— Это мы просим прощения, что отвлекли вас от дел, — с легким акцентом сказал высокий и худой как жердь англичанин.

Уваров без труда вспомнил его фамилию — Сильверстоун, один из основных претендентов на роль нового Предводителя. Рядом с ним еще несколько магов, но это уже совсем мелкие сошки. Один универсал, а остальные мастера.

— О чем вы говорите, дела Союза превыше всего, — ответил высокородный, разводя руками. — Что привело вас в заснеженную Москву?

— Дела. Один из наших… скаутов пропал. И мне кажется, что он мог напасть на след Книги. За ним была закреплена вот эта область.

Сильверстоун вытащил сложенную карту с неровным кругом, нарисованным карандашом, и протянул Уварову. Тот взял ее и, изобразив неподдельный интерес, стал изучать.

— Пока не выбрали нового Предводителя, мы не можем больше послать туда никого из наших людей. Поэтому я хочу неофициально попросить…

— Ни слова больше, — рубанул воздух ладонью Уваров. — Я отправлюсь туда прямо сейчас. Возьму парочку смышленых магов и перетрясу всю область. К кому мне обращаться, если появится информация?

— Непосредственно ко мне, — ответил Сильверстоун. — Если вы действительно возьмете след Книги и первым выйдете на нее, то можете рассчитывать на боевую мощь всех моих людей.

Уваров поклонился, чтобы скрыть усмешку. Маги всегда были честолюбивы, но конкретно этот давно потерял всякую связь с реальностью. Высокородный замечал честолюбивые нотки в Сильверстоуне еще при жизни старика-Предводителя. Иначе стал бы он, вшивый искусник, заявлять подобное ему? Все, чего хотел Сильверстоун, встать во главе Союза, не понимая одной простой истины. После открытия Книги нужды в этом Союзе больше не будет. Как и в Смотрителях.

Проводив гостей, Уваров уселся на свободном стуле, улыбаясь и размышляя о своем. Олег боится предательства, оттого собирает не всех людей, а лишь ближний круг. Сильверстоун хочет пожать лавры победителя, поэтому не передал информацию остальным. Все, происходило ровно так, как задумывал высокородный.

Уваров вернулся в ресторан, усевшись за тот же самый столик и жестом подозвал официанта.

— Принеси бутылку шампанского. Пусть будет Тэтенжэ Комт де Шампань Блан. Сегодня есть что отпраздновать.

Обратно я плелся, будто меня хорошенько приложили чем-то тяжелым по голове. Слишком много информации за один короткий вечер. К тому же Якут… Якут удивил. Я как-то привык считать, что учитель желает мне добра. Ведь он наставник. А теперь ни в чем не был уверен. О чем и поведал друзьям в комнате Байкова.

— Может, ты ошибся? — растерялся Рамиль после моего рассказа. — Там все же темно было.

— Нет, ошибки быть не может — ответил я. — Его силу ни с чем не перепутаешь. Он сам прокололся, дал ее почувствовать днем.

— И что теперь? — не унимался Рамик.

— Самый очевидный вариант — бросить затею с этой Книгой, — рубанул я ладонью воздух. — Тогда нам ничего не будет угрожать.

Почему-то мое предложение нашло горячую поддержку лишь у Рамиля. Мишка с Байковым придерживались другого мнения.

— Максим, я понимаю, что артефакт очень опасный, но и могущественный, — говорил Байков, стараясь не встречаться со мной взглядом. — Книга может решить множество наших проблем.

— Димон, ты дурак? — не выдержал я. — Эти Смотрители, кем бы они не были, только и ждут, чтобы довести мага до книги. И не имеет значение, какого. А потом избавиться от него, чтобы уничтожить его вместе с артефактом. Ты же хочешь пойти у них на поводу.

— Как я понял, книгой интересуются не только Смотрители, но и Стяжатели… — начал Байков.

Он хотел сказать еще что-то, но его скрутило. Димон схватился за живот, явно намереваясь опустошить содержимое желудка. Мишка кинулся к другу, будто мог чем-то помочь ему.

— Ничего страшного, съел что-то не то на ужине, — отмахнулся Байков. — Я хочу лишь сказать, на Книгу Трех будет очень много потенциальных претендентов. И если мы возьмем ее…

— То умрем, — настаивал на своем я.

