Дорога между Римом и Анциумом.

Входят римлянин и вольск навстречу друг другу.

А ведь я тебя, друг, хорошо знаю, да и ты меня тоже. Тебя вроде бы Адрианом зовут?

Верно, приятель. Только, по правде сказать, как зовут тебя — я забыл.

Я родом из Рима, но теперь, как и ты, служу его врагам. Ну, узнаешь меня?

Никанор, что ли?

Он самый, дружище.

Когда мы виделись в последний раз, борода у тебя была подлиннее; впрочем, тебя всегда по голосу признать можно. Что нового в Риме? Наш Вольский сенат меня затем и послал, чтоб тебя разыскать. Как хорошо, что ты укоротил мой путь на целый день!

В Риме был большой мятеж: народ взбунтовался против сенаторов, патрициев и прочей знати.

Был, ты говорить? Значит, уже кончился? Вот так неожиданность для наших правителей! Они ведь вовсю вооружаются, чтобы ударить на Рим, как только там междоусобица разгорится.

Главный-то пожар потушили, но он по любому поводу снова вспыхнуть может. Знать до того близко приняла к сердцу изгнание доблестного Кориолана, что каждую минуту готова отнять у народа власть и навсегда упразднить должность трибунов. Уж ты мне поверь: огонь тлеет себе да тлеет под пеплом, а потом возьмет и вырвется наружу.

Неужели Кориолана изгнали?

Да, друг, изгнали.

Ну, Никанор, за такую весть тебя у нас хорошо встретят.

Да, время для ваших самое подходящее. Верно говорится: чужую жену проще всего соблазнить, когда она с мужем в ссоре. Теперь вашему благородному Туллу Авфидию легко будет отличиться, раз родина его великого противника отвергла услуги Кориолана.

Да, в этом сомневаться не приходится. Мне очень повезло, что я повстречал тебя. Теперь дело мое кончено и я охотно провожу тебя до Анциума.

А я по дороге, до ужина, выложу тебе кучу самых нежданных вестей из Рима. Все складывается для вас так, что лучше и не придумаешь. Вы, говоришь, уже и войско набрали?

Да еще какое! Центурионы на местах, люди расписаны по сотням, жалованье выплачено — словом, хоть сейчас в поход.

Приятно слышать, что все готово. Вот от моих вестей ваши сразу и двинутся. Рад, что повстречал тебя, друг, а еще больше — тому, что ты будешь моим попутчиком.

Я сам собирался сказать тебе то же, приятель. Я еще больше рад этой встрече, чем ты.

Вот и пойдем вместе.

Уходят.

Анциум. Перед домом Авфидия.

Входит Кориолан, переодетый бедняком; он прикрывает лицо краем плаща.

Как ты прекрасен, Анциум богатый,

А я наполнил вдовами тебя,

Передо мною падали со стоном

В бою владельцы этих дивных зданий.

Не узнавай Кориолана, город,

Чтобы камнями женщины и дети

Меня в бесславной схватке не побили!

Входит горожанин.

Приятель, здравствуй.

Здравствуй.

Ты не скажешь,

Где тут живет прославленный Авфидий

И в городе ли он?

Да-да. Сегодня

Он пир дает в честь городских властей.

Где ж дом его?

Вон здесь. Ты перед ним.

Прощай, спасибо.

Горожанин уходит.

О, как мир изменчив!

Друзей по клятвам, в чьей груди, казалось,

Стучало сердце общее, друзей,

Деливших труд, постель, забавы, пищу,

Любовью связанных и неразлучных,

Как близнецы, — мгновенно превращает

Пустячный случай во врагов смертельных.

А недругов, которых сна лишали

Их ненависть и мстительные планы,

Такой же мелкий и внезапный повод

Сближает, заставляет подружиться

И браком два потомства слить в одно.

Не то же ли со мной? Я ненавижу

То место, где рожден, и полюбил

Вот этот вражий город. Что ж, войду.

Быть может, умертвит меня Авфидий —

И будет прав. Но если приютит,

Я честно послужу его отчизне.

(Уходит.)