— Я буду смотреть, как ты тонешь, и наслаждаться этим, — продолжает Зинаида. — А когда тебя уничтожат, я верну свою компанию.

— Этого не случится. Но если вдруг случится — боюсь, возвращать будет нечего.

— Мне плевать! Я лучше начну всё с нуля, чем буду работать с тобой!

С этими словами графиня подскакивает и пулей вылетает из ресторана. Тяжело вздыхаю, глядя ей вслед. Ну что ж. Я хотя бы попытался.

Подзываю официанта и заказываю себе обед. Пока жду, созваниваюсь с Егором.

— Работаем, ваше сиятельство, — говорит он. — Тяжело приходится, если честно.

— Ты сейчас конкретно о чём?

— Про информационную атаку. С безопасностью в офисе почти закончили. А вот в публичном поле еле справлюсь. Золотой лев совсем разошёлся. Постоянно вбрасывают новые материалы, не дают нам перебить негатив.

— Снова этот лев, — я качаю головой. — Они мне уже надоели. Пора с ними разобраться.

— Могу устроить атаку на сайт, ваше сиятельство.

— Нет, не стоит. Сделаем иначе. Ты ведь с ними не раз сотрудничал, правда? Они до сих пор должны думать, что ты выполняешь заказы на порчу репутации.

— Так и есть.

— Свяжись с ними. Закажи публикацию статьи обо мне. Можешь сам сочинить, можешь поручить кому-нибудь. Настолько грязный и оскорбительный материал, насколько вообще возможно.

— Э-э… Зачем, ваше сиятельство?

— Затем, чтобы у меня появился повод взять гвардию и лично приехать к ним редакцию. Устроим охоту на льва.

Отвратительно. Никогда не читал столько грязных оскорблений про себя в одном тексте. Егор хорошо постарался. Не буду уточнять, сам ли он писал материал.

Главное — что уже на следующее утро Золотой лев с радостью опубликовал статью. Это случилось в семь ноль пять.

В семь пятьдесят один Виктор благодаря своим связям получил для меня разрешение на собственное следствие.

В восемь пятнадцать мои гвардейцы уже врывались в редакцию портала. Всех работников положили на пол и отобрали телефоны. Ребята из Вольги контролировали здание снаружи.

В восемь семнадцать мы с главным редактором Льва сидим в его кабинете. У него трясутся руки, но находятся силы огрызаться:

— Вы понимаете, что творите, господин Грозин?

— А вы сомневаетесь, что это так, Кирилл Васильевич?

— Сомневаюсь, если честно, — он нервно улыбается. — Позвольте мне сделать звонок. Я хочу, чтобы вы кое с кем поговорили.

— Неужели с князем Череповым?

Кирилл морщится, как будто съел что-то невкусное, и выдавливает:

— Нет, не с князем. Но с тем, кто носит его фамилию.

— С кем конкретно?

— Дайте позвонить, и узнаете.

— Не в вашем положении загадывать загадки, — отмечаю я. — Назовите имя. Для вас в любом случае всё плохо закончится, но есть шанс облегчить свою участь.

Лицо главреда напрягается, и он как будто с трудом выговаривает:

— Вы не имеете права меня убивать.

— Так я и не буду. Вы просто отправитесь в тюрьму. Мои ребята уже проверили — у вас в компьютере есть достаточно для того, чтобы вас посадить.

— Сергей Черепов, — вдруг бросает Кирилл Васильевич. — Я могу позвонить ему.

Припоминаю, кто это. И что-то не могу вспомнить. Пока я искал информацию о враждебном роде, Сергей нигде не упоминался.

— Кто это? Какое у него положение в роду?

— Он мой покровитель и сын князя.

— Никогда не слышал о нём, — с сомнением покачиваю головой.

— Потому что они с женой жили в Европе и только недавно вернулись.

— Насколько недавно?

— Месяца два назад, — бурчит редактор.

— Изгои?

Кирилл заметно мрачнеет и затем кивает. Не нравится моя прозорливость? Ну здесь же всё понятно. Сын князя и его супруга живут за границей. Вернулись два месяца назад. С вероятностью в девяносто процентов изгои.

Обычно крупные дворяне не выпускают своих детей за границу надолго. Это считается непатриотичным. А патриотизм, особенно показной, популярен среди аристократов.

