Кастомир улыбнулся в пшеничные усы и наклонил голову набок:

— Кто сказал, что я предлагаю свою кандидатуру? — с этими словами он шагнул в сторону и из воздуха за его спиной соткалась тонкая и стройная фигурка, при виде которой глаза графа расширились, а ухмылка превратилась в улыбку идиота.

— Ле-леди Тамия? — хрипло спросил блондин.

— Прошу прощения за беспокойство, — произнесла магичка, отводя взгляд и теребя полы длинного кафтана, — Я говорила господину Краусу что не лучшим образом подхожу к… этой задаче.

— Эм… ну… не совсем… То есть, я не знаю, что это за задача, но…

Яген окончательно запутался и замолчал. Тут Изабелла, выйдя из-за его спины, посмотрела на девушку, перевела взгляд на графа и её лицо расплылось в сардонической улыбке:

— Вон оно как, Ягги. О, это будет интересно.

— Как я понимаю, что-то случилось? — приподнял бровь Друджи.

— В каком смысле? — невинно поинтересовалась Изабелла.

Лорд Интрэ отмахнулся пухлой рукой:

— Не в том, что вы трахались, это было ожидаемо. В том, что Яген будет таким…

— Благодушным?

— Я бы сказал “счастливым идиотом”, — толстяк фыркнул, — Чего он вокруг неё вьётся-то?

— О, я тебе всё расскажу, — заговорщицки подмигнула девушка, но заметив, что граф перестал щебетать со смущённой Тамией, быстро добавила — Потом. Когда наедине останемся.

— Ловлю на слове, — кивнул Друджи.

Тем временем Яген как раз подошёл и указал магам на свободные кресла, сам же сел в центральном. За его спиной тут же вырос Вилламп, на плече которого сидела, болтая ногами, фея Флокси. Судя по миниатюрному мундирчику и шпаге с иголку размером на бедре, настрой у неё был боевой.

— Добрый день, господа аристократы и маги, которых мне запретили называть “траханными” в чудовищном нарушении моих прав на самоизъявление, указанных в законе “о детях леса” принятом Имперским Сенатом сто двенадцать лет назад, — официально приветствовала она гостей.

Друджи и Изабелла переглянулись и граф пожал плечами:

— Это Флокси, она всегда такая.

— Цитирует поросшие мхом законы? — уточнил Друджи.

— Говорит про секс. И очень обижается, когда ей запрещают.

— А-а-а…

— Я бы не стал её приглашать, но…

— Но тебя чуть вчера не прикончили, глупый траханный Яген! Если бы не траханный Вилламп, то точно бы прикончили! — взвилась с места феечка, потрясая кулачками, — так что теперь я от тебя ни на шаг!

— Хм. Вообще, моё дело довольно деликатно, — заметил Друджи, поглядывая на Тамию и Кастомира.

Колдун улыбнулся и заметил:

— Боюсь, что ваша затея мне уже известна. А Тамии придётся так или иначе узнать.

Друджи перевёл взгляд на фею и Яген пожал плечами:

— Она - фамильяр Саши. И как ни странно, умеет держать язык за зубами, когда это надо. Так что прекрати наводить тень на плетень.

— Ну что ж.

Лорд Интре пригладил жидковатые волосы, вздохнул и начал:

— Многие считают, что мой отец, герцог Радогард Интре ушёл в затворники и проживает в нашем фамильном имении в Истгарде, рядом со столицей. Это… не совсем так, — толстяк вздохнул и опустил глаза, — Я не хотел бы вдаваться в подробности. Скажу так: мой отец - сложный человек, и мы с ним часто спорили. Однажды под вечер мы разругались, я даже не помню, о чём именно, и разошлись по своим покоям. Наутро я обнаружил его комнату пустой. Вместе с ним исчезла пара костюмов, некоторые личные вещи. В конюшне не обнаружилось его любимой кобылы.

