— Вы к Хагриду? Можно мне с вами? — спросил нас Невилл. — Я хотел у него про Тревора спросить. Он плохо холод переносит. И совсем вялый стал. Не ест ничего.

— Ладно, только одевайся теплее, — кивнул Малфой, порылся в тумбочке и вытащил упаковку совиных печений. — Блейз, ты с нами?

— Нет, на улице слишком холодно, а мне ещё нужно дописать эссе по завтрашним зельям, — зябко поёжился Забини.

Я подозреваю, что с его тёмной кожей выходцев из жарких стран этого мира он намного хуже «белых» переносит холода. Келла и Дин тоже больше других жалуются на низкую температуру и постоянно сидят в гостиной у камина.

У Хагрида было очень тепло, даже жарко. Огонь в камине ревел, а ещё я заметил, что это не просто камин, но он имеет нагревательную поверхность, как печи дяди Вернона, а от железного листа сбоку отходит труба: явно какая–то отопительная система, согревающая всю его избушку, а не только область перед камином. Оттаявшие после перехода по снежной тропинке Драко и Невилл расплылись на гигантском стуле. Малфой даже не стал возражать против чая из огромной кружки. С Герцогом было всё более менее в порядке, немного повредил крыло, но летать филин не сможет до начала каникул.

— Ты жабку–то свою не трепли, — выговаривал Хагрид Невиллу. — Он от холода спать хочет. Ты ему тазик или миску глубокую с землёй и водой поставь где попрохладней, он в ил зароется и уснёт. А весной проснётся, когда тепло станет. Так все лягуши да жабы делают.

— А я и не знал, — с облегчением выдохнул Невилл. — Мне Тревора дядя Элджи перед поступлением в Хогвартс подарил. И ничего про это не сказал.

— Жабы вообще–то сто лет, как из моды вышли, — важно сказал Хагрид. — Мало кто о них что знает. Хотя раньше над ними и колдовали, и если ожог получаешь, то жабу прикладывали, у твоего Тревора должна быть слизь целебная. Да и пауки и насекомые вашу комнату, наверное, не беспокоят?

— Н-нет, спасибо, не беспокоят, — улыбнулся Лонгботтом. — Я про то, что жаб теперь мало кто держит, знаю, но в письме из Хогвартса было написано про сову, кошку или жабу, а мне мой Тревор нравится.

Хагрид рассказал нам, что завтра вечером вместо ужина будет праздничный пир, и ему надо будет срубить для Большого Зала дюжину пихт для украшения.

— А я печенье принёс для Герцога, — вспомнил Драко. — Можно его покормить? И остальных сов тоже.

— Да, идём, — кивнул Хагрид, они пересекли избушку, в углу которой было место и насесты для пострадавших от бурана сов.

Я внимательно посмотрел на связку ключей, которую Хагрид повесил на крюк возле камина. На одном из них, латунном и довольно массивном, был полустёртый отпечаток крови. Невилл был увлечён попыткой разгрызть твёрдый кекс Хагрида и не обращал на меня внимания, так что я потрогал ключ и посмотрел нехитрую загогулину с обеих сторон с желобками и выпуклостями. Вот капитан Ямато со своей древесной техникой умел совать палец в замочную скважину и создавать из своего пальца нужный ключ. Я так сразу не умел. Но если ключ увидел, то преград к его созданию уже нет. Теперь главное подобрать трансфигурационную массу правильно…

Раз меня решили оставить на зимние каникулы в школе, мне же надо найти, чем заняться, верно?..

— Нам пора в школу возвращаться, а то скоро ужин, — напомнил я ребятам.

— До свидания, мистер Хагрид, — попрощался Малфой, надевая свой зимний плащ с опушкой.

— Гарри, — задержал меня на пороге наш лесник, когда Невилл и Драко уже вышли, — думаю, ты был прав, Драко неплохой ребёнок, животных любит. Может быть, и его отец, мистер Малфой, не такой, как я думал.

— Я рад, что ты изменил мнение, Хагрид, — улыбнулся я. — Кстати, если вдруг ты захочешь сделать мне какой–то подарок к Рождеству, то мне бы пригодилось что–то вроде вязаного одеяла, или ещё одного тёплого шарфа. Ты же любишь вязать?

— Да, я как раз думал о подарке тебе, — улыбнулся он, — правда мне… я… уже придумал, что тебе подарить, но шарф я тебе свяжу обязательно.