Но всё-таки этот Сергей член рода. Ссора с ним может спровоцировать цепную реакцию.

Взвешиваю риски. Имею ли я право проводить переговоры с кем-то из Череповых? Наши семьи — давние враги. Не хотелось бы случайно разжечь тлеющий конфликт. Собственно, то, что я делал сейчас, уже было на грани фола.

Официально Золотой лев никак не был связан с Череповыми. Я рассчитывал именно на то, что они не станут официально заступатся за информационную помойку. Однако главный редактор угрожает, что один из них это сделает.

Пожалуй, я не стану торопить события. Если Черепов и правда захочет предъявить мне претензии, то сделает это сам, и очень быстро. Уверен, новость о моей операции уже разлетается.

В доказательство этого звучит звонок. Алексей.

— Посидите здесь, — говорю я и выхожу.

Звонок заканчивается, но тут же начинается новый. Параллельно пытается позвонить мама. Я не предупредил её о том, что случится. Операция была секретной. До решающего момента всё знали только я, Егор и Виктор. Заодно мы проверили, насколько готовы наши новые гвардейцы к внезапным действиям.

Нахожу свободную комнату и беру трубку:

— Да, ваше…

— Ты вообще соображаешь, что творишь⁈ — орёт Алексей так громко, что я вынужден убрать трубку от уха. Никогда не слышал столько гнева в его голосе.

— Соображаю.

— Немедленно возьми своих людей и уезжай оттуда, слышишь⁈ Не смей никого трогать, не смей ничего оттуда забирать!

— У меня другие планы, ваше сиятельство.

— Ты! — рычит двоюродный дед и тяжело вздыхает. — Послушай меня внимательно. Ты ведь знаешь, кому на самом деле принадлежит издание?

— Официально — какому-то нищему дворянину. Мои люди это выяснили.

— Даже если так! Почему ты решил, что Череповы не будут защищать свой актив⁈ — снова повышает голос Алексей.

— Они не захотят связывать своё имя с Золотым львом. Потому и наняли подставное лицо.

— У них столько рычагов влияния, что ты даже не подозреваешь. Они найдут способ отомстить и тебе, и всему нашему роду, чёрт возьми! Ты что, решил спровоцировать войну⁈

— Компанию, которой я управляют, атакуют, ваше сиятельство. Я вынужден защищаться.

— Не такими методами, Александр! Гвардия — последний инструмент! — отчитывает меня Алексей.

Честно говоря, я с ним согласен. Но это в случае если твою силу и так уважают. Со мной же никто особо не считается. Вынужден показывать, что у меня есть зубы. Не только тем, кто организует атаку, но и всем вокруг. Дворяне внимательно друг за другом наблюдают и делают выводы.

— Официально я до сих пор изгой, — говорю я. — Использую свои личные силы. Грозины формально ни при чём.

Дед гневно дышит в трубку, а затем строгим тоном произносит:

— Ты устроил роду проблемы, Александр. Мне и князю придётся с этим разбираться. Это не останется без последствий, понял? Возможно, что твоё принятие в род придётся отложить, — на одном дыхании выдаёт он.

— Простите, ваше сиятельство. Это будет решать князь, — отчеканиваю я.

— Ты не знал, что князь назначил меня своим советником? Все решения мы теперь принимаем вдвоём.

Нет, я не знал. Неожиданная и совсем не приятная информация. Выходит, что Алексей творит за моей спиной такое, что я и не подозревал. По сути, он сказал мне, что захватил половину власти в роду. Ну или хотя бы треть.

Дьявол! И пока что я никак не могу этому помешать. Пока меня официально не примут в род, я не смогу оказывать никакого влияния на внутренние процессы.

— Надеюсь, вы вдвоём принимаете справедливые решения, — сдержанно говорю я.

— Будь уверен. Мы ещё поговорим, Александр!

— Обязательно.

Алексей бросает трубку.

Я возвращаюсь к редактору и сажусь напротив него. Тот смотрит на меня, пытаясь отыскать на моём лице нотку беспокойства или неуверенности. Но нет, я по-прежнему собран.

— Продолжим, Кирилл Васильевич. Сейчас вы напишите признание в том, что неоднократно публиковали проплаченный компромат…