Я задыхалась от нехватки воздуха и отчаяния. Неважно, что Джо говорил правильные вещи. Я не была готова для этого. Для него.

— Я бы хотела выйти из бассейна сейчас, — голос прозвучал слабо и неуверенно.

Джо потянул меня на мелководье.

— Милая, ты когда-нибудь искала себя в интернете?

Я в растерянности покачала головой.

— Большей частью Стивен занимается интернетом…

— Я имею в виду не агентство, а твое собственное имя. Результаты поиска на первой странице относятся к твоей работе: упоминания в блогах, ссылка на сайт pinterest.com и так далее. А на второй странице есть ссылка на старую статью в нью-йоркской газете… о невесте, которую бросили в день свадьбы.

Я почувствовала, что побледнела как полотно.

Временами, вспоминая о том дне, я заставляла себя словно бы отойти в сторону и думала о случившемся, будто это произошло с кем-то другим. Я попыталась повторить этот трюк и сейчас, но безуспешно. Когда Джо обнимал меня, абстрагироваться от чего-либо было совершенно невозможно. И он намеревался заставить меня объяснить, как так случилось, что в день, который должен был стать самым счастливым в моей жизни, я была отвергнута, брошена и унижена перед всеми, чье мнение было для меня важно. Женщину с нормальной самооценкой такой опыт вогнал бы в депрессию. Женщину, чья самооценка с самого начала была не такой уж устойчивой, он уничтожил.

Я закрыла глаза. Стыд проник в каждую клеточку моего тела, словно яд. Люди, которые испытали настоящий, жгучий стыд, не боятся смерти так, как другие… Мы знаем, что смерть намного легче вытерпеть.

— Я не могу об этом говорить, — прошептала я.

Джо положил мою мокрую голову себе на плечо.

— В то утро жених всё отменил, — продолжил он ровно. — Никто не обвинил бы невесту, если бы она впала в истерику. Но она взялась обзванивать гостей. Подарила оплаченный ею банкет местному благотворительному фонду. И провела остаток дня с двумя сотнями бездомных, угощая их обедом из пяти блюд под живую музыку. Эта прекрасная щедрая женщина ничего не потеряла с уходом этого придурка.

Долгое время я не могла вымолвить ни слова. Джо положил ладонь мне на голову, словно защищая. И, оказалось, мне это было очень нужно. Я так крепко прижалась к нему, что его тело стало необходимой линией раздела, границей между мной и остальным миром.

Когда вот так держат разбитые кусочки тебя, это намного интимнее секса.

Постепенно я почувствовала, что согреваюсь, что возвращаются чувства. Осознала, что щекой упираюсь Джо в обнаженное плечо, ощутила, какая горячая и гладкая у него кожа.

— Я не хотела, чтобы информация о банкете попала в газеты. Просила приют ничего не рассказывать.

— Сложно сохранить в тайне такой щедрый поступок. — Потянувшись, Джо нежно поцеловал меня в ухо. — Можешь рассказать мне совсем немножко, дорогая? О том, что он сказал тем утром?

Я с трудом сглотнула.

— Брайан позвонил и сказал, что его не будет на церемонии. Я подумала, что он опоздает, поэтому спросила, не попал ли он в пробку, а он ответил, что нет, что он вообще не приедет. Я была так потрясена, что лишилась дара речи. Даже не смогла спросить, почему. Он сказал, что ему жаль, но он не уверен, любил ли он меня когда-нибудь… или, возможно, любил, но чувства прошли.

— Если любовь настоящая, — тихо заметил Джо, — она не уходит.

— Откуда ты знаешь?

— Она же настоящая.

Мы медленно передвигались в воде, поворачиваясь, лениво скользя взад-вперед. У меня не было опоры или контакта с твердой почвой. Лишь Джо. Он контролировал наше движение, вел медленно и плавно, и меня убаюкивала особенная чувственность этого скольжения.

— Брайан мне не изменял, ничего такого, — неожиданно продолжила я. — Он вел кошмарный образ жизни. Работая на Уолл-стрит, нельзя даже пытаться заводить отношения. Хотя бы до тридцати лет. Безумный график. Восьмидесятичасовая рабочая неделя, попойки, отсутствие спорта и выходных… Брайан не мог остановиться на достаточно долгое время, чтобы понять, чего он действительно хочет.

