— Леди лейтенант, можно вас на минутку? — услышала она знакомый голос.

В углу холла, рядом с секцией кресел, стоял тот самый белобрысый сержантик. Ну что ж, почему бы не подойти?..

К тому же молодой полицейский был не один. Рядом с ним, забросив ногу на ногу и обхватив руками колено, сидела девушка. Довольно красивая, но, пожалуй, излишне яркая для полицейского управления. Кто она?

Карина приблизилась, поздоровалась первой. Девушка, кивнув, ответила. Карину она разглядывала достаточно бесцеремонно. Наверное, Мартин уже рассказал про неё что-нибудь интересное.

— Познакомьтесь, — сказал сержант. — Это Кантари, моя жена.

И протянул Карине флешку. Травиц взяла её, нажала пальцем на поверхность и вывела экран перед собой в воздухе. Ну что ж, документ оказался действительно подлинным — свидетельство о заключённом полгода назад браке между Мартином Вронски, двадцати одного года, и Кантари Марз-он-дин-Хонг, возраст скрыт. Поймал юноша её, ох как поймал… Удивительно и немного даже обидно.

— Ну что ж, я признаю проигрыш, — сухо сказала Карина.

Не тратя время на какие-либо оправдания и вообще разговоры, она свернула экран, вернула флешку Мартину и, сбросив правую туфлю, подтянула вверх форменную юбку, обнажив красивое бедро. Потом поставила ногу на край секционного кресла рядом с сидящей Кантари и принялась стягивать чулок. Молодые супруги смотрели внимательно за этим действием. Обнажая гладкую кожу, Травиц не очень торопилась: она наблюдала за Кантари и удивлялась — ну никак не походила та на жену полицейского. За случайную любовницу, пожалуй, сошла бы — наверняка у неё и опыта побольше, чем у Мартина — это было видно, что называется, невооружённым глазом. Потрахаться бы с этой парочкой, подумала Травиц. Наверняка она и Кантари вдвоём смогли бы показать и сделать юноше что-то такое, о чём он даже не подозревает…

Карина расправила чулок, пропустив тонкую ткань между пальцев, и бросила его Кантари на колени. Мартин чуть замешкался, но успел поймать его до падения. Ткань тем не менее коснулась ног девушки, её бёдра едва заметно дрогнули. Карина сунула в туфлю правую ногу, собралась разувать левую, но Мартин вдруг сказал:

— Не надо, всё в расчете. Одного достаточно.

Он сумел удивить Карину, как бы это ни казалось странным.

Она приоткрыла рот, чтобы что-то спросить, но сержант пояснил мягко:

— Вы ошиблись только в одном. Зато про школу попали в точку. Так что второй чулок останется у вас… а этот оставлю себе на память… Пойдём? — обратился он к жене.

— До свидания, — сладко улыбнулась Кантари, поднимаясь с кресла.

— Счастливо, — не менее сладко улыбнулась Карина.

Можно было, конечно, снять и второй чулок, но холл, разумеется, просматривался, и видеозапись кто-нибудь вполне мог потом посмотреть. Да, ох уж это видеонаблюдение!.. Одно дело — бросить чулок на колени почти что сопернице, и совсем другое — с побеждённым видом стянуть его в одиночестве. Нет уж! И Карина спокойно вышла на улицу и прошагала в одном чулке до станции транзитов, где села в салон на свободное место и, закинув ногу на ногу, отключилась на время от Мартина и его странной супруги, задумавшись о словах Дарича. Меньше всего она думала о том, что кто-то начнёт гадать, где же эта женщина потеряла один чулок. Тем более, он был светлого телесного цвета — ещё не каждый и заметит… Да наплевать — хоть бы и чёрный он был. А с Кантари она ещё обязательно встретится.

И, более не думая о недавней встрече в холле, Карина начала вспоминать о некоторых словах и действиях шефа.

…Что за странный намёк? Конечно, Карина отдавала себе отчёт в том, что её похождения, не вполне соответствующие облику образцового офицера полиции, известны начальству, может быть, излишне хорошо. Но её безупречная репутация профессионала, подкреплённая почти стопроцентным успехом (если не принимать во внимание, что её «клиенты» крайне редко доживали до суда), закрывала рты любым злопыхателям… Которые рано или поздно либо вылетали со службы с полным позором, либо неожиданно становились её друзьями… Кое-кто мог бы даже похвастаться тем, что оказывался в её постели… Но таких было не очень много. Женщины, как бы там ни было, не очень охотно трубили направо и налево о своих лесбийских контактах, на болтовню трансов всех мастей «традиционалы» редко обращали внимание, а мужчины…

— Я люблю секс, — говорила кое-кому Карина, — и не стыжусь этого. Но заметьте, что при этом не меня трахают. Я сама трахаю других.

