещё «перворождаться», а их Мать была всего лишь заурядной богиней, которая только подступалась к формированию для себя подходящей расы. А уж то, как именно она была сформирована и к чему это в итоге привело — как раз об этом князь Хельги и прислал её поговорить с Матроной этого… не самого успешного Дома. Именно не успешный, но жадный до силы и власти Дом и требовался Хельги Провозвестнику для его многоступенчатых планов. Тех, в которых он, на удивление, не собирался даже запутывать намеченного партнёра в чрезмерно сложных договорённостях, а хотел сыграть честно. Ну почти, ведь именно они, дети багровых солнц, должны получать гораздо большую выгоду от любого начинания. Особенно такого, связанного с интригами не простых, пускай и могущественных, разумных, а самых настоящих богов.
— … Матрону Хиннэр, ведущую славный Дом Тайр к величию и процветанию,-закончила Бастида довольно длинный вступительный пассаж, без которого вроде ожно было обойтись — дроу отнюдь не эльфы Вечного леса со склонностью к беспредельному словоблудию — но она предпочла использовать классическую, пусть и начинающую несколько устаревать форму представления себя и своих спутников.