Джо медленно сделал круг, и я поняла, что обвилась вокруг него, как русалка.

— Иногда ты думаешь, что любишь человека, — заметила я, — но на самом деле ваши отношения — лишь привычка. В последнюю минуту Брайан понял, что именно это он ко мне чувствовал.

Джо, положив мои руки себе на шею, соединил мои пальцы в замок. Я решилась посмотреть ему в глаза и утонула в их обжигающей и одновременно спокойной глубине. Наше движение по бассейну возобновилось, и я, держась за него, легко скользила по воде. Каким бы ни было мнение Джо о Брайане — а оно, без сомнения, было весьма эмоциональным, — он пока оставил его при себе. Джо молчал, терпеливо ожидая, вдруг я захочу продолжить. И каким-то образом стало легче рассказать об остальном — о том, что знала только София.

— После звонка Брайана я пошла к отцу. Я заплатила за его перелет из Техаса, чтобы он смог отвести меня к алтарю. Узнав об этом, мама пришла в ярость. Мы с ней никогда не были особенно близки. И, кажется, обе почувствовали облегчение, когда я уехала учиться в университет. Я люблю ее, но всегда знала, что между нами что-то не так. После отца она дважды выходила замуж и разводилась, но из всех своих мужчин его ненавидела больше всего. Она всегда говорила, что, связавшись с Эли, совершила самую большую ошибку в жизни. Думаю, она никогда не сможет смотреть на меня, не вспоминая, что я — плод этой ошибки.

Теперь мы были на глубине. Я вцепилась Джо.

— Я держу тебя, — произнес он успокаивающе. — Продолжай.

— Мама заявила, что не придет, если Эли будет там. Сказала, что мне придется выбирать между ними. И я выбрала его. В общем-то, это стало концом наших отношений: с тех пор мы почти не говорили друг с другом. Я приглашала ее приехать в Хьюстон и встретиться с Софией, но она каждый раз отказывается. — Я расслабилась, когда Джо осторожно привел нас на мелководье. — Не знаю, почему мне так сильно хотелось, чтобы Эли был там. Он не делал ничего из того, что должен делать отец. Наверное, я думала, что если он отведет меня к алтарю, то это что-то возместит. Исправит.

Джо посмотрел мне в глаза. Лицо его было непроницаемым.

— Что случилось, когда ты рассказала ему, что Брайан отменил свадьбу?

— Он дал мне платок и обнял меня. Помню, как я думала: «Это мой папа, и он здесь. Я могу на него опереться, когда у меня трудности. И даже, наверное, стоило потерять Брайана, чтобы понять это». Но потом он сказал…

— Что? — поторопил Джо, когда я замолчала.

— Он сказал: «Эйвери, в любом случае ваш брак не продлился бы долго». Он поведал мне, что мужчины не созданы для моногамии — знаешь, биологически, — и что большинство в конце концов разочаровываются в своих женах. Он сказал: «Хорошо бы кто-нибудь давным-давно сообщил мне, что, как бы сильно ты ни был влюблен — как бы сильно ты ни был убежден, что нашел «ту самую», — ты всегда узнаешь, что обманываешь сам себя, когда будет уже слишком поздно». — Я уныло улыбнулась. — Так папа понимал проявление доброты и поддержки. Он старался помочь мне, открыв правду.

— Свою правду. Ничью больше.

— Это и моя правда.

— Ни черта подобного! — нетерпеливо отрезал Джо. — Ты проводишь большую часть времени, планируя одну свадьбу за другой. Ты создала на этом бизнес. Часть тебя верит в счастливый конец.

— Я верю в супружество для некоторых людей.

— Но не для себя? — Когда стало ясно, что я не отвечу, Джо продолжил: — Конечно, не веришь. Два самых важных человека в твоей жизни нанесли тебе двойной удар в тот момент, когда ты не могла себя защитить. Хотел бы я быть там и задать им жару! — пылко добавил Джо.

— Не получится. Отец ушел из жизни, а Брайан этого не стоит.

— Однажды я все же задам ему жару. — Джо ослабил объятия, его движения стали более дерзкими, более интимными. Небо окрасилось в кроваво-красный цвет, жаркий вечерний воздух наполнился едким ароматом лантаны. — Когда, по-твоему, ты будешь готова для новых отношений?