– Я не знаю. Но лучше держать иглу наготове, даже если она не понадобится.

Лиша наблюдала, как Уонда и Гаред медленно кружат на Кладбище Подземников. Уонда была выше всех женщин в Лощине, включая беженок, но все равно казалась крошечной рядом с великаном Гаредом. Ей было пятнадцать, Гареду – почти тридцать. И все же Гаред был напряжен и сосредоточен, тогда как Уонда оставалась безмятежна.

Внезапно он бросился на нее, пытаясь схватить, но Уонда поймала его рукой за запястье, развернулась, надавила на локоть и шагнула в сторону, обратив натиск против самого лесоруба. Гаред грохнулся на спину.

– Чтоб тебя демоны взяли! – заорал Гаред.

– Неплохо, – похвалил Меченый Уонду.

Девушка протянула Гареду руку, помогая встать. Меченый взялся давать жителям Лощины уроки шарусака, и Уонда на голову превосходила всех учеников.

– Шарусак учит менять направление силы, – напомнил Гареду Меченый. – Нельзя просто размахивать руками, будто бьешься с подземником.

– Или рубишь лес, – добавила Уонда.

Девушки засмеялись. Лесорубы сердито засопели. Многие уже потерпели поражение от учениц Меченого. Мужчины к такому не привыкли.

– Попробуй еще раз, – сказал Меченый. – Держи руки и ноги ближе к телу, сохраняй равновесие. Не открывайся перед ней.

Он повернулся к Уонде.

– А тебе не стоит быть такой самоуверенной. Даже самый слабый даль’шарум тренировался всю жизнь, а ты – лишь несколько месяцев. Только в битве ты узнаешь, чего стоишь.

Уонда кивнула, больше не улыбаясь. Они с Гаредом поклонились и снова принялись кружить.

– Быстро учатся, – заметила Лиша, когда Меченый подошел к ней и Рожеру. Она никогда не тренировалась с другими жителями Лощины, но каждый день внимательно наблюдала за тренировками. Ее живой ум примечал каждое движение шарукина.

Уонда снова повалила Гареда на спину. Лиша печально покачала головой:

– Поистине прекрасное искусство. Как жаль, что его единственная цель – калечить и убивать.

– Оно подобно своим изобретателям, – отозвался Меченый. – Прекрасное и смертоносное.

– Ты уверен, что они придут?

– Абсолютно, как бы мне ни хотелось иного.

– Интересно, как поступит герцог Райнбек?

Меченый пожал плечами:

– Я встречал его пару раз, когда был вестником, но не знаю, что он за человек.

– Нечего там знать, – вмешался Рожер. – Райнбек только и умеет, что считать деньги, пить вино и жениться на молодках в надежде завести наследника.

– Он бесплоден? – удивилась Лиша.

– Смотри не назови его бесплодным на людях, – предостерег Рожер. – Он вешал травниц и за меньшие оскорбления. Он винит своих жен.

– Обычное дело, – заметила Лиша. – Можно подумать, бесплодный уже не мужчина.

– А разве нет? – удивился Рожер.

– Не говори глупостей, – отрезала Лиша, но даже Меченый с сомнением посмотрел на нее. – Как бы то ни было, Бруна много знала о деторождении и хорошо меня выучила. Возможно, я смогу его исцелить и завоевать его расположение.

– Расположение? – фыркнул Рожер. – Да он сделает тебя герцогиней и тебе придется самой рожать ему детей!

– Это не имеет значения, – сказал Меченый. – Даже если твои травы способны пробудить его семя, пройдут месяцы, прежде чем это станет заметно. Нам нужны более веские доводы.

– Более веские, чем армия пустынных воинов на пороге? – спросил Рожер.

– Райнбеку нужно собрать войска намного раньше, чем до этого дойдет. Иначе Джардира не остановить, – ответил Меченый. – А герцоги не склонны идти на риск без веских оснований.

– Не забывай о братьях Райнбека, – сказал Рожер. – Принц Микаэль займет трон, если Райнбек умрет, не оставив наследника; принц Петер – пастырь рачителей Создателя. Тамос, младший, стоит во главе охраны Райнбека, «деревянных солдат».

– Они прислушаются к доводам разума? – спросила Лиша.

