Кронпринц сам принимал в этом самое непосредственное участие, изучая новую тактику пехоты при прорыве позиций, ведению маневренного боя на иных основаниях. Учили целыми дивизиями – солдат, офицеров и генералов – рейхсвер готовился нанести по французам в весеннюю кампанию 1916 года удар страшной силы.

Постепенно наращивался выпуск новейших вооружений – пушек, минометов, пулеметов, автоматов. Благодаря отлаженной промышленности, если не первой, то второй в мире (после САСШ), в армию поступали автомобили, что увеличивало ее мобильность. С этой зимы появились первые танки и бронемашины с полным приводом на все колеса, пока по паре сотен тех и других, но как говорят русские – лиха беда начало.

Главное, выпуск новых аэропланов – бомбардировщиков, разведчиков, штурмовиков и истребителей, позволил сформировать Люфтваффе – и сейчас над полями боев во Франции они проходили первый этап становления…

Заместитель главнокомандующего Кайзерлихмарине

адмирал рейхсграф фон Лангсдорф

Вильгельмсхавен

– Ты почему грустишь, любимый?

Нежные и теплые ручки обняли Лангсдорфа за шею. Руфи подошла сзади неожиданно – так было всегда, когда адмирал работал в кабинете. Потерлась щекой и поцеловала уродовавшие лицо шрамы. Они совершенно не смущали жену – наоборот, не было дня, когда бы молодая женщина ни поцеловала следы ранений на его теле. Ганс всегда ощущал тепло ее ладошек на своих культях – каждый день протезы ему надевала и снимала именно любящая и любимая супруга.

– Задумался над тем, какую чудовищную инерцию имеет история. У русских есть поговорка – кому суждено быть повешенным, тот не утонет. Ты понимаешь, поначалу я решил, что мы проиграли в Ютландском бою – «сражение «Великого Дня» все же произошло. Когда увидел наш Хохзеефлотте, входящий в Вильгельмсхавен, то просто ужаснулся. Погибли «Остфрисланд» и «Гельголанд», «Рейнланд» так изуродовали, что линкор уселся на мель, не дойдя до рейда. Ремонт сочли делом бесперспективным – есть масса других забот. Погиб и «Лютцов» – и в той истории  такова была его планида!

– Твоя любимая русская присказка тут подходит, Ганс – что такое невезет, и как с этим бороться!

Руфи уже привычно уселась ему на коленки и прижалась к груди, он ее крепко обнял двумя руками – так они любили сидеть часами, однако переговариваясь о серьезных флотских и государственных делах. Тайн у супругов не было, за исключением обстоятельств, где рейхсграф был связан данным им словом – здесь Руфи все прекрасно понимала и ничего не выпытывала, хотя молодая женщина любопытна. Но став единомышленником и другом, супруга прекрасно понимала, что такое секреты кайзера и рейха.

– Англичане потеряли корабли, которые и должны были погибнуть. Если взрывы на «Индефатигебле» и «Куин Мэри» меня не удивили, то гибель «Вэнгарда» случилась на год раньше – тогда  он взорвался в гавани со всем экипажем. И лишь недавно достоверно установили – наши новые субмарины добили тяжело поврежденные линкоры «Бархэм» и «Ройял Оук». И знаешь в чем гримаса судьбы, ее злая шутка – именно субмарины данного типа и отправили на дно эти корабли спустя четверть века, на той самой войне, с которой я прибыл сюда, к тебе…

Руфи сцепила объятия еще крепче, стала целовать его самозабвенно и яростно – Ганс отвечал ей такими же поцелуями. В эту минуту супруги забыли про все на свете, настолько им было хорошо вместе…

– Ведь и два наших линкора со старыми паровыми машинами именно погибли в той истории , а не были пущены на слом, или затоплены собственными экипажами в Скапа‑Флоу. Трофейный «Гельголанд» англичане расстреляли как мишень, «Остфрисланд» погиб от бомб аэропланов в ходе экспериментов американского генерала Митчела. Вот такие шутки вытворяет жизнь – у истории действительно мощная сила инерции.

