– И почему за него сулят миллион, а за нас с тобой только по сто тысяч! – продолжала возмущаться Ленка. – Энди, это дискриминация!

– Арти, ты там ближе, заткни ей ротик, а еще лучше отними у нее бинокль, – взмолился Энди. – Я же сейчас со смеху помру!

Я с удовольствием выполнил его просьбу. Иллена немножко потрепыхалась, но потом затихла и даже не кусалась, хотя моя ладонь зажимала ее рот. Мы проводили взглядом пароход, который величаво проплыл мимо, лениво шлепая лопастями колес по воде.

– Так, один вопрос решен, – сказал я, как только пароход скрылся из виду, и отпустил девчонку.

– Какой? – спросила Ленка.

– Водный транспорт отпадает. Идем пешком.

– Кошмар!

– Да бросьте вы! Какая-то жалкая пара сотен километров через джунгли. Это же романтика! – И я запел: – «А-а! На Тартаре реки вот такой ширины! А-а! На Тартаре горы вот такой вышины! А-а! Крокодилы, бегемоты. А-а! Обезьяны, кашалоты. А-а и такой веселый я! А-а и такой веселый я!»

– Да уж, насчет веселья не соврал, – кивнул Энди. – Твоего оптимизма хватит на троих.

– Ты недооцениваешь мое величество. На десятерых!

– Эту песню тоже ты придумал? – полюбопытствовала Иллена.

– Естественно! – опять нагло соврал я, вылезая из-под палатки, затем бесцеремонно сдернул ее с Энди и Иллены, упаковал в котомку странника и извлек из пространственного кармана гримерку. – Ленка, подставляй свою мордашку.

– С чего бы это?

– Будешь опять играть роль чендарки. Сейчас я наложу на тебя боевой раскрас, и от тебя все шарахаться начнут.

– А вы?

– Мы тоже сменим имидж. Энди, бегом к воде размываться. Твоя кривая рожа на Тартаре уже засветилась, моя рябая тоже. Будем менять колер. Теперь рыжим будешь ты. Напялим на голову парик, прилепим бороду, усы, и хрен кто тебя под ними опознает.

Двадцать минут работы, и передо мной уже стоит натуральная чендарка в куртке цвета хаки, из-под которой торчит рваная юбка, а рядом – заросший рыжей бородой до глаз кряжистый детина самого разбойного вида.

– Талант не пропьешь. Ручки-то помнят, – похвастался я.

– Да уж, талантам твоим нет числа, – согласился Энди. – И все криминальные.

– Сам дурак, – возразил я.

– Серьезный аргумент, – рассмеялась Иллена. – А можно я тебя загримирую? Я в детстве хорошо рисовала чертиков.

– Можно попробовать. – Я спустился к воде. – Ленка, отвернись.

– Еще чего!

– Совсем стыд потеряла. Энди, бери ее в охапку и тащи вон в те кусты, чтобы не подсматривала. Я стесняюсь.

Контрабандист неопределенно фыркнул, видать, вспомнив нашу совместную помывку на Далатее, взял сестренку за руку и потащил ее за собой по указанному адресу. Убедившись, что ничей нескромный взгляд за мной не наблюдает, я скинул с себя одежду, аккуратно замаскировал ее в прибрежных кустах и с разбегу ласточкой вошел в холодную речную воду. Вода вокруг головы сразу приобрела рыжий оттенок. Краска и грим сами собой смывались без труда. Что делать? В моей котомке странника была только экспресс-гримерка, нейтральная к человеческому поту и не терпящая никакой другой влаги. Это ее преимущество и ее недостаток. Грим можно очень быстро смыть и с его помощью так же быстро преобразиться. Папа с мамой именно за это ее и ценили. Вот только купаться и под дождь попадать в таком гриме не рекомендуется. Однако купание я затеял не только для того, чтобы избавиться от образа рябого. Мой живот уже рычал, да и у Ленки с ее косматым братом (классный парик я на него напялил!) глаза голодные. Надобно их, ну и, конечно же, себя, родного, подкормить.

Мелкие рыбешки небольшими стайками сновали тут и там, но мне нужна была добыча покрупнее, и я ее на свою голову нашел. Что-то темное, огромное взметнулось из придонного ила снизу, взбаламутив воду, и я оказался в костедробительных объятиях противных, скользких щупалец. Довыёживался. Самонадеянный болван! Сколько раз мне папа говорил: не зная броду, не суйся в воду. И что теперь? Телепорт? Слишком крепко держит эта тварь. Придется и ее с собой крутить, а она весит минимум полтонны. Котомку странника вскрывать нельзя – вода тут же хлынет внутрь пространственного кармана, и чем все это кончится, одному Господу Богу известно. С таким сюрпризом Страж может и не справиться. Значит, бой. Я напряг мышцы до предела, превратив их в натуральную броню, и, бешено работая ногами, рванул вверх. Рывок получился такой силы, что мое оплетенное щупальцами тело наполовину выскочило из воды.

