Я кивнул, криво улыбнувшись:

— Понял, не дурак. Правила есть правила.

Девушка тоже улыбнулась в ответ и ушла. Что ж, хоть какие-то рамки приличия тут соблюдались. Это обнадёживало.

Следующей танцовщицей оказалась посетительница. Она беспрестанно глуповато хихикала, подогреваемая криками поддержки своих подвыпивших друзей. Видимо, на спор решилась или просто для куража. Девушка начала покачивать бёдрами в такт музыке, проводя руками по телу, одетому в вечернее платье, и медленно поворачивалась, чтобы все могли её разглядеть.

Она не выглядела смущённой, скорее наслаждалась вниманием.

Элегантная женщина, богато и со вкусом одетая, что ее подвигло на такое?

Она заработала немало серебра, правда, сняв только нижнее бельё, а потом собрала монеты и одежду и убежала за занавеску под недовольное ворчание зрителей, надеявшихся на большее. Обломала, так сказать, публику.

Следующей танцовщицей оказалась одна из служанок, красивая эльфийка, такая же стройная и совершенная, как и на самых лучших фэнтезийных картинках с Земли. Длинные красивые уши, бледное, тонко очерченное лицо, движения плавные, грациозные. Глаз не оторвать!

Её выход на сцену вызвал аплодисменты. Зрители, сгорая от нетерпения, начали бросать монеты почти сразу. Она исполнила один из самых изящных танцев, которые я когда-либо видел. Это был уже не просто стриптиз, а целое искусство.

И тогда, наблюдая за шоу эльфийки, я понял, почему персонал здесь одет так строго. Контраст работал безотказно. Девушка очень медленно снимала одежду, играя с толпой и выманивая побольше монет. На сцену лился дождь из меди и серебра, а когда она сняла бюстгальтер и сунула палец за резинку трусиков, появилось и золото. Мастерица, ничего не скажешь. Знает, как завести толпу.

Один из зрителей кашлянул и указал глазами на потолок. Эльфийка кивнула в ответ и начала собирать монеты и одежду.

Толпа заворчала, что «счастливчик» прервал шоу, но настроение быстро вернулось в норму, когда на сцену вышла черноволосая девушка-кошка из толпы. С ушками и хвостом, всё как положено. Экзотика всегда в цене.

Она начала выполнять акробатические трюки, постепенно теряя одежду, и поток звонких монет возобновился.

В обычной ситуации я бы с удовольствием смотрел шоу всю ночь, бросал бы монеты и, может быть, даже пригласил бы кого-то наверх, но сейчас у меня есть дела поважнее.

Шустрая служанка снова материализовалась рядом, словно из воздуха, поднеся очередную кружку. Сунул ей пару монет скорее за оперативность, сделал хороший глоток. Пиво прокатилось холодком по горлу. Некрепкое, но жажду утоляло. Для вида зыркнул на кошкодевушку, виляющую хвостом у соседнего стола. Гибкая, чертовка! А сам уже шарил по залу Глазом истины, выцепляя кого посерьёзней. Аристократы, купцы, наёмники — кто-то из них мог пересекаться с моей целью или знать тех, кто пересекался.

Приметил пару столиков, где сидели личности, выглядящие посолиднее обычной пьяной гопоты, но больше всего зацепили двое в углу. Крепкие ребята, по виду тёртые калачи. Спокойные, внимательные, не пялились на сцену с открытым ртом, а наблюдали за залом. Профессионалы. С такими можно потолковать. Махнул служанке, заказал им по кружке за мой счёт. Маленький жест доброй воли часто открывает двери лучше чем грубая сила. Парни приняли угощение, кивнули мне с вопросом в глазах. Кивнул в ответ, мол, всё нормально, просто угощаю. И только потом, не спеша допив своё пиво, поднялся и пошёл к ним.

Суетиться в таких делах — гиблое дело. Нужно показать уверенность, спокойствие и, конечно, быть готовым к любому повороту.

— Доброго вечера, служивые! Благодарю за вашу нелегкую работу на благо этого города, — произнёс я, стараясь, чтобы голос звучал дружелюбно, но без подобострастия.

Лишние проблемы, особенно с местной стражей, мне сейчас точно ни к чему, наоборот, их нужно как-то расположить к себе. Кто как не они должны быть в курсе всех городских дел и сплетен? Глаз Истины помогает, но сапоги по здешним булыжникам топтать — их профиль. Взяв свободный стул от соседнего основательно покоцанного жизнью столика, у которого одна ножка была заметно короче других, отчего он смешно кособочился, словно старый вояка после ранения, я придвинул стул к компании и кивнул на пустое место.

