За окном подвывал ветер, дождь сообщал о своем присутствии тихим перестуком по карнизу. Погода довольно убаюкивающая, но я никак не могла заснуть. Вместо этого я лежала и думала — на кой черт мне все это надо… Чем я заслужила такую “милость”?

Я, Ланари Лис, дочь величайших магов королевства. И ладно бы могла похвастать только этим, нет. Я получила высочайший балл по каждому итоговому экзамену, была на хорошем счету у преподавателей, но вместо того, чтобы поощрить эти труды, меня отправили на практику. И не в какую-то захолустную деревеньку, даже не в королевский дворец, нет. Практику я должна была пройти в самой Академии! Причем… тадаааам… в должности преподавателя!

И многие обрадовались бы такому назначению — престиж, хорошая запись в личном деле — но не я. По нескольким причинам. Первая — на моем попечении была сестра. На время своей учебы я отправила Мари тете, выделяя на ее нужды часть нашего с ней наследства. Да, мы с сестрой уже десять лет как живем без родителей. Именно из-за этого я решила выучиться на чаровника в боевой магии. Вот уж где настоящие статус, престиж и, что важнее, высокий доход. Такие люди служат на благо королевства, и корона щедро оплачивает их работу. Ведь чаровники редко заводят семьи, отдавая львиную долю своего времени именно государству. Не говоря уже про риски для жизни…

Наши родители тоже были чаровниками: мать — лекарем, отец — боевым, специализирующимся на атакующих и защитных заклятиях. И десять лет назад, на Страшной войне, они трагически погибли, защищая наши границы от воинственных соседей, направивших на нас целые полчища нежити. Именно так родители получили звания героев чаровников. К сожалению, посмертно.

Чего уж греха таить, именно благодаря этой регалии меня взяли в академию, почти ничего не потребовав за обучение. Директор когда-то неплохо общался с отцом и принял меня не льготных условиях, несмотря на мой юный возраст. И из благодарности мне оставалось только досконально изучить то, что нам преподавали: до ночи засиживаясь в библиотеке в будние и на выходных развивая магический потенциал.

О, как я хотела, чтобы меня распределили на практику в королевский дворец! Именно там я мечтала работать в будущем. Именно там когда-то работали наши с Мари родители…

Я настолько размечталась, что в ближайших планах уже была покупка дома в столице, где мы могли устроиться с сестрой. Да, наследство родителей позволяло многое, даже подобные траты. Но лишь при такой важной должности я могла обеспечить нам с Мари достойное будущее. Но… спасибо моим любимым преподавателям, в королевский дворец распределили этого высокомерного индюка Кенара!

И финальным аккордом в моих мытарствах стало несколько фактов: теперь я преподаватель с небольшой зарплатой, моя двенадцатилетняя сестра еще на год остается у тетки, у которой и без того семеро по лавкам, а сегодня у нас собрание преподавателей, на котором решится, какие именно дисциплины мне доверят.

Я постаралась собрать волю в кулак и глубоко выдохнула. Встала с постели, умылась, надела синюю преподавательскую мантию и глянула на себя в зеркало. Мантия сидела будто бы с чужого плеча: где-то слишком свободная, где-то слишком узкая. Она скрывала и мою худобу в талии, и грудь. А из-за невысокого роста делала меня похожей на небольшой кубик на ножках. Только лицо и выдавало причастность к женскому полу: пухлые губы, курносый нос и большие серые глаза.

Раздался стук в дверь, и я неловко дернулась.

— Ланари, пора идти, — голос моей любимой преподавательницы по теории стазических фаер-боллов. Тех самых штук, которые при соприкосновении с поверхностью устраивают взрыв. Небольшой шар с бурлящей магией — на мой взгляд, одно из самых простых, но в то же время мощных боевых заклятий.

Милатриса Кантербель — женщина, которой уже глубоко за сотню, когда больше пятидесяти дать сложно. Может, из-за жизнерадостного характера и доброжелательности к окружающим.

— Секунду, профессор, — отозвалась я и еще раз бросила взгляд в зеркало. Пригладила непослушные каштановые волосы, спрятала крупную седую прядь, появившуюся после смерти родителей, в пучок и вышла в коридор. Милатриса встретила меня доброй улыбкой, и мы направились к кабинету директора.

