Мэтр Куббик вскочил плавным движением воина, готового к битве. Меч, до этого сиротливо прислоненный к подлокотнику, сам прыгнул ему в руки. Мельком подумалось, что такой точности движений Гебриану-Дею не достичь никогда.

— Люди графини, — быстро произнес некромант, бросив взгляд в окно.

Да? Я попытался встать, но конечности почему-то отказывались слушаться. Выпрямиться удалось только с третьей попытки. Не обращая внимания на предостерегающий жест начальника, упрямо последовал за ним. Сколько мне там осталось времени — неважно. Но эти последние дни я буду жить человеком, — и не смирюсь, как не собирался смиряться Анджелин Мас.

К слову сказать, появление бледного до синевы, лохматого, помятого и исцарапанного парня с блуждающим взором не слишком удивило десятника. Возглавлявший посланцев графини Лавины человек лишь скользнул по моей фигуре оценивающим взглядом, но, видимо, никто из приехавших с ним солдат не был возле упыриной лежки и меня не признал. А если и признал — что они, самоубийцы, чтобы сообщать о том, что в двух шагах перепутали упыря и человека?

— Мэтр Рубан Куббик? — отчеканил десятник. — У меня к вам послание от графини Лавины Байт.

Туго свернутый в трубочку пергамент перешел из рук в руки.

— Мм… Приглашение в замок, — промолвил мой начальник, прочитав текст. — Причина тут не указана…

— Леди Лавина Байт сама вам все объяснит. Извольте следовать за нами.

— Я бы с удовольствием, но… Згаш, принесите документы. Они там, на каминной полке!

Упомянутый Згаш исполнил просьбу некроманта с тупостью кадавра — несмотря на принятые настойки, организм при свете дня все больше впадал в типичное для нежити оцепенение.

— Вот тут, — стоя на крыльце, мэтр Куббик потряс принесенными бумагами, — приказ леди Лавины об освобождении меня от занимаемой должности в связи с длительным отсутствием в городе и, — он сделал паузу, отыскивая в тексте нужный отрывок — «…За несоответствие занимаемой должности…» Надо полагать, что это — приказ о моем увольнении. Я уже собирал вещи, дабы уехать из Больших Звездунов, и не понимаю, зачем понадобился графине! Насколько мне известно, на мое место нашли человека. Вот пусть миледи и обращается к нему.

— Она обратилась, — весьма странным тоном произнес десятник. — Но сейчас вам придется последовать за нами!

— Почему? Я теперь частное лицо…

— Леди Лавина вам все объяснит сама. Я не уполномочен давать какие бы то ни было ответы на ваши вопросы. У вас десять минут!

— А если я откажусь?

— Вас доставят силой.

Мэтр Куббик через плечо посмотрел на меня. Пришлось как следует ущипнуть себя пока еще не потерявшей чувствительность правой рукой, чтобы хоть немного взбодриться.

— Подчинимся грубой силе, Згаш?

Ответный кивок сделал бы честь любому кадавру, и мы пошли собираться. Собственно, собирался один только мой начальник. Я все это время только и делал, что боролся с вялостью и желанием забиться в какую-нибудь темную норку до заката.

Даже хорошо, что в связи с отсутствием второй лошади пришлось сесть на круп коня кого-то из солдат. Можно было прикрыть глаза и…

…очнуться, только когда меня начали стаскивать на землю уже во дворе графского замка.

Сейчас, оглядываясь назад, я понимаю, что мэтр Куббик потащил с собой ту полуличинку, в которую превращался его помощник, отнюдь не случайно. Он хотел убить двух зайцев: во-первых, не пропустить миг, когда превращение вступит в завершающую стадию, и, во-вторых, помочь человеку до конца бороться за свое человеческое «я». Оставленный в тишине и покое полуупырь мутирует намного быстрее. А так еще имелся шанс побороть недуг.

Признаюсь, было немного страшно входить в замок, откуда несколько часов назад пришлось удирать сломя голову. Так и ожидал окрика: «Да вот же он!» — но все обошлось.

