После его слов никто уже не сомневался, что в этом заведении отставной генерал частый гость.

Елизавета спускалась сразу за Аристовым впереди. Фигуры ее не разглядеть, лишь неотчетливый силуэт. Вот она приостановилась и жалобно попросила:

– Савелий, руку!

Родионов сделал полшага и почувствовал ее горячее дыхание. Оказывается, девушка была рядом. Чуть поотстав, сопел Мамай. Вот он зацепился за поручень, и потревоженный металл сердито и одновременно жалобно завибрировал.

– Господа, прошу поаккуратнее! Если они услышат, то не выпустят нас отсюда живыми.

Мамай что-то приглушенно забормотал в свое оправдание, а генерал уже где-то в самом низу радостно воскликнул:

– Вот и выход, господа! Прошу двигаться побыстрее!

Выход из подвала вел в соседний дворик. Такой же, как и первый. Только вместо ворот – проем! У ворот на зеленой скамейке сидел дядька. Обыкновенный монмартровский персонаж, таких можно встретить почти в каждом дворике.

– Мсье, у вас не найдется для меня десяти сантимов?

– Зачем они тебе?

Бродяга широко улыбнулся и, кивнув на публичный дом, жизнерадостно сообщил:

– На удовольствие не хватает.

– Держи! – протянул Аристов монету, разрубленную наполовину. – Годится?

Тот достал из кармана точно такую же, приложил к половинке и кивнул:

– Годится!

– А теперь выручай, голубчик! А то, чего доброго... прибьют нас здесь!

Бродяга мгновенно поднялся и заторопился в глубину двора:

– Пойдемте сюда, здесь проходной двор.

– Куда он нас выведет? – старался не отставать от него генерал.

– На соседнюю улицу.

Савелий чертыхнулся, зацепившись локтем за торчащий в заборе гвоздь. Но уж лучше рваный костюм, чем драная шкура.

– Куда теперь? – спросил генерал, когда они вышли на соседнюю улицу.

Бродяга дважды заливисто свистнул, и тут же на его зов подкатил экипаж, запряженный двумя серыми лошадьми.

– Он вас отвезет, куда скажете!

– Хорошо, – направился к пролетке генерал Аристов. – Прошу вас, красавица, – подсадил он Елизавету. Мамай взобрался последним, он негромко скомандовал извозчику: – Поезжай, голубчик, на Валери.

– Как скажете, мсье, – отозвался извозчик, едва взглянув на пассажиров.

– Так чем вы все-таки занимаетесь? – спросил Савелий у Аристова, когда экипаж, набрав скорость, устремился по улице. – Как вам удалось меня разыскать?

Григорий Васильевич обхватил резной костяной набалдашник трости, и из-под рукавов пиджака выглянули белые манжеты, скрепленные крупными ярко-зелеными изумрудами. Похоже, что на чужбине генерал не бедствует. Такие камушки стоят целое состояние.

– Дорогой мой Савелий Николаевич, вы, кажется, позабыли о том, что я сыскарь. Я как перебрался в Париж, так открыл свое частное сыскное агентство. Так что тужить не собираюсь и в общем-то живу не бедно. Жаловаться грех!

– И чем же занимается ваше сыскное агентство? – не скрывая интереса, спросил Родионов.

Григорий Васильевич только отмахнулся:

– Ах! И не спрашивайте, любезный Савелий Николаевич. Чем только не пришлось заниматься, прежде чем моя контора завоевала авторитет. То меня нанимают жены, чтобы я следил за их неверными супругами. То ревнивые мужья, чтобы я следил за их ветреными женушками. Так что работы хватает. Самое главное – заполучить серьезную клиентуру, чего мы и добились. Сейчас мы поддерживаем солидные связи со всеми сыскными агентствами Европы. У нас тесные связи с сыскной конторой Роберта Пинкертона. Хочу сказать, весьма способный малый. Мне приходилось знавать его отца – Аллана. – Григорий Васильевич на секунду задумался, после чего произнес: – Так вот, Роберту удалось взять от своего отца все самое лучшее. Его ожидает блестящее будущее!

Экипаж выехал на улицу Валери.

– Любезнейший, останови около того киоска, – ткнул Аристов тростью.

– Как скажете, мсье.