Адмирал закурил сигару, перед женой стояла чашечка с кофе – парок горячего напитка, ставшего редкостью в рейхе, отдавал ароматом. Хотя у четы Лангсдорфов проблем тут не было – османы вместе с высшими орденами Порты, которыми был отмечен адмирал за дерзкий рейд к Суэцу, отправили десяток мешков великолепных зерен «арабики».

– Скорее бы взяли Париж, и тогда войне конец, – вздохнула Руфи – женщины как никто другой ненавидят всем сердцем войну – на ней убивают их любимых мужчин – отцов, братьев, сыновей, мужей. И еще тяготы ощутимо ложатся на их плечи – в экономике именно слабый пол заменяет сильный – война требует рабочих рук, так как производство вооружений растет с каждым часом.

– Не думаю, – Лангсдорф пожал плечами и пахнул дымком сигары. – Отчаянно сопротивляются галлы, еще не потеряли последнюю надежду переломить ход войны. Что ж – тем горше для них будет поражение! Лишь бы дяди из‑за океана не лишили нас плодов победы!

Мощнейший удар 2‑й и 5‑й германских армий на Сомме ранним утром 25 апреля 1916 года оказался совершенно неожиданным для армий союзников. Впервые массированно примененное самое новейшее вооружение и тактика (частично уже апробированные на Восточном фронте) дали блестящие результаты, хотя в Генеральном штабе ожидались куда как более скромные успехи. Прорыв фронта состоялся на участке в 70 км, севернее Соммы до Арраса, и южнее до Нуайона. После короткой, тридцати минутной артиллерийской подготовки (до того союзники буквально долбили в своих неудачных наступлениях германскую оборону часами и даже сутками), щедро обработав позиции 3‑й английской армии бризантными и химическими снарядами. Причем последние были начинены ядовитым ипритом, тем самым газом, что в той истории был применен под Ипром. Но теперь кайзер до последнего тянул с применением химического оружия, хотя союзники уже прибегали к его использованию, пусть и вполне относительно безобидного слезоточивого газа еще с 1914 года.

Оказавшись в ядовитых облаках разрывов, «томми» дрогнули и побежали с фронта в тыл, и уже к полудню позиции были прорваны на глубину до десяти километров. Артиллерия англичан и подходившие резервы французов подверглись беспрерывным штурмовым атакам и бомбардировкам с воздуха. Сотни германских аэропланов с мощными моторами в четыреста и шестьсот лошадиных сил, захватили полное господство в небе – «хейнкели‑51» буквально истребили тихоходные «Ньюпоры» и «Сопвичи».

За два дня боев германские гренадеры в противогазах, действуя штурмовыми группами, при поддержке десятков легких танков, прорвали во всю глубину тактическую, а кое‑где оперативную оборону союзников, с хода захватив Амьен – важный узел коммуникаций с огромными складами, которые не успели не то что вывезти, но даже уничтожить. Не теряя времени, в образовавшуюся огромную брешь были брошены конно‑моторизованные группы из трех кавалерийских корпусов каждая – фактически вся конница, что имелась у немцев и австрийцев. И пошли они не на Париж, как ожидали французы, перебрасывая к столице резервы, а на запад – захватывая города и села Пикардии, Иль‑де‑Франса, Нормандии, выбрасывая сильные разъезды далеко вперед – в Бретань, Мэн и Орлеан. За ними быстрыми маршами двигалась инфантерия – для участия в операции Генеральный штаб задействовал до семидесяти пехотных дивизий, самых лучших, прошедших зимою специальное обучение, причем значительная часть офицеров и солдат имели опыт маневренной войны на Восточном фронте против русских.

В Пикардии, Артуа, Эно и Фландрии шли ожесточенные бои с полуокруженными и прижатыми к Ла‑Маншу тремя английскими, 10‑й французской и бельгийской армиями. Причем, перелом там уже наступил – 3‑я армия британцев была полностью раздавлена, а первые две вместе с союзниками, побросав вооружение, отступили к Дюнкерку и Кале – англичане поспешно начали проводить эвакуацию разбитых дивизий на «остров». Уже было взято в плен свыше трехсот тысяч союзников, еще столько же находились у побережья, ожидая там спасения с моря и ежедневно обстреливаемые артиллерией, терзаемые атаками немецкой авиации.

Уже сейчас эти события метко прозвали «катастрофой у Дюнкерка»! Очередная злая шутка истории!