Вельз стоял, разинув рот. Вот буквально так, без метафор. Киру стало его немного жаль — такие проигрывать не умеют. Хотя… Да ну его к шедам. Пустое.

— Неужели ты вот так и уйдёшь?

Голос Вельза, погасший, надтреснутый, ничуть не походил на недавний самоуверенный бас.

Кир пожал плечами:

— Конечно, уйду. Уже ушёл, собственно.

— Но ты же там будешь совсем один! Нет твоего света, ты понимаешь, нет! Не догонишь! Кому ты нужен, кроме меня?

— Стоп. Давай-ка проясним кое-что. Это ты у себя один. Это ты никому не нужен. Ты, а не я. А у меня своих — много. Я в тех, кто меня любит. А они — во мне. Шав, Тали, ребята из подполья. — Кир сделал паузу, словно сомневаясь, но потом произнёс твёрдо: —Отец. — Снова запнулся: — М-мама… И они все мне очень нужны. И я им — тоже, уверен. Мы неизбежно притянем друг друга, как магнит притягивает металл. И когда придёт время, я открою новый свет. Да оно уже приходит, не слышишь?

Он чувствовал, что дерево Шав, поначалу едва слышно шелестевшее листвой, сейчас уже вовсю шумело, будто на предгрозовом ветру. Это не предвещало опасности; оно… ну, словом, входило в силу. Цветы сияли чистым, золотым светом без примесей. Вскоре свет прошил контуры тела, пробился наружу и окружил Кира лучистым ореолом.

Понимание, как совсем недавно — умение левитировать, возникло само собой — словно открылось что-то, до срока спавшее под спудом. Кир повернулся лицом к тьме и плавным взмахом правой руки изобразил широкую арку. Мрак потёк густыми грязными потёками, не в силах удержать рвущийся с той стороны ослепительный свет. Кир, сияющий немногим меньше, практически растворился в нём. Бушующие в чистом свете энергии прорывались в тёмный мир низкочастотным гулом.

Вельз, заслоняя ладонью глаза, завопил:

— Нет! Не делай этого!! Не уходи! Ты без меня — никто!

— Я без тебя? — Кир улыбнулся. — А разве я был с тобой, гордыня?

Вельз в отчаянии стукнул себя по голове кулаком: не то, не то!

— Не был. Твоя правда. Но это поправимо. Возьми меня с собой! Мы же горы свернём, если вместе, миры перекроим! Забери меня! Не оставл-я-я-яй! — Вельз почти сорвался на визг.

Кир покачал головой:

— Нет. Прости, но никак. О тебе же забочусь. Там, — преодолев лёгкое сопротивление, плавно ввёл ладонь в свет, — ты не выживешь. Твоё место здесь, в темноте.

Последнее, что он услышал, шагая в портал, был низкий утробный вой.

…Похоже, с патетичным уходом не задалось.

И не было ничего, и всё было светом. Поначалу Кир парил в нём, как зародыш в амниотических водах. Возможно, он падал или же, напротив, летел вверх — словом, куда-то перемещался, но определить это, даже до предела напрягая все органы чувств, не представлялось возможным, поэтому Кир просто принял происходящее как данность. «Можно не спешить, даже если блаженство в свете растянется надолго. Всё равно здесь своё собственное время, и проявляется оно лишь тогда, когда его начинаешь наблюдать». Откуда пришло понимание этого, он не знал. Мыслилось ленно, всё, чего хотелось — раствориться в свете, стать его частью. Однако когда по окружающему пространству пошли волны вибраций — одна за другой, раз от разу всё мощнее, иллюзия нирваны распалась. Появился сперва едва слышный, но с каждой секундой всё усиливающийся гул, от которого возникло ощущение тревоги, но Кир тут же вспомнил, что слышал подобное, проходя портал, ведущий на Фаэр, и беспокойство отступило. «Видимо, — подумал он, — это тоже портал, только вот чей и куда ведёт?». Ответа на этот вопрос, конечно, не было. Пока не было. Впрочем, как и выхода. Оставалось только надеяться, что эта кривая куда-то вывезет.