– Вряд ли, – ответил Рожер. – Наша цель – лорд Джансон, первый министр. Без Джансона принцы даже собственные сапоги не найдут. Джансон записывает в свои книги все, что происходит в Энджирсе, и правящий дом переложил на него все дела.

– Значит, если нас не поддержит Джансон, не поддержит и герцог, – подытожил Меченый.

Рожер кивнул.

– Джансон – трус, – предупредил он. – Уговорить его воевать… – Он пожал плечами. – Это будет непросто. Возможно, придется прибегнуть к другим методам.

Меченый и Лиша недоуменно посмотрели на него.

– Ты не кто-нибудь, а Меченый, – напомнил Рожер. – Половина людей на юг от Милна уже считают тебя Избавителем. Надо только побеседовать с рачителями да распустить слухи в доме гильдии жонглеров, и вторая половина тоже поверит.

– Нет, – отрезал Меченый. – Я не стану притворяться даже ради благой цели.

– А если это не притворство? – спросила Лиша.

Меченый удивленно повернулся к ней:

– Только не ты! Мало мне охочих до баек жонглеров и слепых от веры рачителей! Ты же травница! Ты лечишь пациентов лекарствами, а не молитвами!

– А еще я искусно владею метками, – напомнила Лиша, – и это ты превратил меня в ведьму. Да, я больше верю ученым книгам, чем Канону рачителей, но наука не может объяснить, почему каракули на земле преграждают путь демонам или причиняют им вред. Это дар мироздания, а не науки. Возможно, Избавитель тоже существует.

– Я не посланник Небес. Я творил такое… Небеса меня не потерпят.

– Многие считают, что Избавители прошлого – такие же обычные люди, как ты, – возразила Лиша. – Полководцы, которые появлялись в час нужды. Неужели ты повернешься к людям спиной только потому, что тебе не нравится слово?

– Дело не в слове. Если люди вообразят, что я решу все их проблемы, они никогда не научатся решать их самостоятельно.

Он повернулся к Рожеру.

– Все готово?

Рожер кивнул:

– Лошади навьючены и оседланы. Тронемся в путь, когда скажешь.

Снег растаял с месяц назад, и на деревьях вдоль дороги вестников в Энджирс зеленела молодая листва. Рожер крепко цеплялся за Лишу. Он толком не умел ездить верхом и не особо доверял лошадям, тем более не впряженным в телегу. К счастью, он был достаточно хрупок, чтобы ехать у Лиши за спиной, не слишком напрягая животное. Лиша быстро освоила верховую езду, как и все, что вызывало ее интерес, и правила уверенно и спокойно.

Рожера мутило еще и по случаю возвращения в Энджирс. Год назад он вместе с Лишей покинул город не только чтобы помочь ей добраться домой, но и стремясь спасти свою шкуру. Ему не улыбалось возвращаться даже с могущественными друзьями, тем более что придется сообщить гильдии жонглеров, что он еще жив.

– Он тучен? – спросила Лиша.

– Мм?

– Герцог Райнбек. Он тучен? Много пьет?

– Да и да, – ответил Рожер. – У него такой вид, будто он проглотил бочонок пива, и это недалеко от правды.

Лиша расспрашивала его о герцоге все утро. Ее недремлющий ум уже пытался поставить диагноз и найти лекарство, хотя она ни разу не встречалась с пациентом. Рожер знал, что ее работа важна, но его выставили из дворца почти десять лет назад. Многие вопросы заставляли его напрягать память, и он понятия не имел, верны ли еще его ответы.

– У него бывают неудачи в постели? – спросила Лиша.

– Откуда мне знать? – окрысился Рожер. – Он же не педераст.

Лиша нахмурилась, и Рожер устыдился.

– Рожер, что тебя гложет? Ты все утро какой-то рассеянный.

– Ничего.

– Не лги. Я вижу тебя насквозь.

– Наверно, дорога напомнила мне прошлый год.

– Всюду дурные напоминания, – согласилась Лиша, оглядев обочины. – Все время кажется, что разбойники вот-вот выскочат из-за деревьев.

– Только не с этой публикой, – кивнул на Уонду Рожер.

Девушка ехала впереди на легконогом скакуне. Длинный лук висел у нее под рукой в чехле. Уонда сидела прямо, глаза ее зорко смотрели с изуродованного лица.