– АРТЕМ!!! – в глазах рванувшей ко мне Иллены было столько горя, боли и отчаяния, что мне стало даже не по себе.

– НЕТ!!! – Энди в прыжке перехватил сестренку и покатился с ней по траве.

Это последнее, что я увидел, прежде чем моя голова опять скрылась под водой. Речной монстр опомнился и поволок меня от берега, погружаясь все глубже и глубже…

Я выволок речную тварь на берег и рухнул, обессиленный, в траву, переводя сердце на нормальный ритм работы. Один удар в минуту при норме семьдесят, а в режиме сверхнагрузок – около двухсот, – это слишком даже для меня.

– Меня схарчить не так-то просто. Я сам кого хошь сожру!

Легкие жадно вбирали в себя насыщенный ароматами луговых трав воздух… луговых? Я заставил себя подняться, хотя все тело буквально вопило о пощаде, огляделся. Однако далеко нас с этой тварью унесло. Внутренний хронометр подсказывал, что битва под водой заняла не больше сорока минут (еще один личный рекорд), скорость течения, на глазок, семь-восемь километров в час, значит, я сейчас где-то в пяти километрах ниже по течению от последней стоянки. Ну да, вон он, наш лесок, на горизонте. Надо двигать. Этих гавриков одних надолго оставлять нельзя. Энди – парень прагматичный, а вот Иллена… Девчонка импульсивная, может глупостей наделать. Но сначала надо слегка подкрепиться, силы восстановить, иначе далеко не уйду. Мне срочно нужен протеин, белки, жиры и углеводы. Хоть по отдельности, хоть в одном крутом замесе, наплевать. Главное, чтоб они были! Я оторвал от монстра, отдаленно напоминающего кракена, щупальце посимпатичней, снял с него тугую шкуру и, как дикий зверь, начал вгрызаться в плоть, добравшись до упругих мышц. Давно я не занимался сыроедением, и вот опять пришлось. Что делать? На термообработку нет ни времени, ни сил. Видел бы кто-нибудь сейчас мое величество! Особенно мама. Она у меня, в отличие от папы, вегетарианка. А мясо ничего. Жестковато немного, но вполне съедобно. Его бы еще посолить. Закончив трапезу, я откинулся на спину, давая телу отдых. Мне надо пять минут… да, пять минут, не больше. Пять минут, и я буду в форме…

Гортанные, каркающие звуки заставили меня встрепенуться. Я открыл глаза, приподнялся на локте. Около воды шел пир. Мою добычу облепила куча мелких крылатых бестий, отдаленно напоминающих птеродактилей. Я посмотрел на солнце и тихо ахнул. Провалиться! Оно уже было в зените. Это сколько же я проспал? А ребята… Черт! Черт!! Черт!!!

Ветер свистел в ушах. Главное – голову не терять. Так, сейчас спринт, а что там впереди? Овраг. Прыжок! Ну надо же, перепрыгнул! Тарзан, однако, отдыхает. Он только с помощью лианы может так скакать. Внимательнее, Арти, не переоцени себя. Для полного счастья тебе, родной, только ноги поломать не хватает. О господи! О себе уже во втором лице говорю. Мы, Николай II… в смысле Артем Первый. Однако отвлекаюсь. А зря. Тут не стадион. Кросс по пересеченной местности диктует совершенно другие правила игры, тем более что галопирую я нагишом. С меня сейчас картины можно рисовать. Древнегреческий атлет, устроивший забег на марафонскую дистанцию. Впрочем, какая она, к черту, марафонская? Марафонская – сорок два километра, двести сорок стадий, а тут меньше пяти. Для меня это не более десяти минут хорошего бега. А вот и наш зеленый мыс… пустой. Совсем пустой. И холод в сердце, и мороз по коже. От дурных предчувствий буквально затрясло.

– Энди! Лена!

Вопль вопиющего в пустыне. Как там у Высоцкого? «“Друг, оставь покурить”. А в ответ – тишина: он вчера не вернулся из боя». Проклятье! Прилег, называется, на минутку отдохнуть. Не дождались… а может, на поиски пошли? Я кинулся к прибрежным кустам, в которых спрятал лодку. Она была на месте. Что-то тут не так. Меня ведь эта тварь в воду утащила, а в этих водах без лодки никак. Они что, даже искать меня не пытались? Хотя бы веслом пошлепать по воде не решились? Бред. Не может такого быть. Ленка вон без всякой лодки чуть было за мной не сиганула.