Вот что имела в виду Хэ Ланфэн, когда говорила, что в этом месте слишком сильная энергия инь! Она исходила именно от цзянши. Эти люди умерли не своей смертью, потому были обижены на мир. Их ненависть привлекла злых духов, которые, в конце концов, овладели телами мертвецов. Почуяв тепло, живую кровь и светлую энергию ребенка, они выбрались из могил. Обычно цзянши не могли передвигаться слишком быстро, ведь их тела подвергались трупному окоченению. Принц запросто мог убежать в лес, да вот беда, он заметил их слишком поздно. А еще мертвецов оказалось очень много, они заходили и справа и слева, брали в кольцо.

Вокруг пояса Жуланя был обернут гибкий меч – подарок старшего брата. Управляться с таким оружием было непросто, но у юноши получалось неплохо. Вот только уничтожить цзянши мог только огонь.

Тогда оставались талисманы. Сун Жулань уговорил Хэ Ланфэн обучить его нескольким простым заклинаниям. Таким, например, как «Замедление» и «Воспламенение». Принц был уверен, что сможет их воспроизвести. Конечно, талисманов у него было мало, но, возможно, заклинания отпугнут цзянши. В несколько быстрых движений он прилепил талисманы на лбы мертвецов, шагавших в первых рядах. Каждый лист бумаги юноша не забыл пометить каплей своей крови. Вот только вместо нежно-желтого света, появления которого так ждал Сун Жулань, талисманы вспыхнули алым. Очевидно, в самом принце было слишком много темной энергии, потому заклинание и сработало неправильно.

Проклятье! Какой же он все-таки невезучий! Вместо того чтобы замереть на месте, цзянши разозлились пуще прежнего. Янь`эр закричала, когда костлявые пальцы вцепились в ее ножку и потянули из рук принца. Призрак ее матери огласил округу горестным воплем, но ничем не мог помочь. Рванув девочку на себя, вцепившись в нее изо всех сил, Жулань по наитию выбросил вперед свободную руку. Он будто бы желал оттолкнуть наступавших мертвецов. Он ждал удара, ждал, когда когти и зубы вопьются в тело, хотел зажмуриться, но не смел. Смрад, исходивший от гниющих останков цзянши, был готов сбить с ног. Пальцы Сун Жуланя уперлись одной из тварей прямо в лоб. И тут произошло неожиданное. Будто подхваченные сильным ветром, цзянши отлетели в сторону и попадали кто куда. Принц во все глаза глядел на то, как они неуклюже пытались подняться. Бежать! Скорее! Некогда думать! Нужно прорываться! Но не успел он сдвинуться с места, как твари замерли на коленях, прижав лбы к земле.

Цзянши ему кланялись! Кланялись! Юноша бросил удивленный взгляд на свою белую руку. Кончики пальцев чуть покалывало. Вот же странно! Янь`эр завозилась, приподняла голову, но принц снова крепко прижал ее к себе.

– Не нужно, не смотри! Все в порядке.

Яркая вспышка пламени озарила лес и опалила листья. Как молния, пылающий духовный меч Хэ Ланфэн, Цинпин, пронесся по округе, пронзая скрюченные тела цзянши. В миг твари обратились в прах, а меч вернулся в руку хозяйки. Его лезвие погасло. Ланфэн метнулась от границы деревьев, бросилась к принцу и, к полной неожиданности юноши, обхватила его лицо, заставила взглянуть на себя. Девушку ждали замешательство и разочарование. Глаза Сун Жуланя, которые еще мгновение назад светились, точно звезды, выглядели совершенно обычно, напоминали бездонные синие омуты. Принц отпрянул и потупил взор.

Беспокойство и одновременно удивление овладели Хэ Ланфэн. Сун Жулань не был обычным демоном. Вэнь-шэни – могущественные создания. Принц был средоточием темной энергии, но в то же время – человеком. Пока его смертное тело было живо, он не мог пробудить в себе всю силу демона. Еще совсем недавно Ланфэн была уверена, что избавится от Сун Жуланя раньше, чем он разовьет в себе хоть малую толику способностей. С помощью меча бессмертных она могла не только уничтожить смертную оболочку демона, но и ослабить его дух настолько, что тот не вернулся бы в мир людей еще сотни лет.

