А следом глухой шлепок удара о далекую мостовую.
Пора…
Кроу возник на крыше в облаке обломков. Он не стал искать выход. Попросту проломил черепицу и гнилую обрешетку, выбрался наверх ощетинившимся бронированным ежом.
Его распирало. Его плющило. Его корежило.
И все от избытка чувств – к коим орда снова завидевшей врага нежити не имела ни малейшего отношения.
Удар. Удар. И еще удар! Враги разлетались в стороны, падали на мостовую. На гнома снизошло воинственное воодушевление. Он попал в боевой поток и полностью отдался его течению. Удар! Еще удар! Воющие зомби никак не могли подступиться, страшный молот отбрасывал их, скидывал с крыши, дробил черепа, ломал ноги и руки, крушил ребра.
– Захватчик! – вопили улетающие зомби – Тебе здесь не место!
– Это наш город!
– Ты умрешь здесь, теплокровный!
– Будь проклят твой молот!
– Правда на нашей стороне!
Гном не слушал. Да и не слышал – потому что сам орал во всю глотку. Приплясывал, кружился, размахивал руками, бил молотом о черепицу, отправляя на брусчатку звенящий глиняный дождь. Гном лихо привлекал к своей персоне внимание всего Гвактала. И даже не переживал о последствиях. Плевать! Почему? Потому что, как ему показалось, он только что наткнулся на важнейшую подсказку ведущую к разгадке тайны, что мучила его уже не один год.
Ронгкол!
Дрангорр Безумный Ненавидец.
На ногах ликующего гнома повисло три некрокрысы. Вцепились намертво. Как им казалось. Игрок крутнулся и твари сорвались, со скрипом пройдясь когтями и клыками по доспехам. Еще один излишне ретивый мертвяк расплющился лицом о любезно подставленный щит. Что-то невнятно жалобно промычал, сползая вниз. Радующийся гном не слушал. Сломал ударом ноги хрупкую шею. Шагнул дальше – к странному сооружению. Вот это да… зомби попытались создать что-то вроде мобильной штурмовой башни. И у них почти получилось. Высотой метра в три, представляет собой ходячий сарайчик увенчанный уличным дощатым туалетом. Дверь туалета открыта. На стульчаке восседает гордый зомби-арбалетчик. Крышу сарайчика заняли три лучника и два копейщика. Еще один держит в руках какую-то бочку. Внутри сарайчика – поднятого на крышу! – слышатся довольные возгласы и смешки. Дохлые защитники города уже празднуют победу.
Это они рановато.
Щит вздернулся вверх. И дробно вздрогнул, зазвенел от нескольких сильных попаданий. Стрелы, арбалетный болт. Шипящая вспышка какой-то магии, пахнущая почему-то паленым волосом. И мягкий чавкающий шлепок. Странный такой шлепок. И резко усилившийся хохот зомби из сарайчика.
– Вам депеша!
Какой знакомый возглас! И какой насмешливый.
Кроу выглянул. Хохот усилился. Еще несколько стрел ударили в щит, не причинив игроку вреда.
Запах…
Не слишком противный, но все же тяжелый запах. И смешки зомби. Чего они так ржут? Гном глянул на щит. И удивленно выпучился – по щиту стекал какой-то черный склизкий комок, чье происхождение система великодушно обозначила как «удобрение». По боевому щиту стекало удобрение… брошенное вон тем улыбающимся беззубым ртом зомбяком с бочонком и выуженным оттуда черпаком.
Это что же получается… по славному боевому щиту стекает…
– Срочная! – возопили из сарайчика.
Шлеп!
На этот раз плюха угодила в шлем. Угодила и потекла… запах стал гораздо сильнее. От хохота «штурмовая башня» заходила ходуном.
Шлеп!
– Секретная! Уха-ха! У-ха-ха!
Пах! Над гномом лопнула подушка и на него высыпался дождь из перьев и пуха. Все это тотчас прилипло к замершему на коньке крыши ошарашенному донельзя гному. От воющего многоголосого хохота, казалось, взорвался весь Гвактал. Ковыляющие по едва освещенным улочкам мертвяки останавливались, указывали на гнома, присоединялись к общему смеху.
Ф-ФАХ!
Падавший на гнома перьевой дождь вспыхнул – от соприкосновения с огнем факела. Объявшее Кроу пламя быстро спало, вновь явив взорам дымящегося и мрачного как привратник ада гнома.
Издалека и откуда-то сверху донесся звонкий девичий смех. Следом прибыло сообщение:
«Молодец! Весь в дыму и г…. Настоящий отвлекала! Гвактал рукоплещет!».
