Мастер Жун Цин взял Хэ Ланфэн за руку и принялся считать пульс. Его пальцы были шершавыми и теплыми. Бессмертный целитель выглядел полностью ушедшим в себя, глядя на девушку, он хмурил темные брови. Как и другие мастера горы Хуашань, Жун Цин носил простые белые одежды из грубой ткани и без всякой вышивки. Как и у других мастеров, его волосы были седыми, но лицо не выглядело старым. Сложно было сказать, сколько ему было лет. Быть может, сотня, а может, тысяча. Глаза бессмертного целителя были ясными и добрыми, и все в его облике внушало доверие.

– Твой пульс нестабилен, дитя. Тебе нужно успокоиться! Все самое страшное уже позади. Здесь ты сможешь восстановить силы. Твои повязки пропитаны особой мазью из десяти целебных трав, которая поможет ранам быстрее затянуться. Оставь тревоги! Можешь поглядеть на своего друга и убедиться, что он жив и здоров. Но, к сожалению, ты не сможешь поговорить с ним, под действием лекарств он проспит еще несколько часов.

Ланфэн склонилась над постелью Чжао Вэйнина, положила ладонь на его лоб. Жар спал, и молодой человек выглядел гораздо лучше. Черные линии исчезли с его тела, а на щеках появился здоровый румянец. Во сне Чжао Вэйнин чуть хмурил брови, но все же ничто в облике молодого человека не говорило о том, что еще совсем недавно он был смертельно болен. Мастера совершили чудо! Чжао Вэйнин успел шагнуть в могилу, а они вернули его в мир живых. Хэ Ланфэн воочию увидела действие редкого сокровища – «живой воды»[71], которую использовали бессмертные целители. Острова Пэнлай, Фанчжан и Инчжоу славились источниками «живой воды». Благодаря ее уникальным свойствам, бессмертные жили очень долго, а многие из них в короткие сроки достигали высокого уровня совершенствования. Ланфэн знала, что «живая вода», которой обладали мастера горы Хуашань, могла излечить от любого недуга, потому так стремилась привезти сюда Чжао Вэйнина.

– У твоего друга невероятная воля к жизни. Любой другой человек не смог бы продержаться так долго, – проговорил бессмертный целитель. – Змеиный яд имеет уникальные свойства, и его состав никогда не повторяется. Потому для смертных создать противоядие практически невозможно. Ради спасения этого юноши ты и твой спутник рисковали жизнями. Демон в лазурных одеждах поразил моих братьев до глубины души! Они до последнего были уверены, что он отступится.

– Узнав Сун Жуланя чуть лучше, я поняла, что он непременно пойдет до конца. Осуществит задуманное, даже если на кону будет его жизнь, – грустно проговорила Хэ Ланфэн. – Он либо слишком храбрый, либо слишком глупый и упрямый.

– Возможно, и то и другое. На самом деле, дитя, с Небесной лестницы все же можно сойти. Страж горы горазд запугивать, говоря об обратном. Его цель – заставить незваного гостя отказаться от восхождения. Гора Хуашань имеет сознание и чувствует, когда гость желает повернуть назад. Еще никого силой не заставляли продолжать путь по Небесной лестнице. Вот только демон в лазурных одеждах ни секунды не сомневался и не жалел о сделанном выборе. Ему пришлось подниматься в гору шесть часов, под ударами молний. Мои братья не ожидали, что демон проявит такое мужество, желая спасти человеческую жизнь.

Сердце Хэ Ланфэн, которая в тот момент поправляла одеяло Чжао Вэйнина, вновь прострелила боль. Такая сильная, что девушка пошатнулась. Бессмертный целитель вновь сжал ее запястье.

– Дитя, посиди спокойно! Не суетись. Ни о чем не думай. Все уже закончилось! Увы, от сердечных мук у меня нет лекарства. Только ты сама можешь утешить себя.

У Хэ Ланфэн не было сил. Она привыкла защищать других, она уже много лет постоянно рисковала своей жизнью ради безопасности людей. Но в этот раз бессмертная мечница ничего не смогла сделать. Две жизни висели на волоске. Ей не хватило ни сил, ни умения, чтобы оградить друзей от опасности.

– Я бы хотела увидеть Сун Жуланя, убедиться, что с ним все в порядке, и рассказать, что Чжао Вэйнин жив и здоров. Мастер Жун, с ним можно увидеться?

