Парни заходили, но Дергачёв их отправил учиться — до обеда. Так же, как и мою сестрёнку. Я, даже — вроде бы слышал сквозь сон, её возмущение, но просыпаться не стал… К обеду Дергачёв меня разбудил и мы, вместе с ним, пошли в столовую. Сели за столик для сотрудников… Замечал на себе взгляды воспитанников и воспитанниц, но не обращал внимания. Поел; на выходе меня перехватили Алишер с Николаем. Сказал им, что жду их после ужина у Дергачёва — есть серьёзный разговор. Они ушли, но тут же ко мне подошла сестрёнка с обвинительным выражением на лице. Увидела мою хмурую физиономию и передумала предъявлять претензии. Постояли, поговорили о том, о сём… Она вывалила на меня ворох важных — по её мнению, новостей — я слушал, кивал, поддакивал. Обрадовал — завтра едем в Москву!

Вот так — слегка отмякнув и подняв себе настроение — снова "прыгнул" в седло! Ну прям по Михаилу, который Боярский: Опять скрипит потёртое седло… Седло у меня в авто не потёртое и не скрипит, но суть от этого не меняется. Снова в дорогу! Кто то скажет насмешливо: И зачем тогда поехал в Тушино, когда у тебя встреча на Мясницкой в восемь вечера?! А я отвечу: Для бешенной собаки сто вёрст не крюк! Езды то — пара часов и в столице! И дома отдохну до передачи "верительных грамот" мне от самого сильного клана в Советском Союзе. Есть уже у меня бывший клан Гавена под контролем; теперь — если глава клана не дурак — будет под контролем второй. А там и остальные приберу к рукам! Есть у меня на них серьёзные виды! И планы!!!

В шесть вечера подъехал на параллельную Мясницкой улицу; запер машину и зайдя в проходной двор, ушёл в невидимость. Вышел на Мясницкую, прошёлся мимо точки рандеву, внимательно глядя по сторонам. И в обычном зрении и в "охотничьем" — по аурам… В одну сторону прошёлся; вернулся обратно. Аур хватает, но вот любопытных не наблюдается. Вернулся к машине, доехал — уже по Мясницкой, до дома номер 12 и остановил машину. Вышел. Наблюдателей не наблюдаю… Ха… — смешно… Да я и не переживаю особенно: машина моя ничем от других "Эмок" не отличается; у короткого полушубка поднят воротник и шапка надвинута на глаза. Да, к тому же — ещё только семь вечера… Зашёл в проход-колодец под домом и… вышел оттуда уже в невидимости… Начал прохаживаться по тротуару туда-сюда, периодически заходя в проход — на время посмотреть: часы с фосфорными стрелками лежали во внутреннем кармане.

Примерно в назначенное мною время, в начале улицы, появилась такая же, как и у меня "Эмка"… Подъехала; из машины вылезло два мужчины знакомой наружности; быстро перегрузили на заднее сиденье шесть пузатых саквояжа (причём четыре, явно, были очень тяжёлые) и закрыв аккуратно дверцу, сели в свою машину. "Эмка" прокрутила колёсами по скользкой мостовой и покатила вперёд — к концу улицы. Я проводил её взглядом: машина доехала до конца улицы и свернула за угол, выехав на одну из центральных улиц. Вот тут и станет ясно через несколько минут после того, как я сяду в машину: устроили на меня засаду или нет! Мне ведь выезд могут перекрыть как в начале улицы, так и в конце… Только и я не дурак — есть у меня наработка! Пробежался до конца улицы — никакой засады нет. А вокруг, по прежнему, не "вижу" в аурах никого наблюдающего: люди живут своей жизнью…