— Извини, Макс, но, думаю, Дима прав. Нам нужна книга. Всем нам, — вступился за друга Мишка.

— Идиоты! Непроходимые тупицы!

Я не мог больше сдерживаться. Нервы и так были ни к черту. Слишком много свалилось на меня за последнее время. И вместо банального понимания пришлось столкнуться с ужасной тупостью. Могущество и богатство — это, конечно, очень круто. Куда лучше сумасшествия или смерти. Вот только последние два варианта мне виделись намного более реальными.

— Макс, ну ты чего? — крикнул мне вдогонку Рамиль. — Я-то с тобой согласен.

Но я выбежал прочь, ничего не ответив. Складывалось ощущение, никто не понимал меня, и весь мир в одночасье решил отвернуться. С начала учебного года я потерял сначала подругу, потом наставника, теперь стали чудить друзья. Просто замечательно.

До отбоя было еще много времени. Я вернулся к себе, забрался в кровать и отвернулся к стене. Не отреагировал даже на негромкие попытки заговорить Рамиля, когда тот пришел от друзей. Просто закрыл глаза и сделал вид, что сплю. Настроение было ужасное, не хотелось сейчас еще с Рамиком поцапаться. А потом правда уснул, не заметил даже, как вернулся Зайцев.

Утро не принесло долгожданного облегчения. Оно не стало мудренее вечера. Ответов на все важные вопросы не появилось, а ссора с друзьями лишь оставила горький привкус нерешенной проблемы.

— Они и правда странные стали с этой книгой, — признался мне Рамиль. — Как умалишенные. Ладно еще, Байкова я могу понять, он повернутый на артефактах. Но Максимов-то куда?

Я пожал плечами, потому что задавал себе тот же вопрос. Ни на рассудительного Байкова, ни на здравомыслящего Максимова подобное поведение не было похоже. Их будто бы кто-то подменил.

— Макс, покажешь место, где Стяжателя убили? — шепотом спросил Рамик, глядя на сопящего Зайцева.

— Пошли, — легко согласился я.

Говорят, что преступника часто тянет на место совершения убийства. Видимо, то же самое было и со случайным свидетелем. Потому что меня подмывало вернуться к берегу речки. Мы быстро оделись и выскользнули наружу, почти бегом направившись к Смородинке.

Времени было в обрез. В ванную комнату с видом оживших зомби тянулись мои одноклассники, а в столовой домовые уже расставляли тарелки. Надо бы еще и на завтрак не опоздать. Бегать у Якута на голодный желудок занятие малоприятное. При воспоминании о наставнике меня передернуло. А ведь придется терпеть его присутствие. Или стоит отправиться к завучу? Только что я скажу? Что он один из Смотрителей? И поверит ли Елизавета Карловна мне? Тут мое слово против его.

— Ты долго стоять будешь? — спросил Рамик. — Не май месяц.

— У нас почти всегда не май месяц. Ладно, погнали

Место, где все произошло, я мог бы найти с завязанными глазами. Хотя бы потому, что туда вела одна из тропок напрямую. Правда, она потом продолжалась, уходя в сторону от Смородинки, а нам нужно было немного пройти к берегу, проваливаясь в снег. Вот только добравшись до реки и даже определив дерево, возле которого пришлось скрываться с помощью Невидимости, я обомлел.

— Чего ты встал? Долго еще?

— Ну, вообще-то мы пришли. Вон там все было, — указал я на пологий склон, уходящий вниз.

— Точно? — с сомнением спросил Рамиль. — Может, ты ошибся и все случилось не здесь?

Я попытался успокоиться и унять нарастающую злость. Рамик тут не причем. Еще не хватало последнего друга потерять.

— Точнее не бывает. Там все было.

«Там» категорически отказывалось иллюстрировать развернувшийся вчера бой. Никаких обгоревших веток, переломанных деревьев, да даже снег лежит таким ровным слоем, будто его не взбивали, как пух, разрушительными заклинаниями. Но я пока с ума не сходил. И реальность от вымысла отличить мог.

— Они просили Якута прибраться здесь, — предположил я. — Видимо, это он и сделал.

Рамик благоразумно промолчал. Нет, в глазах друга, конечно, плескалось некоторое сомнение. И он, наверное, даже собирался его озвучить, однако я не дал Рамилю совершить ошибку.