Когда его резко втянуло в бешено вращающуюся воронку энергетического коридора, ни мыслей, ни ощущений не осталось. Целеустремлённая сила влекла его с такой скоростью, что через доли секунды он оказался выброшен в огромную световую сферу, от которой по всей внешней границе отходили вихрящиеся энергиями световые переходы сродни тому, из которого Кир только что выпал. Очевидно, из бессчётного множества «рукавов» предстояло выбрать один. Но как? Чем руководствоваться, каким критерием? Довериться интуиции? Положиться на случай? Вообще не выбирать, просто шагнуть в первый попавшийся? А если это судьбоносный выбор, если он может изменить всё, и неверное решение что-то непоправимо испортит? Кир ощутил, что теряется. Квёлый росток паники шевельнулся в нём, но укрепиться не успел — дерево Шав зашелестело нежно, едва ощутимо.

«…притянем друг друга, как магнит притягивает металл…».

— Шав… Шав! Шаааав!!!

Крик, в который он вложил не только голос, но и мощное намерение, заполнил сферу, на краткий миг сбив мерную пульсацию пространства, но тут же оказался поглощён одним из коридоров. Киру показалось, что вихревой поток в этом «рукаве» начал быстрее вращаться, и свет, излучаемый оттуда, стал немного ярче, нежели в остальных.

В доли секунды покрыв огромное расстояние, Кир оказался возле выбранного коридора и шагнул в него, уже не колеблясь.

На этот раз не было ни слепящих вспышек, ни зубодробительных вибраций. Мгновенное перемещение, по ощущениям подозрительно напоминающее то, что испытывалось в общепланетных зимарских порталах. Да и место, в котором он оказался, очень уж походило на сферу адаптации: тьма, после ярчайшего света казавшаяся непроницаемой, отсутствие звуков и запахов, и само это, полузабытое уже, состояние невладения собственным телом, которое обычно бесследно проходит в ближайшие же минуты.

Кир сидел посреди сферы, в кромешной темноте, пытаясь справиться с неприятным предчувствием. Как это понимать? Неужели он вернулся на Зимар? Если и так, то точно не в подполье, после его фееричного ухода там наверняка ни одного живого излучателя не осталось. И вообще — кем вернулся? Зачем? Выходит, всё зря, что ли? Выбор «рукава» всё-таки оказался неверен?

Когда ушла тягостная ватность в ногах, он поднялся. Что бы ни ждало за пределами сферы, следовало встретить это лицом к лицу.

Рука натолкнулась на лёгкое сопротивление защитного поля, но оно тут же подалось, и ладонь беспрепятственно прошла наружу. По первым ощущениям, там было прохладнее, чем внутри сферы. Кир сделал глубокий вдох и шагнул вперёд.

Ничего не изменилось. Ну, то есть почти ничего. Вокруг царила всё та же непроглядная тьма, но пахло свежо — послегрозовым озоном. Странно… Очень странно. Наружный воздух никак не мог попасть ни в одну из зимарских лабораторий, где стерильность была превыше всего.

На этом странности не закончились. Более того, они с этого только начались. Кир, несколько минут напряжённо всматривавшийся в темноту, в конце концов был вынужден смириться с тем, что инфракрасное зрение в набор демиурговых опций не входит. Или же он пока не умеет им пользоваться, что в его теперешнем положении равносильно отсутствию. Махнув рукой на бессмысленные сожаления, он осторожно сделал шаг вперёд. И замер. Прямо перед ногами возникло слабое жёлто-зелёное свечение. Поначалу оно напоминало полосу шириной в три-четыре и длиной в пять-шесть отпечатков ступней, поставленных друг перед другом. Поскольку свечение больше себя никак не проявляло, Кир занёс ногу, намереваясь свернуть в сторону и обойти непонятный участок, но в это момент тускло горящая полоса дрогнула, набрала яркость и, мгновенно перестроившись, образовала некую фигуру, похожую на указательную стрелку. Её заострённая вершина была направлена строго вперёд. Вся фигура шла мелкой рябью, словно в ней происходило какое-то непрерывное движение. Кир озадаченно округлил глаза и присел на корточки, чтобы рассмотреть аномалию поближе. Его взору предстало… Да не может быть! Он моргнул раз-другой, всмотрелся ещё раз. Ш-шед, да это же колония светлячков! Причём, судя по их недавнему поведению, они способны организовываться в некие сложные структуры. Он почесал в затылке и нахмурился. Нет, это точно не Зимар. Подобных технологий на родной планете никогда не было и быть не могло — зачем возиться с жуками, когда есть инмобы?