- Я хочу увидеть его. Пусть узнает от меня и Дина, кто получит титул наследника, - протянула я, заранее предвкушая, беспомощную ярость родственника.

Брендон пожал плечами. Он совершенно не желал злорадствовать над поверженным врагом.

- Лично я больше хочу увидеть твое лицо, когда я скажу дяде Дэниэлу о наших отношениях.

Сердце предательски екнуло.8b671a

- Ч-что? Зачем что-то говорить папе? - всерьез перепугалась я.

Сознаваться во всем отцу я точно не была готова! Только не сейчас... Да и зачем вообще? Нам и так хорошо! Не нужно никому ничего говорить!

Брендон нахмурился и подался вперед.

- А ты намереваешься прятаться?

Говорил Паук так, словно был оскорблен до самой глубины свой паучьей темной души. Сразу захотелось спрятаться от него подальше, пока не отойдет. Но деваться в палате было попросту некуда.

- Но... Папа вряд ли обрадуется. Да и ему нужно немного успокоиться после того, как Дин... И, знаешь, сообщать родителям - это ведь уже что-то серьезное.

С каждым моим словом Брендон как будто злился все сильней и сильней. Даже в комнате словно бы потемнело, но, хоть убейте, я не могла понять, что именно сказала такого уж ужасного.

- А у нас и без того все серьезно, - процедил Брен, поднимаясь на ноги. - У нас все более чем серьезно Лестер. И если признаваясь тогда мне в любви, ты рассчитывала, что я стану новым интересным опытом...

Кажется, все пошло совсем не так. И Брендон, кажется, вообще собрался уходить.

- Ну, что ты только себе придумал?! Что, скажи на милость?! - почти кричала я, цепляясь за руку Брендона так, словно он был единственной моей надеждой на спасения.

Паук замер, словно бы закаменел.

- Посмотри же на меня, - взмолилась я, не смея отпустить его сухую ладонь, такую сильную, совершенно уже мужскую. - Ну, посмотри на меня, прошу.

Фелтон поворачивался медленно, так медленно, а когда увидела, наконец, его глаза, произнесла:

- Мне никто, кроме тебя, не нужен. И никогда не будет нужен.

И внезапно меня словно накрыло океанской волной, когда вода сбивает с ног, тащит по дну, и не вздохнуть, не выбраться. Я чувствовала чужую нежность, теплую, неуверенную, робкую... И любовь, спокойную, тихую и почти что обреченную.

Сердце пропустило удар.

Запечатление.

Это наверняка оно. И теперь я тону в чужой душе, которая едва не дороже своей собственной.

Но как я умудрилась? И... Почему так рано... Я ведь даже не была уверена...

- Как ты только можешь думать, что не заслуживаешь любви? - дрожащим шепотом спросила я.

Брен не отводил взгляда. Пустой? Нечитаемый? Да вся вселенная отражалась теперь в этих серых глазах, которые для меня сияли ярче всех звезд на небе!

А потом, потом показалось, будто я стала духом, который поймали меж двух зеркал. Как будто на меня двукратно обрушивались собственные чувства, и чувства Брена и так еще раз, и еще раз, до бесконечности.

- Ты?..

Паук еле заметно улыбнулся.

- Вообще, это ты. Я просто подумал, что тебе будет неуютно, если я тоже не запечатлюсь на тебя. Так вот, чудовище, серьезнее этого нет ничего. Я люблю тебя.

Прижаться всем телом к нему, самому родному, самому нужному, который... так словно бы даже дышит только для меня. И знать, что он чувствует каждое биение моего сердца, понимает, что он для меня самое совершенное существо, и мне все равно, что он не станет петь серенады и осыпать меня цветами.

- Это ведь навсегда? - с испугом спросила я у своего парня.

Фелтон рассмеялся.

- И даже дольше. Так что дяде Дэниэлу в любом случае нужно рассказать.

Я жалобно всхлипнула, но прекрасно ощущала, что Брендон остался совершенно непреклонен.

Папа наверняка будет орать.

