Стрелял я выборочно, только в офицеров, и старался ранить, а не убивать. А кого потом вешать? Не мертвяков же…

Рядом аккуратно целясь стрелял из своего «франкотта» барон Д`Айю, Тайто методично посылал пулю за пулей, с другой стороны. Неподалеку часто работали затворами Стерлигов со Свиньиным. Палил даже Яков Самуилович, правда высовывая из-за камня только винтовку.

Вся вырубка уже покрылась трупами, удачный разрыв шрапнели накрыл батарею и среди мертвых тел с жалобным ржанием носились оборвавшие постромки лошади.

Японцы наконец организовались и попытались отступить на другую сторону дороги, но и там их встретил Гочкис Луки и залпы отряда Кошкина. Тогда многие стали просто разбегаться по сторонам, хотя большинство все еще пыталось сопротивляться.

Собственно, исход боя уже решился, но скоро наступит темнота и оставшиеся в живых японцы могут свалить по-тихому. Поэтому нужно срочно заканчивать этот гевалт, как бы выразился наш фельдшер. Эх, сейчас бы пару копий конных жандармов, да где же из возьмешь.

— Пожалуй пора… — я подшиб высунувшего из-за пенька свою башку японца и снова взялся за ракетницу. — Вот только не выстрели, гребанный пистоль, выкину нахрен в болото…

К счастью, на этот раз ракета взмыла в начинающее темнеть небо с первого нажатия спускового крючка.

Разрывы шрапнели и стук пулеметов тут же прекратились.

Я отложил винтовку, встал, в правую руку взял маузер, а левой потянул из-за пояса томагавк.

— Господа, прошу в атаку. Яков Самуилович, вас это не касается.

Фельдшер состроил притворно обиженную рожу и нехотя кивнул.

Из-за каменной гряды начали появляться наши солдаты и ополченцы. Шли в атаку как я учил, десятками, прикрывая друг друга, коряво и неловко, но даже издалека угадывалось старание.

«Орлы, етить вас в печенку!» — довольно подумал я и вальяжно отдал следующий приказ. — Следовать за мной в установленном порядке, господа…

Сопротивление практически полностью прекратилось, японцы начали массово сдаваться. Но тут я заметил, как примерно в полусотне метров от меня, пара человек, в том числе вроде офицер, под шумок скользнули в заросли.

— Сука… — не успев выстрелить, я рванул за ними, на ходу бросив айну. — Тайто, за мной…

И почти сразу понял, что совершил глупость. Как уже говорил, сахалинская тайга — не городской парк, к тому же быстро смеркается и скоро здесь сам черт голову сломит. Но отказываться от погони не стал.

Заходил по широкой дуге, чтобы перерезать беглецам дорогу, но очень быстро сбился с направления.

— Ну и куда дальше?

Айн прижал палец к губам и метнулся в сторону груды замшелых валунов в зарослях гигантского папоротника.

С досады сплюнул и побежал за ним. Выбрал себе позицию за поваленным деревом и прислушался.

Неподалеку дятел остервенело долбил дерево, весело чирикали птички, где-то в небе уже орали вороны, предвкушая добычу, а стрельба на вырубках почти стихла.

«Блядь… — зло ругнулся я, шаря взглядом по лесу. — Ищи их теперь…»

Но, с последним моим словом, в десятке метров от нас послышался частый топот, а через пару минут на полянку выскочил запыхавшийся щуплый японский солдат, а следом за ним второй — точно такой же плюгавый, но немного выше ростом. Оба растрепанные и запыхавшиеся, без фуражек, но с винтовками.

«А где офицер? — озадачился я — Вроде был. Или нет?»

Но особо раздумывать не стал.

Бабахнул сдвоенный выстрел: из башки первого выплеснулись кровавые клочки, а второй завертелся волчком и повалился на землю. Но не успел он упасть, как из зарослей выскочил третий японец, скорее всего по инерции, не успев остановиться. Коротконогий коренастый капитан, без фуражки, при сабле на поясе и с револьвером в левой руке.

— Стоять! — гаркнул я, не вставая из-за дерева. — Бросай оружие!

Японец растерянно глянул на трупы солдат, провел взглядом по зарослям, что-то зло пробормотал, после чего уронил револьвер в траву и неохотно поднял руки.

— Теперь мордой в землю. На землю, сказал… — для лучшего понимания, я еще раз выстрелил, так чтобы пуля прошла рядом с головой.

