13. Главное занятие представителей есть составление раскладок по налогам и взимание оных, наблюдение за чествованием каждого члена общества соответственно его званию и за порядком при заключении торговых сделок.

Налогам облагаются все роды торговли, отдача денег в рост и всякое ремесло. Взимание налогов совершается посредством откупов[105]. Поверенные города назначают шамоим (составителей окладов) по закрытым голосам, которым запрещено богатому льстить, а бедного щадить. Сразу после баллотировки они обязаны собраться в особенной, назначенной для этой цели комнате и под каноническим херемом не оставляют оной, исключая субботние и праздничные дни. В будни же отлучаются только для откушания и сна.

Шамоим имеют право под присягою допрашивать каждого о его состоянии и доходах от торговли. Во время составления раскладки по налогам, взимаемым с торгового барыша и ремесла, каждый должен заявить откупщикам или назначенным ими поверенным свои барыши; ремесленники должны были являться для такого объявления раз в продолжение двух суток.

Все занятия вообще зивисели от власти кагала. Он имеет право разрешать кому-либо заниматься каким-нибудь делом при условии, что приобретающий это право не вредит хазакам и меропиям других. Ремесленнику запрещено заниматься какимлибо посторонним делом у тех лиц, которым принадлежала его меропия.

14. В каждую четверть года члены общего собрания обязаны собраться в кагальной избе для обсуждения вопросов, касающихся общества. Это собрание должно состояться, даже если все представители не явились, и 20 наличных членов считаются полным собранием для обсуждения вопросов.

15. Каждые три года происходит собрание всего края в избранном пункте. В собраниях всего края участвовали пять главных городов с городами, в их районе находящимися, каковы были: Брест Литовский, Гродно, Вильно, Пинск и Слуцк.

Но в уставе (г. Вильно), составленном в 1747 г., сказано о том, что, так как нынешнее время не дозволяет созывать общее собрание всего края каждое трехлетие для подтверждения тикуным (правил, мер), как это водилось издревле, поэтому общим собранием в кагальной избе постановлено баллотировать членов из общего собрания, которым поручено будет составлять правила для нашего города, чтобы не пало их значение и положение.

16. Даионам (членам бет-динского суда) совокупно с председателем оного принадлежит право оценки мест синагоги и раздачи права меропие (т. е. продажи частному еврею права эксплуатировать кого-нибудь из христиан)[106]. Они, т. е. судьи бет-дина, с его председателем подтверждают купчие крепости по продаже недвижимого имущества, которые совершаются в присутствии бет-дина софера (делопроизводителя) и шамошим (кагальных нотариусов). Кроме того, на даионов и председателя бет-дина возложена обязанность вместе с кагалом наблюдать, чтобы у евреев были верные весы и меры, и не допускать возвышения цен (на продукты)»[107].

Кроме полного уяснения, что такое мерейне, рош, мангин, даион и все прочие иерархиеские степени муниципальной талмудической республики, поименованные в кагальных постановлениях и в актах по выборам, изложенных в этой книге под № 18-20, 46, 66-72, 97, 98, 112, 113, 116, 121, 132, 134, 140, 141, 151, 154, 162, 165, 166, 172, 174, 175, 187, 188, 201, 210, 213, 218—221.

Последний документ убедительнейшим образом доказывает, что кагал повсюду имеет одинаковые источники и доходы, что власть его везде отправляется по одной и той же форме, что он повсюду продает евреям странные права хазаке и меропие, с которыми мы познакомились уже выше, в пятом нашем примечании, и, наконец, что, кроме законов Талмуда, отчасти известных нееврейскому миру, в основании общественной и частной жизни евреев лежит еще множество законов и правил, скрытых в кагальных и братских книгах, о которых до сих пор никто и понятия не имеет и которые впервые выводятся на свет Божий настоящим изданием.

Но более всего заслуживает внимания точнейшее изложение в этом документе функции раввина. Это должно, по нашему разумению, привести к устранению одной важной ошибки, благодаря которой евреям в последнем веке удалось укрепить ослабевающие силы иудейства со всем его мрачным царством посредством тех же самых правительств и властей, которые стремились и стремятся к его разрушению, и таким образом спасти свое национальное знамя от могущественного влияния опасной для него христианской цивилизации.

По каким-то странным и крайне неосновательным соображениям, вопреки основным законам и практической жизни еврейского народа, нееврейский мир всегда признавал функцию раввина духовной. Это ложное понятие служило камнем преткновения для всех законодательств, занимавшихся когда и где-либо еврейским вопросом. Но плоды этого ошибочного взгляда со стороны нееврейского мира никогда не были так спасительны и так изобильны для иудейства, никогда они не доставляли талмудическому царству такой полной победы, как в нашем 19 веке.

Дело вот в чем. Когда в начале настоящего века во Франции успокоилось смятение и водворились спокойствие и порядок, тогда еврейский вопрос, который не замедлил явиться на сцену, обратил на себя серьезное внимание нового властелина Франции и покорителя народов. Обстоятельства, вызвавшие в 1805 году этот вопрос и взгляд на него Наполеона I, точнейшим образом изображены в следующих словах самого Наполеона.

«Если этот пункт будет выполнен, – говорит Наполеон I (в Пар. 12 своего проекта о преобразовании жизни евреев), – то нужно будет еще приискать действенные меры для стеснения, вошедшего в привычку ажиотажа, и к подавлению этого организованного обмана и ростовщичества»[108].

В 4-й объяснительной статье к названному проекту он говорит: «Наша цель состоит в том, чтобы оказать помощь землевладельцам (против евреев) вообще и спасти некоторые департаменты от позорной зависимости, ибо переход большей части имений департаментов к евреям в залог (hypotheke), к народу, который своими обычаями и законами составляет отдельную нацию посреди французского народа, есть настоящая зависимость.

В недавно минувшее время это бесполезное сообщество чуть совсем не завладело такими землями и крайность заставила правительство препятствовать его успехам. Так как господство евреев час от часу увеличивается посредством ростовщичества и залогов, то было необходимо поставить ему преграды. Второй план имеет цель если не совсем уничтожить, то по крайней мере уменьшить склонность еврейского народа к многим занятиям, которыми они во всех странах мира вредят цивилизации, порядку и общественной жизни»[109].

В этих строках довольно отчетливо изображены обстоятельства, вызвавшие еврейский вопрос и верный на него взгляд Наполеона I. Конечно, во всем этом нет ничего нового. Здесь только изображена та грустная картина, которая повторяется почти на каждой странице еврейской истории. Но важно лишь то обстоятельство, что средства, которыми защитники иудейства всегда успевали затемнить настоящий вид этой картины, на этот раз оказались непригодными.

Возьмем пример. Когда коренное население обширной России, населяемое также и евреями, освободилось от крепостного права, а жизнь ее сословий еще не номализовалась от беспорядка последнего польского восстания, тогда еврейский вопрос не замедлил и здесь явиться почти в том же виде, в каком мы его сейчас видели во Франции.

Со всех сторон раздался ропот: евреи обирают, эксплуатируют все прочие сословия; они завладели живым капиталом страны и всеми почти домами ее городов и местечек; они захватили в свои руки торговлю и низвели ее до нижайшей степени мелкого торгашества; они вытеснили иноверных ремесленников и до безобразия довели ремесленный промысел и пр.