— Спасибо, Хагрид, — поблагодарил я, — ты хороший друг.

Порыв ледяного ветра остудил щёки, до Хогвартса надо было идти в довольно крутую горку, да ещё и в темноте — солнце в декабре садилось уже к концу четвёртого занятия, то есть где–то в четыре часа дня. В середине ноября даже астрономию из–за постоянной пасмурной погоды перенесли с башни в более тёплый кабинет и сделали не ночной, а вечерней.

— Ну где ты там застрял, Гарри? — выкрикнул Драко, которому Хагрид дал фонарь. — Мы уже окоченели тебя ждать.

— Иду! — я быстро добежал до друзей и выхватил у Малфоя фонарь. — Давайте бегом, чтобы не мёрзнуть. Кто последний, тот делится с остальными десертом к ужину!

И мы гогоча припустили к школе.

21 декабря, 1991 г.

Шотландия, Хогвартс

— Рон тоже остаётся здесь, Гарри, — ко мне подошёл Симус Финниган и протянул деревянную шкатулку. — Вот. Это мой набор волшебных шахмат. Мы с Уизли иногда играем, он неплох в этом. Может, несколько партий немного развеселят тебя на каникулах.

— Я думал, что ты магглорождённый, — удивился я явно не новым магическим шахматам. Видел, как в такие играют старшекурсники. А Драко пообещал, что после каникул привезёт подобные из дома. — Ты говорил, что ходил в начальную школу, вот я и подумал…

— На самом деле я полукровка, — смутился Симус, словно он меня обманул нарочно. — Мой отец — маггл и не очень хорошо относится к волшебству. Наверное, тебе это должно быть знакомо. Мать — магглорождённая волшебница, и ей не слишком повезло влиться в волшебный мир. Не с той войной, которая была, ну, ты понимаешь. Так что мы старались жить как простая маггловская семья — минимум волшебства, тем более от него многие приборы портятся. Но о волшебном мире я знал с детства и у меня есть кузен Фергус, он учится на пятом курсе Хаффлпаффа. Вот как–то так.

— Понятно. Спасибо, Симус, — я улыбнулся смущённому однокласснику, снова заглядывая в шкатулку. — А как ими играть?

— В принципе, сама игра не отличается от маггловской, — пожал плечами Симус. — Просто эти шахматы не надо двигать руками. Если хочешь сделать ход, то отдаёшь приказ, например: «Конь на А-три». Будь поуверенней, а то они могут и спорить с тобой, если ход не очень, с королём вполне можно советоваться, он неплох в стратегии. Секрет магических шахмат в том, что они сами обучаются в процессе, и чем больше игр играешь одним набором, особенно выигрышных или у серьёзных игроков, тем лучше они играют, накапливая знания. Я слышал байки, будто очень крутые гроссмейстеры даже не отдают приказов вслух, а советуются со своими шахматами в голове, и поэтому их нельзя обыграть. Но не знаю, насколько это правда, — спохватился Симус. — А потом, когда игра закончена, говоришь: «шахматы в коробку», и они восстанавливаются и возвращаются сюда.

Да, про восстановление — это нужная информация, иногда в гостиной настоящие шахматные баталии с крошевом в пыль происходили. Всегда хотелось самому попробовать, но своего набора не было, играть не умел, впрочем, и некогда особо было, развлекаться–то. Обучение, тренировки, общение с друзьями и объединение курса занимали всё время.

— Ладно, я пойду собираться, не грусти тут, Гарри, — пожал мне руку Симус.

— Хорошо отдохнуть тебе на каникулах, — ответил я. — И спасибо за набор.

В комнате Драко ревниво оглядел шахматы Финнигана, но, вздохнув, промолчал.

— Гарри, я оставляю Тревора. Не думаю, что он проснётся до шестого января, но ты приглядишь за ним? — спросил Невилл, который растерянно собирал свой сундук.

— Конечно, без проблем, — хмыкнул я. — Впрочем, холода закончатся только ближе к марту. А Хагрид сказал, что тормошить Тревора, пока он сам не проснётся, нежелательно. Даже Чёрное озеро подстыло, и щупальца Гигантского Кальмара перестали появляться.

Невилл вздохнул и посмотрел на стеклянный аквариум, наполненный песком и водой, в котором дрых его питомец. Мы разместили Тревора на подоконнике, прикрыв аквариумом щель — оттуда особенно сильно дуло, если ветер был в наши окна.