Шагая след в след за мэтром Куббиком, я вертел головой по сторонам, с проснувшимся любопытством озирая комнаты и галереи. Однако память все-таки немного «тормозила», и кабинет графини Лавины Байт я узнал лишь после того, как переступил его порог, а ведь однажды меня сюда уже приглашали вместе с Анджелином Масом. Тогда еще состоялось нечаянное знакомство с леди Геммой…

При свете дня вдовствующая графиня производила еще более тяжелое впечатление. Горе никого не красит, а горе матери, потерявшей единственного сына, — тем более. Но она держалась прямо и смотрела сухими глазами.

— Оставьте нас.

Десятник коротко поклонился и вышел.

— Я пригласила вас сюда, мэтр Куббик, — помолчав, начала леди Лавина, — для того, чтобы поручить вам деликатное дело… Это очень важно для меня, так что можете рассчитывать на…

— Миледи, — осмелился перебить ее некромант, — должен вам напомнить, что согласно подписанному вами указу я недавно освобожден от занимаемой должности. Конечно, это неприятно слышать после семнадцати лет работы, но все имеет свойство заканчиваться. Тем более что мое увольнение… как бы сказать… дурно попахивает!

— Что? — Графиня явно не ожидала, что ее начнут перебивать!

— Я отсутствовал в городе в связи с тем, что моя помощь якобы срочно понадобилась в соседнем городе, где некромант не справился самостоятельно с возникшей проблемой и попросил помощи у коллег, — ровным тоном заговорил начальник. — Между тем это был явно ложный вызов. В подобные командировки должно высылать помощников. Однако в письме, подписанном вами, говорилось, что в соседний город следует отправиться именно мне, в нарушение всех инструкций! Я поехал, выяснил, что у соседей все спокойно, а вернувшись, узнал, что меня успели уволить за время вынужденного отсутствия!

— Это ошибка! — попыталась вставить слово леди Лавина.

— Да, и за нее все мы уже поплатились. Конечно, мне после такой «рекомендации» будет трудно отыскать работу по специальности, но, я думаю, сумею как-то приспособиться… Да и цех [20]кое-что значит…

— Но, мэтр… Я уже сказала, что это чудовищная ошибка! Я, — графиня взмахнула рукой, не давая моему начальнику промолвить хоть слово, — была введена в заблуждение. Мне сообщили совсем другое…

— Кто?

— Сейчас это неважно. — Женщина быстро отвела глаза. — Выполните одну мою просьбу — и вас восстановят на занимаемой должности.

— Сначала. — Вот уж не ожидал, что мэтр Куббик начнет торговаться. — Сначала мое восстановление и подписанный вами соответствующий указ, а уже потом все остальное.

— Вы… торгуетесь? — Она аж встрепенулась, как старая боевая лошадь. Гневно сверкнули глаза, графиня даже вроде как помолодела.

— Нет, просто объясняю ситуацию. Сейчас, если верить документам, у вас в городе нет некроманта — я так и не познакомился со своим «сменщиком» и не передал ему все дела… То есть я как бы лицо, приглашенное со стороны, вольнонаемный. У меня могут возникнуть проблемы с цехом, когда придется отчитываться за эту работу или нужно будет скрыть ее, дабы не платить налоги. Кроме того, если я напортачу, вам некуда станет жаловаться на допущенные ошибки: формально вольнонаемные некроманты никому не подчиняются, кроме самих себя. Вы останетесь наедине со своими проблемами, вас еще даже отчитают за излишнюю доверчивость и могут… как бы сказать… сделать замечание за то, что вы меня уволили, таким образом усугубив ситуацию. Я забочусь о вашем душевном спокойствии.

— Душевном спокойствии, — повторила леди Лавина дрогнувшим голосом.

— Кроме того, есть еще и материальный аспект, — как ни в чем не бывало продолжил некромант. — Моя работа имеет четкий тариф: столько-то я могу брать за изгнание нежити, столько-то — за уничтожение упыря, столько-то — за вызов духа и так далее. Что касается наемников, то у них твердых тарифов не существует. Они могут завысить плату, назвав это надбавкой за риск, — мол, берутся за опасную работу и не хотят зря рисковать жизнью. На самом деле чаще всего рискует именно тот, кто обратился к наемнику, — платит деньги, но все равно остается с нерешенной проблемой. Ибо что мешает наемнику, получив сумму, в два-три раза превышающую тариф, просто-напросто удрать, лишь для вида помахав мечом перед носом очередного вурдалака?