Капитан вздрогнул и лег.

— Так-то лучше будет… — я встал и приказал айну. — Вяжи сучьего потроха…

Цельный капитан, видимо командир базирующейся в Дербинском роты — Осаму Дадзай. Других в таком звании по разведданным там нет. Так-то он мне и нахрен не нужен, но допросить не помешает. А потом образцово-показательно повесить. Черт… как назло палача Ахметку с собой не взял, а так бы на кол присел, макака косоглазая. Батюшки здесь нет, некому запрещать. Блядь, в конце концов, я кого-нибудь посажу на кол или нет?

Тайто подошел к японцу, предусмотрительно подобрал с земли револьвер, закинул винтовку за плечо и принялся разматывать со своего пояса веревку.

И тут же улетел в кусты — японец ловко крутнулся и засадил ему ногой в грудь. После чего вскочил, выдрал из ножен саблю и что-то яростно заорал мне.

Я стоял в нескольких метрах от него и держал маузер с пристегнутой кобурой наготове.

— Чего тебе надо, дурачок? — пристрелить капитана не составляло никакого труда, но решил не спешить — пара минут в запасе есть. Надо же какой забавный. Нет, идиот, чтобы сразу кинутся и урвать у судьбы побольше шансов, так решил поболтать.

Капитан снова разразился гневной тирадой, потрясая своей саблей.

— Типа, выходи на честный бой, да? — я невольно улыбнулся. — Брось железяку, косоглазая обезьяна…

Мелькнула мысль из спортивного интереса устроить поединок — томагавк против сабли, но тут же пропала. Глупо так рисковать, времени нет, да и рылом обезьян не вышел с сами графом божьей милостью Жаном VI Арманьяком сражаться.

Японец видимо отчаялся меня уговорить и с гортанным воплем ринулся в атаку.

Сухо треснул выстрел — капитан споткнулся, выронил саблю и рухнул на землю прямо к моим ногам. Убивать я его все равно не стал — прострелил плечо, на этом и ограничился.

В кустах показалась злая ободранная физиономия айна.

— Козла! — ругнулся Тайто. — Дай отец, я ему башка вертеть.

— Нехрен было зевать. А теперь сам потащишь его назад. Живее, живее и связать руки не забудь.

Японец все еще пытался брыкаться, но айн на этот раз подошел к делу более ответственно и для начала засадил самураю прикладом по башке, после чего тот мгновенно угомонился.

Ждать их я не стал и ушел вперед и через полчаса вышел к вырубке.

— Господин штабс-ротмистр! — ко мне одновременно подскочили Кошкин с Собакиным. Собакин внешне никак не пострадал, а вот у его товарища скула прямо на глазах заплывала синей опухолью. Видимо успел схлопотать плюху от какого-то самурая.

Я улыбнулся при виде такого рвения и решил остудить пыл сразу обоим подпоручикам.

— Сам вижу, что победили. Молодцы, хвалю. Но для начала немедля озаботьтесь подробной сводкой о ходе боя и точными сведениями о пленных и потерях. Обеспечьте раненым с нашей стороны должную помощь и только потом ко мне с докладом. Подбитых японцев добить, но без стрельбы, лучше штыками. Что такое? Марш…

Подпоручики стушевались и умелись выполнять приказ.

— Поздравляю с Викторией, Александр Христианович, — ко мне подошел Стерлигов и крепко пожал руку. — Признаюсь, я даже не надеялся на такой результат.

— И я, — к нам присоединился Свиньин. — Мое скучное и практичное воображение, рисовало прямо обратное. До сих пор не понимаю, как так случилось. Увы, такие понятия как везение и удача, я не умею брать в расчет.

Я улыбнулся.

— Пока эту суку удачу не пнешь, щедрости от нее ждать не приходится. Но рано расслабляться господа. Борис Львович, вы немедленно выясните, смог ли кто с японской стороны уйти и в каком направлении. А затем займитесь подбором стоящих кандидатов для допроса. Далее, всех пленных на список и подготовьте приговор военно-полевого трибунала. Да, будем вешать, причем немедля, нет времени ждать утра. Впрочем, если не найдутся веревки, можно просто приколоть штыками. Это практичней и быстрее. Но все на ваше усмотрение. И обяжите наших рьяных подпоручиков боевым охранением. Теперь вы, Алексей Федорович…