Вынул шашку, одним взмахом рассёк квадратик надвое… Приблизительно как-то так с врагами и надлежало поступить, но на практике-то их там свыше тридцати стволов, это же непробиваемый шквал огня! Квадратик пришлось начертить заново… Рахиль, не выдержав, скрючилась комочком на какой-то сухой коряге, предавшись самому наглому сну. Подъесаул думал…

Дисциплинированная израильская военнослужащая безо всякого напоминания сама раскрыла глазки, едва над горизонтом показались бледно-розовые лучи заспанного солнца.

— С добрым утром, — торжественно поприветствовал её сияющий казак. Рахиль зевнула, потянулась, встала, растирая затёкшую руку, и спросила:

— А я так поняла, что вы и не ложились?

— Нет, но у меня родился гениальный план! Помнишь, как я выкопал яму и сквозь неё виднелась вся Солнечная система? Мне надо всего лишь оббежать их по кругу, прорезав Землю насквозь, потом согнать бритоголовых на один угол, Земля провернётся, и они упадут!

— Ваня-я, лучше бы вы таки поспали…

— Да погоди ты, это вполне реально — если закрепить шашку на манер плуга, то…

— Она дойдёт до ближайшего булыжника! — уверенно заключила девушка. — А там прощальное — дзынь, и у вас одна рукоятка как сувенир на долгую память…

Подъесаул обречённо опустил чубатую голову, он и сам понимал абсолютную несостоятельность своего плана, но так хотелось покончить с врагом разом и нетрадиционно!

— Хм… вообще-то может и сработать, — задумчиво произнёс знакомый прокуренный голос за их спинами. — Но для этой цели лучше подойдёт меч. Как говорили на средневековом Востоке: «Меч воина и плуг землепашца служат одной цели — победе жизни над смертью!»

— Миллавеллор!!!

— Увы, дети мои, я вернулся… — Седой эльф с виноватой улыбкой распахнул отеческие объятия Ивану и Рахили.

…Утром, при первом звоне колоколов, в ворота монастыря гулко застучали свинцовые пули. Морёные дубовые доски, разумеется, выдержали удар, но некоторые монахи, с удивлением выскочив на стены, обнаружили перед центральным входом агрессивно настроенную группу лиц в белом. Молодые бритоголовые парни, с одним плакатиком на всех и одним автоматом на каждого, грозно требовали выдачи двух религиозных преступников. С плакатика их требованиям ласково улыбалась гарная украинская дивчина с изогнутым посохом и двуперстным благословением…

— Нам нужны мужчина и женщина, оскорбившие неповиновением живого бога Дэви-Марию-Христос! Мы точно знаем, что они скрываются здесь. В случае отказа мы разнесём весь монастырь, как гнездо устаревшей веры. Будущее принадлежит нам!

Вот, в общем-то, весь спектр выкрикиваемых лозунгов. Парни вели себя довольно дисциплинированно, хотя в армии наверняка не служили. Просто стояли галдящей толпой, чего-то кому-то доказывая, пока на стену не вышел отец Никодим:

— Изыдите, грешные, во чрево сатанаилово проходом задним!

Видимо, его недопоняли, хотя чего тут неясного? Крики возобновились, и в сторону рыжебородого священника даже начали открыто целиться.

— Кто бы ни находился под благословенной сенью дома нашего, от нас нет выдачи слугам Антихриста!

Вот теперь бритоголовые правильно уловили концепцию и радостно с ней согласились. Целый шквал автоматного огня обрушился на православного батюшку, величественно осеняющего себя крестным знамением. И ни одна пуля не попала в цель!

— Молитва Господня да защитит нас от козней лукавого!

Может, и так, святой отец вполне мог быть настоящим праведником, а может, стрелков слепило солнце, играющее на золочёных куполах, а может, просто такие вот хреновые снайперы попались…

— Ну что, по коням? — скомандовал горячий подъесаул, пока у нападающих кончился первый боекомплект. — Рахиль, переговоры и трёп — твои, Миллавеллор тащит, я пашу. А вдруг чего не «комильфо» — стреляй, не задумываясь!

— Слушаюсь, пан атаман!

