— И мне надо решить прямо сейчас?

- Я готов дать вам три часа. Можете собрать горожан, послушать их. Но вы — единственный главный святитель, кто остался жив и чьё мнение имеет для меня значение. Хотя вы и перешли на автократию каждого отдельного города, сейчас именно вы — голос Осколка Истинного Мира.

— Хорошо, я понимаю, — тяжело вздохнул Чу’Лим.

— Тогда заодно отправьте сюда моих ребят. Мне надо будет объяснить им ситуацию и раздать инструкции на тот случай, если я погибну при попытке исцелить её.

— Понял. Его я заберу.

Он вернул ящик с Сердцем на постамент, после чего обвил успевшего ещё сильнее иссохнуть Мо’Кана щупальцем вокруг шеи и покинул хранилище.

Где-то через полчаса появились Эллиса, Мо и остальные. Я рассказал им, что произошло, и что я намереваюсь сделать.

Разумеется, были протесты. Больше всех такое моё решение возмутило Руби, но и мои девочки явно были не в восторге от потенциальной возможности моей гибели.

Тем не менее, и мою мотивацию они прекрасно понимали. Как бы ни изменилось моё отношение к Ариании за время в Осколке, её выбор отдать свою жизнь за меня заслуживал того, чтобы я рискнул своей жизнью ради неё.

А ещё через два с половиной часа вернулся Чу’Лим. Он успел посетить все три города, собрать всех жителей, объяснить им ситуацию и предложить тот выбор, что я ему озвучил.

Беженцы Изельграунда по очевидным причинам оказались настроены более негативно. Где-то треть упёрлась рогом, требуя от главного святителя убить нас всех. И почти все остальные не хотели доверять мне свои жизни, предпочтя остаться в целом Осколке, несмотря на последствия.

Однако большинство жителей не пострадавших городов, увидев, во что превратил себя Мо’Кан в погоне за силой и услышав, что он был готов объявить войну Ложному Миру, но был остановлен нами, склонились к тому, чтобы принять моё предложение.

И, на самом деле, я не был особо удивлён. То, что жизнь, которой они жили, была для аборигенов привычной, вовсе не значило, что они не мечтали о чём-то лучшем.

А сила и размеры… ну, они ведь не станут лилипутами в стране великанов. Уменьшатся они, но и всё вокруг них станет меньше. Для простых жителей комфорт и благополучие для них и их детей были куда важнее, чем те гордость и слава, о которых говорил Мо’Кан.

Ещё несколько часов, в течение которых я не прекращал делать Ариании массаж сердца, потребовалось, чтобы собрать всех аборигенов в Изельграунде, вокруг храма.

По плану Эллиса, Мо и остальные должны были пойти первыми и расчистить территорию для того, чтобы почти сто тысяч человек смогли поместиться в погребённом под миллиардами тонн почвы ложном Изельграунде.

После чего ко мне пришёл Чу’Лим, сообщил, что всё готово, и попросил разрешения остаться в хранилище до самого конца. Я, разумеется, не был против.

Сердце Истока было извлечено из ящика. Я увеличился в размерах настолько, чтобы суметь проглотить его в один присест, так что реанимацию Ариании пришлось прекратить.

Мозг Магистра должен был продержаться без кислорода дольше, чем мозг обычного человека. Но всё равно оставалось лишь надеяться, что я сумею если не усвоить, то хотя бы обуздать энергию Сердца достаточно быстро.

— Вы точно уверены? — задал свой, уже дежурный, вопрос Чу’Лим.

— Нет, — мотнул я головой.

А потом закинул алый кристалл с заключённым внутри солнцем в рот.

Хотя у меня было ограничение по времени из-за состояния Ариании, я не мог позволить себе торопиться.

Аспект чревоугодия на минимум.

Когда Сердце Истока погрузилось в мой желудок, на всякий удерживаемое мировыми приказами от касания его стенок, почти полминуты не происходило ровным счётом ничего, несмотря на близость к аспекту.

И только затем от стометрового кристалла откололся крошечный кусочек размером с ноготь…

— АРГХ!!! — я рухнул на четвереньки, выблевав небольшое озерцо крови.