Словом, за глаза про лейтенанта Травиц говорили многое… Но в глаза ей редко кто мог сказать что-то обидное. Если кто и слышал, как громко кричит Карина во время оргазма, то многие также слышали, что лейтенант Травиц обожает стрелять своим недругам в живот. И кое-кого это удерживало от ненужных выпадов, несмотря на успехи медицины и доступность анестетиков.

Намёк шефа вызвал не только обеспокоенность, но и лёгкую дрожь в бёдрах Карины. Два года назад она действительно отдыхала на одной из баз планеты Тхай Вонг, что на границе секторов Ротшильд и Морган; отдыхала «не в сезон», решив спрятаться ненадолго как от обоих тогдашних любовников, так и от верной Электры (к своему удивлению, ощутив что-то вроде угрызений совести). На второй день праздного безделья она поняла, что без полноценного секса просто сойдёт с ума. Да, классические книги — это хорошо. Да, кино с погружением — тоже неплохо. Гонять по трассе на точной копии старинного родстера — совсем здорово. Но из живых объектов вокруг только андроиды (она как-то пыталась устроить нечто вроде секса с ними и решила, что это скучное и бестолковое извращение), да киборги (тоже попробовала, немногим лучше, но всё равно — суррогат: обычный муляж мужчины, да ещё практически без полового члена).

…В цепочке бассейнов, заполненных солёной водой (может, чуть менее солёной, чем в планетарных океанах), плескались дельфины — настоящие дельфины с Земли, которых если и перевозили на большие расстояния, то не иначе как по их явному желанию. На Тхай Вонг в тот момент межсезонья погибала от скуки пара дельфинов — Кэтчер и Лиза. Карина, которая обожала купаться, была общительна и добра от природы (с чем вряд ли согласилась бы покойная графиня фон Хойзере), не могла не подружиться с этими славными существами. Более добродушных созданий лейтенант Травиц ещё не встречала в жизни, а их похотливость вызывала у неё только добрые и понимающие усмешки: Кэтчер и Лиза занимались любовью по нескольку раз в день, нимало не смущаясь присутствием женщины, а может, и напротив — поддразнивая её. Уж слишком напоказ они нежничали между собой, словно понимая, что Карина в отличие от них тут одна, и что ночью вместо партнёра у неё будет только вибратор… После совокупления Лиза выпрыгивала из воды, делала стойку на хвосте и весело показывала Карине своё тело, только что получившее дозу наслаждения — а Карине приходилось слышать, что среди всех животных только у китообразных самки получают оргазм от сношений… Животные? Самки? Ни в малейшей степени! Карина не в состоянии была думать о дельфинах как о животных — она воспринимала их исключительно как равных себе созданий, просто другой расы… Однажды, при очередном весёлом купании, Карина оседлала Кэтчера и, катаясь на его спине, принялась сжимать бёдрами его туловище в месте, плавно переходящем в хвост, и тереться лобком о гладкую тёплую кожу. Исключительно из шалости и озорства — не более того… Наверное. Как бы там ни было, Кэтчер неожиданно притормозил поступательное плавание вперёд и сделал несколько движений вперёд-назад, словно принимая ни к чему не обязывающую игру. Но это было не все. Когда Карина выбиралась из бассейна по трапу, Кэтчер вдруг подплыл к ней и упёрся длинным и плотным носом ей прямо между ног. Карина замерла. Это уже было не совсем игрой. Что ж… Повинуясь импульсивному желанию, она сделала полшага назад и вниз, подалась чуть раздвинутыми бёдрами навстречу носу Кэтчера, чувствуя, как приоткрываются обрамляющие влагалище губы, обхватывая гладкую кожу. Наверное, дельфин тоже решил, что игра закончилась. Или, во всяком случае, начинается другая. Он сразу же ушёл под воду, но не уплыл далеко, а прилёг на дно бассейна, выложенное крупной морской галькой. Карина знала, что дельфины иной раз и сами пристают к женщинам, имитируя половой акт… Так, ради шутки — не более чем игра на публику в бассейнах и на базах отдыха.