— Да, и это… имей в виду… если попадёшь в меня — я обижусь…

— А в меня, значит, можно?! — сразу придрался эльф, но нежная еврейка послала ему воздушный поцелуй и первая вышла из кустов.

— Ша, кончай палить бильярдные шарики! Вот они мы, все тут, готовы принять мученический венец через расстрел у стены без сопротивления.

Бритоголовые опешили, монахи на стене тоже… Потом кто-то вякнул, что, дескать, тогда можно бы и в плен, дабы на том же месте, на алтаре, возродить традицию дожертвоприносить недожертвопринесённых, и так далее. Но Рахиль упреждающе вскинула «галил»:

— Согласны только на расстрел! Но если вы жутко против и вам оно чересчур легко — мы можем и посопротивляться… Кого тут особенно греет сгинуть с нами в перестрелке?

Как ни странно, не грело никого! Адепты быстренько пришли к общему согласию, утвердившись, что не затем Дэви-Мария спасала их, избранных, живыми вознеся на небеса, чтобы им тут же угрожала автоматом взбесившаяся еврейка. То есть все красиво согласились на показательный расстрел…

— Ой, не могу, вы таки заставили меня вами гордиться. — Рахиль смахнула фальшивую слезу и притопнула ножкой. — А теперь скучкуйтесь покомпактнее, на одной линии, всем сразу стрелять необязательно, можно по очереди отметиться, мы будем умирать долго, на всех хватит… Ваня, подведите им черту!

Из кустов появилась дивная парочка: улыбчивый казак с импровизированным плугом из двух жердей и длинного меча, примотанного портупеей, в который был запряжён долговязый седой эльф, по-лошадиному помахивающий головой. Открыто пародируя благородный труд землепашцев, эти двое бегло пропахали глубокую линию прямо перед парнями с автоматами, причём меч уходил вглубь на полную длину клинка, едва ли не до рукояти…

— И сбоку подровняйте! Быстренько, быстренько, не видите — люди торопятся… Ваня, нажмите на газ, понукните-таки лошадку! Всё?! Ну, возвращайтесь, откуда начали, никто не против, чтоб вы напахались напоследок…

Конечно, крестьянский опыт у господина Кочуева был на самую большую букву «х», то есть не было вообще… Зато меч Святого Джона проявил свои лучшие качества — резал Землю, как масло, хотя крупные булыжники раза три всё равно пришлось обходить. Но старательный подъесаул, всласть измучив и себя и эльфа, ценой невероятных усилий опоясал команду бритоголовых неровной бороздой, упав на финише.

Рахиль пришлось поднимать обоих, отряхивать, ставить на ноги и вести к стене на расстрел… До этого момента их гениальный план не давал сбоев. Первые сомнения появились, когда на ребят уже навели стволы, а земля под ногами Белого Братства категорически отказывалась проваливаться…

— Ну, таки и?!!

— Ну и… мы старались, — устало вздохнул бывший подъесаул, демонстрируя стёртые до мозолей ладони. — И поясница болит, думаешь, легко вот так, в позе испуганного страуса, круги наворачивать?

— Ужасно тяжело, — вступился из порыва мужской солидарности взмокший Миллавеллор. — Не ругай его, девочка… Лучше попроси мерзавцев попрыгать, они ведь тебя слушаются.

Гневная еврейка только-только открыла рот для достойного ответа, как ворота монастыря распахнулись, и на защиту незадачливых «геодезистов» выбежал суровый отец Никодим. Широко раскинув руки, он закрыл своей рясой всех троих, и его голос звучал мощнее церковного колокола:

— Воистину говорю вам, нехристи фараоновы, изыдите! Изыдите во прах и тлен, ибо волей Господа защищаю я, аки пастырь, заблудших агнцев своих, и нет той силы, что отвернёт меня от бед их!

Героические «агнцы» разом заткнулись и притихли, а вот среди автоматчиков, наоборот, раздались смешки. Православный батюшка на мгновение просто онемел от такого неуважения, потом налился краской и взревел так, что земля дрогнула:

— Проклинаю вас, исчадия адовы, лживого Бога рабы! Идите же в огонь вечный, уготованный диаволу и ангелам его!

— Чтоб вы провалились! — тихо пискнула Рахиль.