— Не помешаю, уважаемые? Вечер, я смотрю, располагает к беседе.

— И тебе не хворать, мил человек, — гулко, словно говорил в пустую бочку, отозвался седоватый крепыш из стражников, окинув меня быстрым оценивающим взглядом. Привычка, видать, профессиональная. Глаз Истины Раса: Человек, Гуманоид, разумный. Класс: Стражник. Подкласс: Ветеран Патруля. Уровень: 25, Атака: Мастер меча. Рубящий удар. Особенность: Стойкость. На поясе служивого висели стандартный короткий меч и дубинка, следы старых заживших шрамов на предплечье. Он сидел, расслабленно опершись локтем о столешницу. Рука широкая, мозолистая, явно не бумажки в какой-нибудь пыльной канцелярии перебирает.

— Присаживайся, чего уж там. Места и пива на всех хватит, — он чуть усмехнулся, и в глазах мелькнуло что-то вроде одобрения. Видать, моя попытка выглядеть «своим» парнем, а не заезжим франтом, не прошла незамеченной. Ну, или просто решили посмотреть, что за фрукт к ним подсел.

Ладно, посмотрим, что из этого знакомства выйдет.

Я устроился за их столом, стараясь ненароком не прилипнуть к чему-нибудь особенно мерзкому, и поставив свою кружку на залитую какой-то дрянью столешницу. Слово «гигиена» в подобных заведениях явно числилось в списке матерных или воспринималось персоналом как чёрное заклинание на неизвестном языке. Густой запах перегара, жареного мяса и чего-то неуловимо острого, похожего на перекисшую капусту, классический «аромат» захудалого кабака, уже не бил в нос так резко, как поначалу. Видимо, обоняние адаптировалось, или алкоголь начал понемногу притуплять ощущения.

Я с удовольствием отхлебнул пива. Холодное, с приятной горчинкой, то, что нужно после долгого, изматывающе напряжённого дня. Даже земное пиво не всегда таким удачным бывало, особенно тех дешёвых сортов, что мы с мужиками брали на рыбалку. Эх, ностальгия… Мышцы понемногу расслаблялись, сбрасывая дневное напряжение, словно старый заржавевший механизм наконец смазали, а гул голосов и бряцание кружек создавали почти уютную атмосферу, если можно так выразиться о подобном гадюшнике.

.

— А в Тверди у вас тут, я смотрю, ночная жизнь прямо ключом бьёт, а? — начал разговор я, неспешно, но внимательно, как и положено Охотнику, оглядывая гудящий, набитый битком зал. Каждый столик, каждая компания виделись мне потенциальным источником информации или неприятностей.

Смех и громкие разговоры почти полностью заглушили мои слова. Где-то на пределе слышимости, кажется, в параллельной вселенной, фальшиво надрывалась скрипка в компании с какой-то пронзительной дудкой. Музыкант, похоже, больше налегал на выпивку, чем старался попадать по нотам. Дым коромыслом, хоть топор вешай. Интересно, тут вообще есть система вентиляции, или все дышат продуктами горения и переработанным воздухом чужих лёгких?

— Вечно, поди, что-то новенькое да случается в таком-то бурлящем вертепе? Наверняка и клиентура у вас тут самая разнообразная.

Один из стражников, тот что помоложе, с редкими усиками, делающими его похожим на облезлого котёнка, но которые он, видимо, старательно отращивал для солидности, хмыкнул в эти самые усы, но промолчал, уставившись на сцену с видом бывалого ценителя женской красоты.

— Ну, если по-честному, — отозвался седой, криво усмехаясь и поглаживая седую же щетину на подбородке, которая кололась, наверное, как иголки ежа, — дневные смены нам как-то больше по душе. Ночью тут всякое бывает, и далеко не всегда приятное. Иногда такой контингент заглядывает, врагу не пожелаешь. Да и публика, сам видишь, специфическая.

— Ох чёрт побери! Да что ж она творит-то, ведьма! — восхищённо пробормотал молодой охранник, теперь уже не сводя налитых кровью, как у быка на корриде, глаз со сцены. Кажется, он даже дышать перестал, рот его приоткрылся, слюна вот-вот капнет. М-да, молодость… Гормоны, что поделать. — Вот это кошечка! Такой гибкой заразы я ещё не видывал. Мать честная, да она без костей, что ли, или на шарнирах, как кукла какая⁈