Она думала, что Сун Жулань слаб. Но юноша остановил толпу цзянши. Остановил мертвецов, лишь взмахнув рукой. Заставил подчиниться. Что если он действительно был способен потягаться с повелителем Земель Беспомощности за драгоценный жетон и усмирить мертвых?

Неужели их безумное путешествие и правда имело смысл?

– Все в порядке?

– Да, девочка цела, только немного ушибла голову. И испугалась, конечно, – ответил принц. Он поудобнее перехватил ребенка и усадил на сгиб локтя. Малышка крепко держалась за него и дышала в шею.

– Я спрашивала о вас, Сун Жулань. Не пострадали?

– О, – он чуть смутился. – Нет. Все хорошо.

Хэ Ланфэн больно ущипнула себя за бедро. Глупая! Испугалась за демона!

– А вы? Вы не ранены? – спросил юноша.

Она только отмахнулась. Глупости какие! Десяток разбойников, притаившихся на обочине дороги и напавших на группу торговцев (среди них был и отец Янь’эр), едва ли мог утомить мечницу. А вот обычных людей в темноте они застали врасплох, быстро расправились с охраной и чуть было всех не перебили. Ночью ведь, в таком безлюдном месте, едва ли кто-нибудь пришел бы на помощь. Но теперь разбойники были крепко связаны и, как мешки с рисом, вповалку лежали на земле, а торговцы оказывали помощь раненым товарищам, оценивали ущерб, поднимали перевернутые телеги, осматривали товары. Вот только разразившаяся драка потревожила наспех похороненных у дороги мертвецов, и те полезли наружу из неглубоких могил. Конечно, мечница расправилась с ними за раз. Но вот принц… Он ведь такой недотепа, он мог попасть в беду. Как оказалось, тревожилась Ланфэн напрасно.

– Янь`эр! Дочка! Ох, слава всем богам! – Отец девочки пронесся мимо Хэ Ланфэн и протянул к малышке руки. Услышав голос отца, Янь’эр наконец оторвалась от принца.

– Папа! – звонко закричала она. Сун Жулань поспешно передал девочку в руки отца, и тот крепко ее обнял. – Папа, ты вернулся! Добрый братец не обманул, он сказал: ты обязательно вернешься!

– Конечно! Конечно, как я мог не прийти за моей Янь`эр! – говорил мужчина, все еще прижимая девочку к себе. – Все позади! Все позади, моя девочка!

Торговец принялся лихорадочно осматривать дочь.

– Сильно ударилась? Болит?

– Немного… Но, папа, почему у тебя лицо мокрое? Разве ты плакал?

– Совсем чуть-чуть! Только потому, что тревожился за мою Янь-эр!

Сун Жулань, слабо улыбаясь, наблюдал за ними. Он почти не знал родительской любви. Отец его ненавидел, а мать умерла, когда он был маленьким. Принцу рассказывали, что его мать – первая красавица Царства Ци – была драгоценной второй супругой Сун-вана. Правитель был готов возложить к ногам любимой женщины все богатства своей земли, но не смог спасти от проклятья и ранней смерти. И, разумеется, во всем он винил Жуланя. Все говорили, что вторая супруга произвела на свет демона, не смогла с этим смириться и не пожелала жить дальше.

Тогда же, видя, как нежно торговец обнимает дочь, как аккуратно вытирает ее лицо, как девочка ласкает ладошками его щеки, принц испытывал одновременно и радость и грусть.

Призрак матери Янь`эр не отходил от своих любимых ни на шаг, но не смел им показаться. Однако лицо женщины больше не искажала гримаса страдания, напротив, оно разгладилось. И на губах проступила улыбка. Женщина коснулась волос дочери и прижалась щекой к плечу мужа. Она замерла в таком положении на несколько минут, потом низко поклонилась Сун Жуланю и растворилась в темноте.

Хэ Ланфэн не сводила с принца заинтересованного взгляда. Как демон, он должен был злиться на смертных и испытывать недовольство, наблюдая за их счастьем. Но, казалось, юноша, напротив, радовался. Девушка была уверена: под маской он прятал улыбку. А с какой решимостью он защищал маленькую девочку… Хотел принять на себя удар цзянши! Мечница неловко качнула головой и отвела от Сун Жуланя взгляд. Она запуталась, снова запуталась в своих мыслях и предположениях. Что у вэнь-шэня на уме?

Обратный путь до Даляна они преодолели на телеге торговцев. Те были бесконечно благодарны спасителям, но в то же время не сводили с принца опасливых взглядов.