После двухчасовой беседы слегка одуревший шеф пообещал Гарретту, что нынче же постарается встретиться с комиссаром и премьер-министром, чтобы ввести их в курс дела и испросить разрешения на дальнейшие действия. Гарретт поблагодарил его. Это означало, что, если все пройдет гладко, завтра же утром он получит ордер на арест Шеклтона в 2000 году. Тогда он явится в контору Мюррея и закажет три билета на ближайший рейс «Хронотилуса».

Вряд ли кто будет сомневаться, что, ожидая решения начальства, Гарретт принялся обдумывать всю эту историю, хотя на сей раз он вовсе не анализировал детали, пытаясь распутать преступление, — в этом уже не было никакой нужды, ведь имя убийцы он знал, — нет, он с искренним восторгом старался проследить возможные варианты развития событий, словно речь шла о паутине, сотканной неведомым науке видом паука. Добавим, что размышлениям Гарретт предавался не у себя в кабинете, а усевшись на лавочке на Слоун-стрит, напротив роскошного особняка. В особняке обитал хозяин фабрики пианол Нейтан Фергюсон. Инспектор еще до конца не разобрался, можно ли считать этого отвратительного человека, который был другом его отца и потому знал Колина с пеленок, подлинным виновником той разрушительной войны, что вспыхнула в будущем. Во всяком случае, на это вполне прозрачно намекнул развязный молодой человек по фамилии Уинслоу. Что ж, Гарретт посидит здесь и посмотрит, не бродит ли какой-нибудь подозрительный тип вокруг дома фабриканта. Если удача ему улыбнется, не будет никакой необходимости отправляться в будущее. Но вполне возможно, что роль Фергюсона в этой космической интриге не выходит за рамки производства нелепых пианол, а капитан Шеклтон в сей момент рыщет у дома совсем другого человека. Но зачем ему понадобилось убивать бродягу? Зачем отважному капитану понадобилась жизнь жалкого нищего? Неужели речь идет просто о несчастном случае? Или покойник, лежащий в морге, был на самом деле совсем не тем, кем кажется, и являлся важной деталью в пазле будущего?

Подобные мысли буквально завораживали инспектора, но неожиданно пришлось их прервать, так как дверь особняка распахнулась и на пороге появился сам Фергюсон. Гарретт быстро вскочил со скамейки и спрятался за дерево, продолжая наблюдать за тем, что происходит напротив. Фергюсон на миг остановился на лестнице, спускающейся к тротуару, водрузил на голову цилиндр и окинул вечернюю улицу победным взглядом. Гарретт отметил, что фабрикант очень элегантно одет, видно, направляется на какой-нибудь ужин или прием. Надев перчатки, Фергюсон захлопнул за собой дверь особняка, спустился по лестнице и без особой спешки зашагал по улице. Судя по всему, идти ему было недалеко, раз он не воспользовался экипажем. У Гарретта мелькнула мысль, не последовать ли за ним. Но он не успел принять решение, так как в тот же миг, пока Фергюсон еще не дошел до конца ограды садика, окружающего его жилище, из кустов вынырнул человек. На нем было длинное пальто, а лицо закрывала низко надвинутая шляпа, но Гарретту не было нужды видеть лицо этого типа, чтобы понять, кто перед ним. И он сам страшно изумился тому, что его подозрения подтвердились.

Человек решительно выдернул из кармана пальто пистолет и прицелился в Фергюсона, который спокойно шел по тротуару, даже не подозревая, что происходит у него за спиной. Гарретт среагировал мгновенно. Он покинул свое укрытие, бегом пересек улицу, прекрасно сознавая, что в борьбе с капитаном Шеклтоном, едва ли не вдвое превосходящим его ростом и силой, только фактор неожиданности дает шанс на успех. Звук шагов заставил насторожиться человека в пальто, он обернулся и ошарашенно смотрел на бегущего к нему инспектора, однако руку с пистолетом, нацеленным в спину фабриканта, так и не опустил. Гарретт обрушил на капитана всю мощь своего тела, обхватил его за пояс, и оба покатились по земле, прямо в кусты. Инспектора удивило как хилое сложение Шеклтона, так и то, что ему слишком легко удалось с ним справиться. Но тотчас он с еще большим удивлением обнаружил, что своим телом придавил к земле красивую девушку, так что губы их почти соприкасались.

— Мисс Нельсон? — только и смог пробормотать он.

— Инспектор Гарретт? — воскликнула та, опешив не меньше, чем он.

Гарретт вспыхнул, затем поспешил встать на ноги и помог подняться девушке. Пистолет остался лежать на земле, так как ни он, ни она не удосужились вспомнить о нем.