– Я отведу тебя. Но придется подождать, когда демон в лазурных одеждах придет в себя. Не советую сейчас будить его.

– Понимаю, я не стану беспокоить его. Просто… тревожусь… Небесные молнии способны сжечь дотла… Я боюсь, что последствия…

– Сейчас демон в лазурных одеждах в безопасности. Как только он восстановит силы, ожоги быстро заживут, и следов не останется. Не бойся, дитя, он не умрет! Судьба твоего спутника отмечена знаком небесного испытания. Отныне и до его завершения божественным оружием Владыку Востока не убить. Если бы мои братья сразу поняли это, ему бы не пришлось так страдать.

– Нет, не верю! – прошептала Хэ Ланфэн. Девушка так сильно сжала кулаки, что у нее заболели пальцы. – Не верю, что они не знали, что они не поняли! Они думали только о том, как бы сильнее помучить его, прежде чем убить. Какая чудовищная жестокость!

И еще это небесное испытание… Ланфэн была уверена: оно не сулит ничего хорошего. Но куда уж хуже?

В комнате принца все пропахло благовониями. Из-за них в мыслях мечницы царил хаос. Она еще никогда так туго не соображала. Но ничего не поделаешь! Благовония были призваны притупить боль, которую причиняли Сун Жуланю многочисленные ожоги.

Хэ Ланфэн склонилась над постелью. В тот момент ей было не до приличий. Молнии повредили маску принца, и девушка увидела кусочек обожженной кожи. Поразительно, но волосы Сун Жуланя совершенно не пострадали! Девушка распустила их, чтобы шпилька не давила больному на голову. Ли Мэй с завистью твердила, что у Сун Жуланя очень красивые волосы, густые и мягкие, точно мех какого-нибудь мифического зверя. Чудо, что они не сгорели! Зато руки и большая часть тела юноши была покрыта повязками. Ланфэн чувствовала исходивший от них резкий запах трав.

Ей было жаль, очень жаль Сун Жуланя! В тот момент мечница жалела ни демона в лазурных одеждах, а человека, с которым обошлись несправедливо. Сколько бы она ни странствовала по свету, в скольких битвах ни побывала, бессмертные мастера часто приходили на помощь. Ее народ был бескорыстным и существовал, чтобы заботиться о слабых. Конечно, Ланфэн знала, что многие бессмертные мечтают о вознесении в ранг небесных чиновников, потому и совершенствуют дух и тело вдали от остального мира. Но она не думала, не могла и не хотела думать, что бессмертные способны на такую подлость. Они не желали спасать Чжао Вэйнина, они использовали его, чтобы убить Сун Жуланя. Но ведь он не сделал ничего плохого!

– Теперь будешь думать, что я намеренно отправила тебя на смерть, – грустно проговорила Хэ Ланфэн. У нее снова болело сердце. Ее прежде спокойное сердце мечника больше не выдерживало. Слишком много переживаний! Слишком много тревог и печалей! – Будешь винить меня в случившемся. Это я должна была подняться по Небесной лестнице. Если бы это сделала я, ничего бы не случилось. Я слишком уж понадеялась на бессмертных мастеров. Думала, что они внемлют просьбам наставницы и помогут мне, спасут Чжао Вэйнина. Но им не было до этих просьб никакого дела! Я ошиблась в своих суждениях. Конечно ты будешь винить меня!

Что-то обожгло ее щеки. Девушка дотронулась до лица. Слезы. Как странно! Хэ Ланфэн не помнила, когда плакала в последний раз. Возможно, еще в детстве, когда она была всего лишь бедной девочкой, оставленной умирать на улице. Малютка Чжэн могла позволить себе слабость, мечница Хэ Ланфэн – уже нет. Отчего же теперь она проливает слезы над демоном, которого должна использовать, а потом устранить? Отчего же ей так совестно и так грустно?

– Я бы до такого не додумался, бессмертная госпожа, – услышала Хэ Ланфэн голос принца. Пока она терла глаза и лицо, стараясь успокоиться, Сун Жулань успел проснуться и приподняться на локте. Сделав слишком резкое движение, он зашипел от боли. Повязки, опутавшие тело, мешали. Кожа на руках, ногах и шее горела и чесалась. Казалось, ранее ее пытались содрать, а после раны присыпали солью. Не самое приятное ощущение!