Когда перед их глазами заканчивался противник, они молча продолжали идти, до следующей партии защитников.

Пули их брали очень редко: попадания в голову происходили случайно, а в остальных случаях ранения было принято игнорировать. Кому-то отрывали конечности, таких оттаскивали назад, чтобы они не мешались под ногами остальных.

Таргус наблюдал за мертвецки-методичном штурмом и поражался их бесчеловечной эффективности. Он бы не хотел воевать против кого-то подобного. Нервишки не выдержат.

— Вот об этом я и говорил! — Анкилу шёл по усеянной трупами и покрытой кровью мощённой улице так, словно совершал обычную прогулку. — Симбиоз технологии и некромантии! Достижения всегда находятся на стыке научных дисциплин! Видишь, Таргус?! Это триумф просвещения!

Таргус мог бы назвать это триумфом, но точно не просвещения. Они просто истребляли защитников города.

Из-за перекрёстка выехали бронированные кавалеристы, вурдалаки не растерялись, они просто не могли, и оперативно взяли их в штыки. Потеряв не более двадцати боевых единиц, они быстро добили раненых и продолжили свой путь.

Новобранцы явно чувствовали себя не в своей тарелке. Бездна Бездной, но вот эти мертвецы и ужасы, они ведь в пятидесяти метрах впереди...

Вурдалаки не делали разницы между военными и гражданскими, им было всё равно, кого убивать. Таргус знал пару таких людей, которые не видели концептуальной разницы между собакой и ребёнком, но тут такими были все.

Равнодушные мёртвые глаза глядели вперёд, безжизненные руки, пропитанные некроэнергией, машинально перезаряжали мушкеты, окровавленные сапоги мерно топали по мостовой. Жутковатая картина, неестественная, как и сама некромантия.

Анкилу же шёл с весёлой улыбкой, ведь скоро он станет императором...

Вот они вышли ко дворцу. Огороженный участок дворцовой территории усеяли баррикадами, кольями и выставили артиллерию.

— Сейчас твоим ребятам не поздоровится... — предупредил Таргус.

— Это мы ещё посмотрим, — усмехнулся Анкилу и взмахнул скипетром, прошептав что-то на своём, некромантском.

На артиллерийский расчёт с неба спустилось какое-то серебристое облачко, державшееся секунд десять. Когда оно ушло, открылась картина сгнивших от окисления пушек, костей и праха от древесины.

Таргус не стал спрашивать, что это за заклинание, так как не хотел знать, что это.

В рядах защитников начались брожения и одно из подразделений, самое дальнее, развернулось и бежало прочь.

Вурдалаки открыли стрельбу, начав свою заученную тактику: шаг — выстрел.

Заострённые зубы рвали бумагу патронов, засыпали их пороховое содержимое в стволы, остаток насыпали на запальную полку, помещали внутрь ствола скомканную в два движения пальцев бумагу, трамбовали шомполом, помещали пулю, взводили ударно-кремневый замок, вскидывали мушкет и стреляли. Шаг вперёд. Повторить.

Большая часть пуль попадала в молоко, точность гладкоствольных мушкетов оставляет желать лучшего, но последовательность и неотвратимость действий шокировала неподготовленного противника, который готовился драться с безоружными вурдалаками.

Из окна второго этажа дворца высунулся бронзовый ствол некой архаичной пушки, украшенной некой резью. Выстрел: по центру формации вурдалаков образовалась борозда.

Таргус поднял прилетевшую к его ногам голову вурдалака, свой путь обагрившую гнилой кровью.

— Сражаются отчаянно, — прокомментировал он.

Всё больше и больше защитников поддавалось панике и бросалось в бегство, одни только гвардейцы, отличающиеся от остальных позолоченной латной бронёй и позолоченными мушкетами, стояли на своём и отвечали слитными залпами по вурдалакам.

Вурдалаки потери игнорировали, большая часть ранений для них оказывалась несмертельной.

Вот настал момент штыковой атаки, на ногах стояла примерно половина гвардейцев, единственных, кто не отступил.

Позолоченные мушкеты заняли место на специальных креплениях на броне, в ход пошли длинные палаши.