— Вы не ушиблись? — спросил инспектор.

— Не беспокойтесь, со мной все в порядке, — тяжело дыша, ответила девушка, скорчив досадливую гримасу. — Как это ни странно, вы не сломали мне ни одной кости.

Люси отряхнула юбку, запачканную землей, и распустила собранные в пучок волосы.

— Я очень сожалею, что так грубо обрушился на вас, мисс Нельсон, — принялся извиняться инспектор, завороженно глядя на прекрасные золотистые волосы, медленным водопадом падающие ей на плечи — словно мед из глиняного кувшина. — Искренне сожалею, но… вы ведь собирались выстрелить в мистера Фергюсона, не правда ли?

— Разумеется, я собиралась выстрелить в мистера Фергюсона, инспектор! Не зря же я проторчала здесь, спрятавшись, почти полдня, — в сердцах буркнула Люси.

Она наклонилась, чтобы поднять пистолет, но инспектор опередил ее.

— Будет лучше, если я оставлю его у себя, — произнес он с виноватой улыбкой. — Но скажите, чего ради вы решили убить мистера Фергюсона?

Люси глубоко вздохнула и несколько секунд молчала, погрузившись в свои мысли и не отрывая глаз от земли.

— Поверьте, я не такая уж легкомысленная особа, как многим кажется, — сказала она наконец, чуть не плача. — Меня не меньше, чем любого другого, беспокоит судьба мира, в котором я живу. И я решила доказать это, застрелив того, кто по сути спровоцировал войну будущего.

— Я, например, вовсе не считаю вас легкомысленной особой, — признался Гарретт. — Только полному идиоту может взбрести такое в голову.

Люси улыбнулась, польщенная словами инспектора.

— Правда? Вы так думаете? — спросила она с кокетливой гримаской.

— Конечно же, мисс Нельсон, — заверил ее инспектор, робко улыбаясь в ответ. — Однако… не кажется ли вам, что существуют и другие способы доказать это, не пачкая в крови ваши прелестные ручки?

— Пожалуй, вы правы, мистер Гарретт, — согласилась Люси, с признательностью глядя на инспектора.

— Я очень рад, что наши мнения совпали, — с нескрываемым облегчением проговорил молодой человек.

Несколько мгновений они стояли молча и в смущении смотрели друг на друга.

— Теперь вам придется арестовать меня, инспектор? — спросила девушка с самым невинным видом.

Гарретт вздохнул.

— Именно это я обязан сделать, мисс Нельсон, — с грустью ответил он, — но…

Он помолчал, обдумывая весьма непростую ситуацию.

— Ну же? — нетерпеливо напомнила ему о своем вопросе Люси.

— Я постараюсь забыть о случившемся, если вы пообещаете мне больше ни в кого не стрелять.

— О! Клянусь, что это никогда не повторится, — весело выпалила девушка. — А если вы будете так любезны и отдадите мне пистолет, я верну его в тот же ящик, где он хранится у моего отца, пока тот не обнаружил пропажи.

Гарретт не без колебаний протянул ей оружие. Их пальцы на мгновение встретились, и оба не слишком торопились прервать столь приятное касание. Когда Люси спрятала пистолет в карман пальто, инспектор, откашлявшись, произнес, не поднимая на нее глаз:

— Позвольте проводить вас до дому, мисс Нельсон. Молодой девушке не стоит в такой час ходить по улице одной, даже если в кармане у нее лежит пистолет.

Люси улыбнулась, польщенная предложением инспектора.

— Разумеется, — согласилась она. — Вы очень любезны, инспектор. К тому же я живу довольно близко отсюда, а вечер такой чудесный! Прогулка будет очень приятной.

— Безусловно, — ответил Гарретт.

На следующее утро инспектор Колин Гарретт, сидя в своем кабинете, с рассеянным видом жевал завтрак. Вне всякого сомнения, мысли его были обращены к Люси Нельсон, он вспоминал ее прекрасные глаза, ее золотистые волосы и улыбку, которой она ответила на его просьбу позволить написать ей письмо. В этот самый миг в кабинет вошел полицейский и протянул ему подписанный начальством приказ: Колин Гарретт должен отправиться в будущее и арестовать там человека, который пока еще даже не родился. Влюбленный инспектор никак не мог заставить свои мозги работать с прежней четкостью, что нередко случается с молодыми людьми в подобных ситуациях, и только сев в экипаж, который повез его в агентство Мюррея, он осмыслил содержание зажатой в руке бумажки.