Я развлекалась, читая Коко английские субтитры и в избытке насыщая диалоги эмоциями:

— Клянусь, ты дорого заплатишь за этот произвол!

Или:

— А теперь ты должен сражаться за свою любовь!

А во время рекламы попрыскала минеральной водой из пульверизатора на собачий язык, сказав при этом:

— Постой-ка, тебе ведь не нужен перевод. Ты же чихуахуа и уже говоришь по-испански.

Услышав, как открылась входная дверь, я обернулась и увидела входящую Софию. Сестра выглядела полностью выбитой из колеи.

— Как дела?

— Помнишь того парня из группы сайклинга?

— Велик двадцать два?

— Угу. Мы пошли в бар, — София тяжело вздохнула. — И это было ужасно. Разговора не получилось. Да наблюдать за созреванием бананов веселее, чем общаться с ним! Он только тренируется, больше ничего. Он не любит путешествия, потому что они сбивают график тренировок. Он не читает книг и не в курсе последних новостей. Но самое ужасное — он целый час не отрывался от мобильника. Что это за парень, который все свидание читает что-то в телефоне? В конце концов, я положила на стол двадцатидолларовую бумажку в оплату своей части счета, сказала «не хочу мешать вам с телефоном» и ушла.

— Мне так жаль.

— Теперь мне даже не насладиться рассматриванием его задницы во время занятий. — София воткнула телефон в зарядное устройство на стойке. — Как прошел обед?

— Великолепная еда.

— А Джо? Хорошо провела время? Он пытался тебя обаять?

— Было здорово, — ответила я. — Теперь вот хочу кое в чем сознаться.

Сестра выжидающе на меня посмотрела.

— И?

— После обеда мы отправились в магазин.

— Зачем?

— За домиком и собачьим ошейником.

Сестра удивленно подняла брови.

— Немного странно для первого свидания.

— Домик и ошейник предназначены для реально существующей собаки, — объяснила я.

Лицо Софии стало озадаченным.

— Чьей собаки?

— Нашей.

Сестра обошла диван и, опустив взгляд, скептически посмотрела на чихуахуа на моих коленях. Задрожав, Коко прижалась ко мне.

— Это Коко, — представила ее я.

— А где собака-то? Пока я вижу только крота с выпученными глазами. И даже отсюда чувствую ее запах.

— Не слушай ее, — успокоила я Коко. — Тебе просто нужен стилист получше.

— Однажды я уже спрашивала тебя, могу ли взять собаку, и ты ответила, что это ужасная идея!

— И была права. Идея ужасна, если говорить о собаке обычных размеров. Но эта… эта идеальна.

— Я ненавижу чихуахуа. У трех моих теток были такие. Им нужна специальная еда, специальные ошейники и даже специальные лестницы, чтобы забираться на диван. А еще они писают пятьсот раз в день. И если мы решили взять собаку, я хочу такую, которая будет со мной бегать.

— Ты же не занимаешься бегом.

— Потому что у меня нет собаки.

— Теперь есть.

— Но я не могу бегать с чихуахуа! Она окочурится, не пробежав и километра.

— Так же, как и ты. Видела я, как ты бегаешь.

София пришла в ярость.

— Сейчас же иду и тоже покупаю собаку. Настоящую собаку.

— Прекрасно, покупай. Приводи хоть с полдюжины.

— Может, и приведу. — Она нахмурилась. — Почему у нее так высовывается язык?

— У нее нет зубов.

В полной тишине мы сверлили взглядом друг друга.

— Она не может держать язык во рту, поэтому он постоянно сухой, — продолжила я. — Но женщина из зоомагазина предложила каждый вечер массировать его с капелькой органического кокосового масла, а еще орошать водой в течение дня… Что смешного?

К тому моменту София уже не просто давилась от смеха. Собственно, она едва могла говорить, поскольку одновременно фыркала и громко хохотала.

— У тебя такие высокие стандарты. Ты любишь прекрасные, сделанные со вкусом вещи. А эта собака столь безобразна и неопрятна и… Diosmío [13], она же просто рухлядь.