И тут они начали показывать, зачем человечество всё Средневековье и Ренессанс с частью Нового времени старалось напялить на себя броню покрепче.

Вурдалаки банально не могли проткнуть высококачественную броню гвардейцев, которые, к тому же, являлись отличными мечниками.

Холодное оружие, любое, но желательно режущее — это надёжное и проверенное веками средство для борьбы с вурдалаками. Конечности ведь им нужны не меньше, чем живым людям.

Вурдалаки усилили натиск, заваливали гвардейцев трупами, но тех поддерживали стрелки из окон дворца, а также какой-то маг.

— Он представляет для нас проблему? — спокойно осведомился у Анкилу Таргус.

— Сейчас узнаем...

После быстрого прочтения заклинания и взмаха скипетром в место последнего пребывания мага, метнувшего в вурдалаков мощную молнию, устремилось тошнотворно-зелёное облачко в форме животного черепа с раззявленной звериной пастью. Вспышка зелёного света и всё.

— Готов, — сообщил Анкилу.

Тем временем гвардейцы уверенно одерживали верх. Пусть они потеряли половину личного состава, но полчище вурдалаков сократилось на девяносто пять процентов. Остатки всё также продолжали биться среди залитых кровью садов, но они уже проиграли.

Таргус наблюдал за этим непотребством ещё пару минут.

— В колонну по пять становись! — приказал он.

Новобранцы выстроились в рекордные сроки.

— Нале-во! — продолжил Таргус. — Первый ряд! Огонь!

По гвардейцам начали бить тяжёлые удлинённые пули Миниуса. В отличие от банальных свинцовых шариков, коими били по ним вурдалаки, пули Миниуса отличаются куда большим весом и скоростью.

Пять залпов — гвардия, начавшая строиться для ответного огня, перестала существовать.

— Это хороший материал, — произнёс Анкилу, когда дым рассеялся. — Я использую их в будущем.

Выжившие вурдалаки, потерявшие организацию, бросились к усиленным стальными полосами дубовым вратам дворца.

— Свободный огонь! — приказал Таргус.

Из окон отвечали выстрелами из штуцеров, выбивая из строя новобранцев, но те стояли стойко, продолжая делать свою новую работу.

Таргус прикрывал своим телом Анкилу, который в этом не особо нуждался, ибо был в элитной броне, подаренной ему Спарк.

Врата были раскурочены вурдалаками.

— Первая и вторая десятки, вперёд! — приказал Таргус.

От строя отделились указанные подразделения и ворвались внутрь, откуда сразу же донеслась стрельба.

Вспышки выстрелов отсвечивали из окон, кто-то ругался, кричал и громко стенал.

Серия взрывов. Это работали чугунные гранаты, которыми Таргус снабдил первые два десятка, чтобы они эффективнее работали в помещениях.

— За мной!

Император не экономил на декоре. Золотые ручки на дверях, лепнина, мраморные статуи, дорогие гобелены, большие картины, изображающие различные места империи, люстры с сотнями свечей, которые просто замаешься зажигать, ковры из шкур экзотических животных, а также дорогая мебель из редких пород дерева. Всё это сейчас было сильно повреждено: люстра лежала на полу, подпалив паркет, статуи повалены, картины обзавелись пулевыми отверстиями, а комната с камином и мебелью для душевных посиделок банально горела.

— Я всё равно не собирался здесь жить, — пожал плечами Анкилу, равнодушный к происходящему беспорядку.

Штурмовые десятки застопорились перед тронным залом. Несколько новобранцев лежало перед дверью, истекая кровью.

— В чём проблема? — поинтересовался Таргус, подойдя к стоящему за углом деканом Уогио.

Раздался грохот и через дверь пролетели крупные картечины, впившиеся в противоположную стену.

— Вот это, — ответил декан.

— Шарахните бомбами, — дал приказ Таргус.

Десятник кивнул и начал раздавать приказы.

Из трёх деталей собрали пусковую установку для бомб. Представляла она из себя небольшую треногу с направляющей, в основании которой располагалась медная труба. Подпалив длинный запальный шнур, Уогио закатил бомбу в трубу и из-за угла выставил треногу, дёрнув за запал пусковой установки.