Пролетка остановилась. Лошади, разгоряченные быстрым бегом, встряхивали крупными головами, негромко похрапывали, размахивая хвостами. Черные шоры в виде двух металлических пластин и цветастые попоны, слегка касавшиеся земли, делали их похожими на боевых лошадей, закованных в броню.

– Спасибо, милейший, – обронил Аристов, когда все четверо сошли на тротуар.

И лишь когда пролетка скрылась за поворотом, он подошел к киоску и, чуть наклонив благородную голову, спросил у хозяйки, средних лет женщины с правильными чертами лица:

– Все в порядке?

– Да, мсье, – отвечала женщина. – Никого не было.

– Ну и славненько, – отозвался Аристов. – Мне, пожалуйста, вот этот букетик, – показал он на фиалки, положив на прилавок пару франков. – Спасибо, мадам. – И, повернувшись к спутникам, сказал: – Пойдемте, господа, тут недалеко.

– Это что, ваша агентурная сеть? – съязвил Савелий, указав на женщину в киоске, торговавшую цветами.

И неожиданно получил серьезный ответ:

– Вы угадали, господин Родионов. Вы что думаете, сыск состоит из одних только филеров да охранки? Нет, милостивейший, вы ошибаетесь, есть такое понятие, как агентура. На ней держится весь сыск, и чем агентура разветвленнее, тем лучше для дела. Вот сейчас мой человек сидит на самом оживленном месте и присматривает за тем, что творится на улице. Подмечает все подозрительное, а вечерком кладет мне на стол подробнейший доклад. Вот так-то! Сами понимаете, господин Родионов, такие люди незаменимы! А если произойдет что-то подозрительное, так она тут же пострельца ко мне на квартиру отправит, предупредить. А еще хочу сказать, желательно, чтобы такие люди находились прямо в стане врага! Тогда их ценность утраивается. В этом деле, уважаемый Савелий Николаевич, нужны не просто какие-то способности, а требуется самый настоящий талант! Так что вы моих агентов не обижайте, – с укором добавил генерал. – А собственно, мы уже пришли. Пока я живу вот в этом доме, в первом подъезде... Место не самое привлекательное, но я как-то не в обиде. Знаете ли, люблю быть в гуще страстей.

– Вы живете с Анной Викторовной? – спросил Савелий, вспомнив обворожительную княгиню Гагарину.

Генерал Аристов натянуто улыбнулся:

– Не беспокойтесь, с ней все в порядке. Но сейчас ее в квартире нет... Она... находится за городом.

Григорий Васильевич проживал на третьем этаже. Не так и высоко, чтобы в случае необходимости покинуть квартиру через балкончик.

Дождавшись, когда гости разместятся на кожаном диванчике, генерал провозгласил:

– Здесь вы можете чувствовать себя в полнейшей безопасности. Мы, русские, должны помогать друг другу. Знаете, что здесь было всего лишь два года назад? – серьезно спросил генерал.

Савелий пожал плечами:

– Даже не догадываюсь.

– Ветлечебница! Здесь буквально все разило псиной. Но меня, когда я задумал прикупить этот этаж, подобное не испугало. Сначала думал, что никогда не сумею вытравить этот запах, но ничего, как видите, вполне приличное жилище.

Аристов подошел к окну и слегка отодвинул занавеску. Настороженно посмотрел. Это была не маниакальная подозрительность, а привычка опытного сыскаря не доверять тишине и спокойствию. Все-таки господин Аристов был настоящий профессионал.

Удовлетворенный, он отошел от окна и присел в глубокое кресло, как раз напротив Савелия.

– Про это место я никому не говорил, не в моих правилах... С нужными людьми встречаюсь в других местах. Для этого у меня имеется парочка съемных квартир. В Париже жилье стоит дешево, особенно мансарды. Здесь я предпочитаю отдыхать душой. – И, бросив на Елизавету лукавый взгляд, добавил несколько сдержанно: – Ну и телом случается.

– Вы предлагаете остаться нам здесь? – спросил Савелий.

– Остаться? – удивился генерал. – Побойтесь бога! Как я могу оставить вас у себя? Вы свободные люди. Что я могу для вас сделать, так это предложить вам эту квартиру на некоторое время, пока все уляжется. Уверен, что вас ищет не только полиция, но и преступники всех мастей. А они, поверьте, церемониться не станут. Тем более после того, что произошло. Впрочем, можете перебираться куда вам заблагорассудится. Не исключено, что они могут выйти и на меня... Во всяком случае, у нас есть немного времени в запасе.