Усевшись рядом со мной, она протянула руку, давая Коко ее обнюхать. Чихуа с достоинством понюхала и позволила Софии себя погладить.

— Она не рухлядь, — возразила я. — Она jolielaide [14].

— И что это значит?

— Так называют женщину, которая красива не безусловно, а по-своему. Как Кейт Бланшетт или Мэрил Стрип.

— Это Джо тебя уговорил? Ты делаешь все это, чтобы он подумал, будто ты полна сострадания?

Я надменно посмотрела на сестру.

— Ты знаешь, я никогда не хотела, чтобы меня считали сострадательным человеком.

София обреченно покачала головой.

— Иди сюда, Мэрил Стрип, — позвала она Коко, пытаясь лестью выманить чихуа с моих колен. — Venaquí, niña [15].

Но Коко отпрянула, взволнованно задышав.

— Астматическое барахло, — резюмировала София, облокотившись на угол дивана.

— Завтра нас посетит моя мать, — добавила она через минуту.

— О Боже, что, пришло время? — скривилась я. — Уже?

Раз в каждые два-три месяца из Сан-Антонию приезжала мать Софии, Аламеда, и оставалась у нас на ночь. Каждый визит представлял собой многочасовой непрекращающийся допрос Софии о ее друзьях, ее здоровье, ее работе и сексуальной жизни. Аламеда так и не простила дочери, что та так далеко уехала от семьи и что разорвала отношения с молодым человеком по имени Луис Оризага.

Вся семья Софии пыталась надавить на нее, чтобы она вышла замуж за Луиса, у респектабельных родителей которого водились деньги. По словам сестры, Луис был властен, эгоистичен, да вдобавок ужасен в постели. Аламеда винила меня в том, что именно я помогла Софии бросить Луиса и начать новую жизнь в Хьюстоне. В результате в моем присутствии она с трудом сохраняла вежливость.

В свою очередь, ради Софии я старалась вести себя с ней любезно. С одной стороны, я чувствовала к ней симпатию; впрочем, как к любому человеку, которому причинил боль мой отец. Однако мне было тяжело смотреть на ее отношение к Софии. Поскольку Аламеда потеряла возможность срывать злость на экс-муже, она сделала козлом отпущения дочь. Я прекрасно представляла, каково Софии. После визитов матери сестра ходила подавленной день или даже два.

— Она остановится здесь? — спросила я.

— Нет, ей не нравится спать на раздвижном диване, потому что потом болит спина. Завтра днем она зарегистрируется в отеле и приедет сюда к пяти, на обед.

— Почему бы тебе не пригласить ее куда-нибудь?

Откинувшись на спинку дивана, София отрицательно покачала головой.

— Она хочет, чтобы я готовила. Тогда она сможет рассказать мне обо всем, что я делаю неправильно.

— Хочешь, я уйду, пока она будет здесь?

— Лучше останься. — София неуверенно улыбнулась: — Ты очень хорошо умеешь отражать некоторые стрелы.

— Для тебя все, что угодно, — ответила я, чувствуя прилив острой любви к сестре.

После очередной встречи с Уорнерами и активного обсуждения София представила две разные концепции свадебной церемонии Райана и Бетани. Первой стала традиционная, торжественная свадьба по всем канонам, впечатляющая и соответствующая статусу Уорнеров: после грандиозной церемонии в Мемориальной Методистской Церкви Изгнания вереница жемчужно-белых лимузинов доставит гостей в загородный клуб Ривер-Оукса, где в бальной зале начнется прием. Организованный богато, пышно, со вкусом. Словом, одно из тех мероприятий, которые обычно ожидают.

Но все мы хотели, чтобы Уорнеры остановились на другом варианте, который показался нам просто бомбой. Для него местом проведения была выбрана фильтровальная станция на озере Уайт-Рок неподалеку от Далласа. Старинное здание впечатляло определенной промышленной эстетикой, подчеркнутой ступенчатой кирпичной кладкой, железными модильонами и большими, выходящими на озеро, окнами. Мы почти не сомневались, что Райану место понравится — станция должна была прийтись по его архитектурному вкусу.