Когда мы вдвоем с Брендоном вошли в комнату, которую занимал папа, он сразу заподозрил неладное, буквально с первого взгляда. Сердце провалилось в пятки, когда отец поднял глаза от бумаг и уставился на нас с Пауком. Пожалуй, я бы сбежала, если бы не исходящая от моего парня спокойная уверенность. Хотя нет, я бы в любом случае сбежала, вот только подлый и предусмотрительный Паук намертво держал за руку.

- Брендон? Что тебе от меня понадобилось, малолетнее чудовище? - не слишком довольно спросил отец.

Он держал себя в руках, стараясь не слишком демонстрировать неприязнь к Пауку, но явно из последних сил и только ради меня.

- Дядя Дэниэл, я хочу попросить у вас разрешения встречаться с Джейн, - в своей обычной манере произнес Брен.

Сперва папа выронил ручку, потом открыл рот, чтобы что-то сказать, но не смог.

- Папочка, может, тебе воды налить?! - всполошилась я, боясь, что отца действительно хватил «на радостях» удар.

Дорогой родитель покачал головой и с трудом выговорил:

- Я этому гаденышу шею сверну!

Господи ты боже мой... Только этого не хватало!

- Папа, не надо, я его люблю! - завопила я, прикрывая Брена собой.

А вот сам Паук почему-то от всей души веселился. Лицо его хранило прежнее каменное выражение, но в его душе колокольчиками звенел чистый искренний смех, который ужасно злил.

- Ты чего ржешь?! - напустилась я уже на Брендона, хорошенько стукнув его по груди. - Не видишь, папа злится! Это все твоя идея, между прочим!

Папа внимательно посмотрел на меня, потом на Брена, и глаза его растерянно округлились.

- Господи... Только не говорите мне, что вы запечатлены...

Паук перехватил мои руки на всякий случай и сообщил:

- Это она запечатлилась. По глупости. А я решил, Джейн будет переживать, что связь односторонняя. И запечатлился тоже.

Вот же врун!

- Ничего подобного, папа, просто ему не хотелось, чтобы я у него могла в душе копаться, а он в моей не мог! - выпалила я, безуспешно пытаясь высвободить руки.

А папа... Папа смотрел на нас так, будто ему сказали, что земля плоская и стоит на четырех слонах.

- Дочь, скажи мне, почему из всех ты выбрала именно сына Френсиса Фелтона, да еще и лишила себя возможности передумать? - скорбно спросил меня явно расстроенный сверх всякой меры родитель. - Вот что такого в нем ты нашла?!

Тепло, которое окутывало меня с того самого момента, как я выбрала его навсегда? Цепкий взгляд, который всегда направлен на меня?

- Он меня так сильно любит, что готов был дать шанс остаться с другим, - торжественно произнесла и цапнула Брена за палец. Тот зашипел от боли и все-таки руки мои выпустил.

Вот я и на свободе.

- В общем, я оценила этот жест, и посчитала, что Брендон обречен на меня.

Фелтон продолжал веселиться от всей души. Ни одно мое слово не вызвало в нем протеста или негодования. Паршивец просто умилялся, наблюдая за мной, как за расшалившимся щенком. Как будто теперь он уже вообще не мог злиться или обижаться, когда чувствовал мои эмоции так же, как свои собственные.

- Бессовестный мальчишка, - вздохнул отец, ссутулившись. - Украл мою драгоценную девочку. Явился тут ко мне, обрадовать. Всегда знал, что Фелтоны - само воплощение коварства, но не ожидал, что и до Джейн доберетесь. И вообще, какое тут «встречаться»? Совсем ума лишился от любви? Тут положено о помолвке объявлять...

Только в этот момент я почувствовала, что все если не хорошо, то хотя бы терпимо.

- Но если моя девочка обзаведется лишними знаниями до свадьбы... - с угрозой протянул отец.

А Брендон, кажется, был с ним полностью согласен и... что?!

- Пап, мне кажется, ты перегибаешь, мы же современные люди, в конце концов... - принялась почти испуганно бормотать я. - Мне не хочется заключать брак до окончания университета!

Отец пожал плечами и отозвался:

- Так я вас и не тороплю.

Я прикрыла глаза, чтобы не было так уж стыдно, и процедила:

- Папа, почти семь лет! Ты издеваешься?!

Брендон, который отлично чувствовал всю бурю моих переживаний, и веселился, и немного смущался, и... какую-то часть его чувств мне не удавалось понимать.