Когда я вошла внутрь, почувствовала на себе пристальные взгляды: наверняка многим преподавателям было непривычно наблюдать меня в своих рядах. Да, лучшая студентка на курсе, да, любимица большинства из них, но все же бывшая студентка.

Огляделась. Просторное помещение с широким столом в окружении удобных мягких кресел, книжные полки по бокам, чайный столик в углу. Уютное желтое освещение: директор хорошо знал, как сделать времяпрепровождения тут максимально комфортным и для преподавателей, и для отличившихся студентов.

— Присаживайся, Ланари, — кивнул директор.

Нарлан Пач — мужчина лет сорока с крепкой фигурой, густой щетиной и внимательным цепким взглядом. Тугой хвостик черных волос, без малейших признаков седины подчеркивал его юный для чаровника возраст. Но несмотря на это, в магическом плане любому из присутствующих до него как пешком до карни. К тому же, у Нарлана Пача был настоящий талант к управлению академией, он почти никогда не допускал ошибок. Ну, разве что с моим назначением…

— Тебе не стоит смущаться, теперь ты одна из нас, — продолжил он. — Полноправный преподаватель. Если хорошо себя проявишь и, конечно, захочешь, то, думаю, никто не будет против, если останешься тут на постоянной основе.

Ну уж нет. Не думаю, что достигну больших успехов на этом поприще, а с такой небольшой зарплатой о покупке дома для нас с Мари смогу задуматься разве что лет через десять. Нет. Меня больше привлекала роль чаровницы в боевом искусстве. Чтобы жители Аанарила смотрели на меня так, как когда-то на моего отца.

— Студентка Лис, — вмешалась профессор Кантербель. — Мы приняли решение о том, какой предмет вы возьмете на себя. Решили приурочить это к теме вашей дипломной работы: “Боевые чары во время Страшной войны”. Думаю, студентам был бы полезен такой экскурс в историю. Разумеется, поднимать тему запрещенных чар не стоит.

Я мысленно застонала, ведь я понимала, что это значит, что…

— Мы понимаем, что тебе придется взять на себя курсы, на которых обучаются твои ровесники, — спокойно произнес мастер Пач. — Да, тебе будет нелегко. Но я уверен, что мы в тебе не ошиблись.

Я тихонько вздохнула. А выбора-то у меня и не было. С преподавателями лучше лишний раз не спорить, иначе плакал мой диплом, который мне так нужен. К тому же, сама виновата — поступила в академию в пятнадцать, когда остальные первокурсники уже достигли совершеннолетия — восемнадцати. И по началу этот разрыв в возрасте был слишком ощутим: находились индивидуумы, которые считали своим долгом подчеркнуть мое “малолетство”. И я долго доказывала свое право на обучение в академии. Но теперь, будучи преподавателем по истории Страшной войны, мне предстоит заново столкнуться с возрастным разрывом. Ведь преподаватель, который является ровесником, а то и младше, тех студентов, которым преподает… мягко говоря, моветон.

Ладно, будем разбираться с проблемами по мере их поступления.

— Когда я могу ознакомиться с расписанием? — поинтересовалась я.

— Cегодня пришлю тебе вестника, — довольно произнес директор.

— Благодарю. Я могу идти?

— Лана! Ты бы хоть улыбнулась, — я услышала высокий голос одной из преподавательниц, — тут такая честь, а ты недовольно губы поджимаешь!

Ну да. Что еще стоило ожидать от той, что преподает историю моделирования низшей нежити? Причем преподает настолько скучно, что даже смоделированная низшая нежить просит ее заново умертвить, лишь бы не слушать эту нудятину.

Да и бывали у нас с ней… кхм… разногласия.

Началось все с первого курса, когда я совершенно случайно пролила на ее новую пару обуви реактив собственного производства. Лишь благодаря вмешательству директора получилось избежать взрыва и спасти ноги Присцилы. А вот ее любимую пару туфель из кожи дракона сохранить не удалось. А на них, между прочим, наверняка ушла не одна ее зарплата. Но я не жалела. Драконы и без того вымирающий вид, чтобы всякие живодеры их убивали во благо моде. Вот только через год она скопила на новую пару — и мне пришлось ругать себя за глупость. Спрос рождает предложение, а я увеличила ее спрос на два.