Яген задумчиво откинул голову на спинку кресла. Он уже слышал эту историю от Саши, а детали были не особо интересны. Мазнув взглядом по стене, он увидел, как по лепнине ползёт маленький чёрный жучок. Или нет, паучок? Да, наверное. Граф тут же перевёл взгляд на Друджи. Сейчас ещё девушки заметят и запаникуют. Тамия, несомненно, очень ранима. Лорд Интре между тем продолжал, глядя в пол:

— ... так что поиски успехом не увенчались. Но через некоторое время мне пришло письмо от отца. В нём очень казённым языком, к которому родитель прибегал, когда был мной недоволен была изложена суть: мол, он уже стар и устал от всех этих конфликтов, так что решил уйти служить Великой Матери в монастырь имени Святой Аланы. Я, естественно, тут же схватил коня, доверенного мага, пару ребят пободрее и отправился туда. Даже не подумал, сколько времени займёт - прошло уже почти два месяца и мне надо было знать точно. В монастыре нас встретили холодно, но с отцом поговорить мне удалось. Тот был рад меня видеть, хоть и скрывал это за такой же монашеской холодностью. Оказалось, он наконец смог отдаться своему увлечению — теологии, и был доволен жизнью. Я убеждал его вернуться, но он отказывался. Мол - ему и тут хорошо. Тогда я вспомнил о его обязанностях перед императором, перед Ребрайваной, но… — Друджи пожал плечами, — в общем, мы снова поругались, и он меня выставил.

— Странно, — заметил Яген, — мне лорд Радогард всегда казался весьма ответственным. Может его очаровали?

Друджи помотал головой:

— Строгаф, маг которого я взял с собой, утверждал, что колдовства и очарования не чувствует. Да и, если честно, то, каким ты видел моего отца на приёмах и каков он в обычной жизни сильно отличается. Он всегда… предпочитал плыть по течению, скажем так, не слишком напрягаясь в процессе.

Толстяк вздохнул, погладил пухлыми пальцами подбородок.

— Я ездил в монастырь ещё дважды в течении года, но так и не смог его убедить. Начал свыкаться с мыслью, что остался некоронованным герцогом. Так прошёл ещё год. А потом появилась Иллая, — это имя он словно сплюнул, — Госпожа верховная жрица заявилась к нам давненько, ещё когда мы с тобой по деревьям лазили, и сразу начала наращивать своё влияние. И нарастила. Она заявилась ко мне в начале года, лично. Поинтересовалась, почему я редко посещаю церковь, не беру духовника и всё такое - обычный светский трёп, прошу прощения за каламбур. Но потом перешла к делу. Если отбросить витеватые обороты и полунамёки, суть её слов была следующей: в монастыре Святой Аланы теперь настоятелем её человек, так что мой благородный отец в её власти, и если я хочу, чтобы с ним не случилось несчастья, я должен исполнять её волю.

Яген фыркнул:

— Наглая пиз… — он бросил взгляд на Тамию и тут же поправился, — в смысле - интриганка. Как ты её прямо на месте не заколол?

— С трудом сдержался, — серьёзно ответил Друджи, — Просто пришло осознание, что, если попробую, отца живым больше не увижу. Конечно, я заверил её в поддержке и всё такое, а наутро отправился в монастырь. На этот раз отец встретил меня радостный. Оказывается, в монастыре многое изменилось: открыли пансион для послушниц, где он преподавал историю. Ему очень нравилось, говорил, что только сейчас открыл в себе талант к обучению. Я попытался опять убедить его ехать со мной, но он отказался. Тогда я… сглупил.

— Сообщил ему о словах Иллаи? — тихо спросила Тамия.

Друджи кивнул.

— Отец мне не поверил, сказал, что знает её лично, что она великая женщина. Я ответил, что она безродная интриганка, которая баламутит воду на всём юге страны, что у неё на уме только власть… В общем, на этот раз меня выставили со скандалом. Я вернулся домой разбитый, и на следующее же утро получил письмо от Иллаи, что моё присутствие в монастыре святой Аланы более не желательно, и если я попробую ещё раз туда заявиться, моей отец… — Друджи помотал головой, — в общем - прямая угроза.

— И ты ей поддался?

— Делать было нечего. К тому же, Иллая не требовала ничего действительно страшного, а некоторые её задания мне даже нравились. Например, — он усмехнулся, — вставлять тебе палки в колёса.

Яген улыбнулся и иронично наклонил голову. Друджи ответил тем же.

— Но со временем она стала требовать всё больше и больше. И по тому, что я узнал, пришло понимание, что намерения госпожи верховной жрицы глобальны. Что будет с моим отцом, когда она решит, что возиться со мной слишком накладно?