Значит первый вариант с заездом во двор через проезд-тоннель отменяется… Зашёл в проход и вышел уже в видимости. Сел в машину и не торопясь поехал по улице. Выехал на проспект — никто не стартует наперерез! Вот и славно… Поездил по городу, внезапно заезжая в проходные дворы — рубил слежку, если она была… Кто то умный, наверняка бы о такой операции только похмыкал презрительно, а неумный — возмутился бы до глубины соплей: не может такого быть! Не отдаст, к тому же жадный и расчётливый иудей — глава самого сильного клана — такие деньжищи! Да, к тому же — отдаст, без боя, свои источники дохода! И покинет тёплое, прикормленное местечко! Три раза ДА! Но потому он и неумный: иудеи, на протяжении тысячелетий вывели для себя закон-абсолют: ДЕНЬГИ — ВТОРИЧНЫ! ЖИЗНЬ — ДОРОЖЕ ВСЕГО! Потому то они — при всяких погромах и гонениях откупались деньгами! Это потом — когда обросли деньгами, как кости мясом, начали показывать зубы, да и то — исподтишка. ЧУЖИМИ РУКАМИ! А здесь — таинственный и неизвестный ГАВЕН! И неизвестный и БЕЗЖАЛОСТНЫЙ! Возмутился мелкий глава не самого слабого рода — и через несколько дней его похоронили… А клан… Клан, вроде бы продолжал существовать, но — как то незаметно, чуток усилил своё влияние. На пользу ГАВЕНУ. А про клан бывшего Гавена и говорить нечего! А с виду — сами по себе. И что — воевать за золото и хлебные места? А с кем? Дождёшься, что придёт к тебе ночью зимней ГАВЕН, да и заберёт самое ценное — ЖИЗНЬ! И к чему тогда золото и деньги?

Помотавшись по городу, остановился на пустыре. Излишняя подозрительность? Паранойя? Да пускай — главное личная безопасность! Переложил на пассажирское сидение лёгкий портфель; достал острейший скальпель и стал осторожно взрезать бочину туго набитого портфеля из натуральной свиной кожи. Снизу вверх и снизу вбок… Да не просто так, а прощупывая пальцем место будущего пореза. Про минирование я знал не по наслышке: в нашем мире это уже обыденная вещь! А что мешает сделать это здесь? Уровень техники? Можно сделать "адскую машинку" — при сильном желании! Хотя и опасно: а вдруг этот хитрый ГАВЕН не захочет присутствовать при открывании портфелей, чтобы лично насладиться зрелищем? С него станет! Так что взрезал кожу с одного края; отогнул вверх; вытащил папки с документами. Портфель на пол… Второй портфель — вскрыл так же: вынул из него на пол мешочки, постукивающие сухим стуком — "камешки"! То же само сделал и с портфелями с золотыми монетами. Правда пришлось напрячься — тяжёлые, заразы! Выпотрошил портфели: золотые завёрнутые "колбаски" — на пол в пассажирский салон, а саквояжи — сверху. И поехал до ближайшей реки. Выбросил взрезанные портфели в реку — пусть плывут. И туда же — резиновые перчатки…

Поехал домой: подъехал, заглушил мотор; дотолкал авто до сарая — типа бензин закончился! Затолкал машину внутрь; ушёл в невидимость и, подхватив два мешка — с документами и камушками, донёс их до двери подъезда. Вернулся — вышел из сарая, закрыл дверь и пошёл к подъезду. Пустым — если кому вдруг не спиться… Дома набрал ванну горячей воды, да и высыпал туда все камушки из мешочков. Чтобы обмылись водичкой! А вдруг их какой гадостью намазали? Паранойя? Может быть, но лучше лишние телодвижения, чем покой. В гробу… Золотишко — думаю, так же обмывать не стоит — только обёртку поменяю… Помешал палкой камешки на дне — вроде как обмыл и слил воду. И снова налил… Рис — для приготовления плова, в семи водах обмывают и ничего! И плов поучается вкусный! А тут камушки… Знай — не ленись и будет тебе счастье в виде жизни. Долгой жизни!

Затемно — вот же жизнь себе выдумал беспокойную, переложив из салона свёртки с монетами — стартовал в Тушино… Я с парнями должен был ещё вчера поговорить, но обстоятельства вынудили меня задержаться. А ехать ночью?! Я утром то чуть в кювет не залетел из-за информации, возникшей перед глазами! Так что — только со сранья… Вот и выехал перед рассветом. Светает зимой поздно и, если бог даст — прибуду к завтраку. Что то я, последнее время часто бога стал поминать и в мыслях и в разговоре… Нет — я не был активным верующим, а уж Михаил то тем более. Просто — видимо, по привычке…

Рассвело, машина неторопливо катила по утрамбованному сотнями колёс снежному насту дороги. Ровно гудит мотор; под колёса стелется серая лента дороги… Благодать… Как бы, правда — при этой благодати не заснуть за рулём: спал то всего-ничего. И снова — словно вспышка перед глазами! Нога на тормоз; руки привычно выкручивают руль в сторону заноса… Фух! Да что же это такое?! Аномалия что ли какая то на этой дороге появилась?!! И именно в тот момент, когда я еду!!! Наконец машина остановилась. По спине — пот течёт; из под шапки — тоже… Руки подрагивают то ли от напряжения, то ли от отходняка после "победы" над заносом… А чего это я на педаль стал давить?