Желудок, укреплённый до предела непрестанными эволюциями, изначально основанными на сущности поглотителей, буквально лопнул. И хотя окружающие ткани почти не пострадали от энергии Сердца из-за сравнительно небольшого радиуса взрыва, стало очевидно, что на этот раз я не просто игрался с огнём, я почти буквально проглотил солнце.

Первой мыслью было выплюнуть Сердце. Так как я подошёл к делу очень осторожно, это ещё было возможно. Но тут же я задавил эту мысль, не позволив ей распространиться и захватить сознание силой страха и паники.

Я не умер, а значит шансы были. И этого мне было более чем достаточно, чтобы продолжить.

Тем более что по сути желудок сам по себе мне сейчас был не нужен. Нужен был аспект чревоугодия, к нему привязанный, но не более того. Так что от этого мешка с кислотой мог остаться даже всего один процент, меня это не должно было волновать.

Растворив и поглотив аспектом желудочный сок, я закупорил мировыми приказами пути в кишечник и пищевод. Пускай на месте желудка просто висит Сердце, мне так будет даже проще.

Ещё один кусочек. Ещё один взрыв.

Но на этот раз я был готов и постарался среагировать достаточно быстро. Врубил силу аспекта на максимум, при этом ограничив область его воздействия, не позволив подобраться слишком близко к Сердцу и поглотить исключительно взрыв.

Справиться со всей энергией не удалось. Взрывная волна была невероятно быстрой, настолько, что, фактически, я даже не мог ощутить её распространение, воспринимая уже исключительно итог.

Тем не менее, где-то процентов сорок энергии всё-таки впиталось в аспект чревоугодия, который я тут же снова вернул на минимальный уровень работоспособности.

И уже через пару секунд стало понятно, что мои страдания окупились. Процент завершённости аспекта чревоугодия подрос на несколько долей процента. А это значило, что можно было начать исцеление.

Медленно переместившись и сев перед Арианией, я направил у ней ту предначальную силу, что у меня уже была.

Эффект проявился почти сразу. Тело эльфийки начало постепенно расти. Три метра, четыре пять, семь, десять…

Её одежда, разумеется, давно порвалась, но сейчас мне было абсолютно не до созерцания прекрасного. Один процент моей концентрации был направлен на то, чтобы продолжать плавно скармливать энергии наследия Истока в ней свои аспекты, а девяносто девять процентов — на разложение Сердца.

Взрывы, порождаемые расщеплением его осколков, после нескольких десятков попыток я научился гасить где-то процентов на шестьдесят. Но оставшиеся сорок проходили сквозь силу аспекта чревоугодия и с этим я не мог абсолютно ничего сделать.

Также было невозможно уменьшить размер откалывающихся от Сердца кусочков. Я и так с трудом контролировал процесс в его нынешнем состоянии, на более тонкие манипуляции меня бы не хватило.

В результате энергия Сердца с каждым отколотым кусочком неизбежно жгла мои внутренности, и после примерно сотни этих мини-взрывов ткани вокруг желудка превратились в обугленные головешки, потеряв какую-либо жизнеспособность.

Остатки желудка же и вовсе были почти полностью превращены в ту самую пыль, на которую разложило Ро’Сука. Похоже, пропитавшие моё тело предначальные силы и родословная древнего монстра действовали примерно так же, как «истинная человечность» аборигенов, не позволяя энергии наследия Истока плавно впитаться, как это случилось с Арианией.

После того, как произошёл первый взрыв, я постарался отодвинуть окружавшие желудок органы подальше с помощью мировых приказов. Но если бы я продолжил в том же духе, то ещё через сотню-другую итераций печень, селезёнка, желчный пузырь и кишечник, а потом и диафрагма с находившимися за ней лёгкими и сердцем, тоже оказались сожжены до углей.

Так что пришлось сделать перерыв и потратить время на восстановление. Благо Ариания уже выросла достаточно, чтобы я смог аккуратно, не ладонями, а специально закруглёнными кончиками когтей продолжить делать ей массаж сердца.