Сообщение гном отметил машинально. Он смотрел только на сарай поверх края дымящегося щита оскверненного пахучим снарядом.
Кроу взревел. Ударил щитом о крышу. Чуть наклонился… и с яростью рванул вперед, пропуская над головой стрелы и разряды магии.
– Мужик! Ты чего?! – заголосили из сарайчика.
– Вали его!
– Преграду! Преграду!
С крыши свалилось толстенное бревно… но оно оказалось насквозь трухлявым и гномье плечо с легкостью переломило его.
– Мужик! Не надо, мужик!
– А-а-а-а! – завопил Кроу.
– А-а-а-а! – хором отозвались из «башни».
Удар!
Кроу ударил не плечом, а щитом. И сарайчик подался назад. Еще шаг. И еще. Гном со злобным ревом напирал. Толкал что есть мочи, упираясь ногами в стонущую крышу.
– Держи-и-ись! – вопили отовсюду мертвяки, подбадривая своих – Держи-и-ись!
Вопли доносись с крыш, с улиц, из окон, из ям.
«Крепись, сенсей! Так их!» – пришло от Аму.
«Толкай сильней, Цап! Ну же!» – не смогла удержаться и Лори.
С хрипом гном напирал, по шажку толкая чертов сарай к краю крыши – а там недолгий полет и мостовая! Засевшие в уродливом сооружении мертвяки это прекрасно понимали и сопротивлялись изо всех сил, завывая и тыча в щели между досками ржавыми клинками и копьями. Причем попадали, мерзкие метатели удобрений! Здоровье убывало.
Едва вспомнив об этом, гном заорал еще громче, отпрыгнул назад и снова резко подался вперед. Не ожидавшие такой подлянки зомби вместе с сараем отлетели назад, туалет на крыше опасно закачался, арбалетчик выпал и со стоном рухнул на голову Кроу.
– Навозом швыряться! – яростно вопил Кроу – Я вам покажу удобрения!
– Мужик! Это полезно для кожи!
– Н-на!
Со звоном упали сломанные молотом копье и меч. Висящего на шее арбалетчика игрок содрал за ногу, взмахнул как тряпкой, вдарил о крышу и швырнул прочь. Тот с визгом послушно улетел и наткнулся на флюгер. На нем и затих ненадолго – прежде чем осыпаться посмертным прахом. Флюгер оказался серебряным.
– Р-ра! – взревел Кроу – Р-ра!
– Держи-и-ись! – вопили из сарайчика – Он один! А нас целое кладбище! Давай, братва! Упирайся пятками! Тычь его! Тычь!
– Стрелки! Напичкайте его! Метатели! Измажьте его! Больше грязи на гномью харю!
– Это наш город!
– Р-р-а-а!
– Ставлю золотую монету на наших – неожиданно буднично донеслось из какого-то окна.
После краткой паузы – во время которой весь Гвакатал казалось затих – послышалось ответное:
– Принимаю. Золотой на гнома!
И город взорвался. Кто-то продолжал орать про равенство и свободу, другие призывали уничтожить захватчиков, а вот остальные… над этим кварталом Гвактала разгорался пожар ставок.
– Три серебрухи на гнома!
– Пять медяков на наших!
– Челюсть и пять ребер на гнома!
– Принимаю! В ответ – пояс и мой таз! Он еще крепкий!
– Горсть зубов на башню!
– Столько же на гнома!
– На башню!
– На гнома!
– На башню!..
– На гнома!..
– Р-ра! – вопил Кроу, ударяя щитом раз за разом, отскакивая и вновь нападая. От обуревавшей его злости и азарта, он особо не вслушивался в вопли. Иначе был бы изрядно удивлен – ему начали помогать словами мертвяки, сначала жиденько, а затем все громче и гуще подбадривая и подсказывая:
– Гном бей! Гном толкай! Гном бей! Гном толкай! Гном бей!
– Ухвати снизу!
– Выбей дверь и раскроши их поганые гнилые мертвячьи рыла! – завопил вытянувшийся в струнку мертвяк в синей рубахе и с головой подмышкой.
– Р-р-а-а!
– Гном! Гном! Гном!
– Башня! Башня! Башня!
– Гном! Гном!
– Башня!
– Толкайте его! Колите его! Вас много – он один!
– Защищайся! Стрелки сверху! Эй! Кто там стреляет ему в спину? Это против правил! – возмущенно вопили из окон и потрясали кулаками – Дайте в челюсть тому магу – он хочет спутать гному ноги!
