Остановился лишь однажды, чтобы напустить лужицу на дубовый паркет.

На это бабушка лишь покачала головой, но ничего не сказала, улыбнулась украдкой. Петра Вестерброк этим утром выглядела крайне бодрой и удивительно помолодевшей. Быть может, потому, что вчерашний вечер в театре и общество лиора Римерина произвели на нее «самое благоприятное впечатление»? Настолько благоприятное, что она даже намекнула в антракте, когда мы прогуливались с ней по зданию театра, рассматривая его великолепное внутреннее убранство, а Арвид Римерин отвлекся на разговор со знакомым этерийцем, что нам стоит пригласить молодого лиора к себе на обед. Я же, пребывавшая в ужасном настроении из-за предательства Бастена, с ней согласилась.

Обед так обед! Да хоть на ужин, мне-то какая разница?.. Больше всего на свете мне хотелось, чтобы меня оставили в покое. Не смотрели сверлящим взглядом и не приставали с расспросами, что произошло и почему на мне нет лица?! Именно этим весь вечер и занимался Арвид Римерин. Я же пыталась ему мило улыбаться, заявляя, что лицо на мне есть, в зеркале недавно проверяла. Затем, когда поняла, что он от меня так просто не отстанет, спряталась за роскошным веером, отвечая невпопад, что у меня все, все хорошо.

Все в порядке, давайте уже смотреть «Веселого Молочника»!

А мое разбитое сердце – пустяки! То, что Бастен Крауз целовался с моей горничной, – ерунда! То, что она собирается за него замуж, – еще куда большая ерунда! Уверена, он на ней никогда не женится. Соблазнит, использует, получит свое и бросит. Зачем она ему вообще нужна, когда перед ним открывается прекрасный выбор из богатейших наследниц Фрисвиля? Мне почему-то казалось, что деньги в этом выборе сыграют не последнюю роль и что у Аньи снова появится прекрасный шанс!

А я… Может быть, не такая уж и дура, раз узнала о его связи с Мадлен куда раньше, чем вляпалась в «серьезные отношения», о которых он так самозабвенно врал?! Не открыла ему свое сердце, не успела привыкнуть, прикипеть слишком сильно. Наверное, если бы узнала о предательстве куда позже, мне было бы намного больнее. А сейчас… Ну что же, сейчас мне тоже больно, но я это переживу. И больше никогда, никогда не нарушу правила моего собственного «Краткого Пособия»! Не влюблюсь ни в кого!

Что же касается Арвида Римерина – хорошо, пусть приходит к нам на обед. Это будет наше с ним третье свидание, после чего останется последнее, и вот тогда – все! Я буду совершенно свободна от каких-либо обязательств.

Это было вчера, а сейчас я осторожно прикоснулась к сознанию щенка. Присела на корточки, протянула к нему руку и… чуть было не упала, оглушенная волной обрывочных, но удивительно ярких образов и эмоций. Прыгать, бегать, бегать! Кушать, прыгать, бегать, лаять, писать… Что, опять?!

- Из него вырастет отличный пес! – сказал склонившийся над песиком Робер. Погладил его по мягкой шерстке.– Будет тебе хорошим охранником. Думаю, вы с ним поладите!

- Конечно же, мы поладим! – Отец еще не знал, что я могла поладить с любым животным. – Спасибо, папа! Эльсана…

- Мама, – поправила она. – Зови меня мамой, мы же договорились! Как прошли эти дни? Бабушка тебя не слишком утомляла?

Бабушка, руку которой облизывал Найт – так я назвала своего щенка, – снова лишь хитро улыбнулась.

- Нет же! – отозвалась я. – Мы отлично проводили с ней время.

- Могу себе представить, насколько вы отлично его проводили, – буркнул отец, – если уж Хендрик Страут срочным образом вызвал меня в город! Что случилось, Кимми?

Вздохнула украдкой. Хорошо хоть не спросил, что я натворила!

- Много чего, – туманно ответила ему. – А можно я расскажу обо всем, когда придет магистр Страут?

Этим утром он прислал мне записку, в которой сообщил, что навестит нас перед обедом. К этому времени он как раз успеет закончить в лаборатории последние опыты. Черт, и точно! Обед!..

Папа был еще не в курсе, что нас ждал обед с лиором Римерином, потому что вчера вечером я совершенно забыла о приезде родителей и пригласила его к нам в дом на свою голову! Вздохнула украдкой. Подозреваю, этот сюрприз он не оценит по достоинству!

- Быть может, ничего серьезного и не случилось, – сказала ему. – Все зависит от того, что именно магистр Страут выяснил в своей лаборатории. А пока что… Давайте я всем покажу, что у меня получается из новых заклинаний?

- Кимми! – нахмурился отец. – Сейчас же расскажи, что случилось! Я имею полное право знать!

Но я была непреклонна. У меня тоже характер, причем не факт, у кого он сложнее. Расскажу, когда придет Хендрик Страут, и все тут!

В общем, кое-как продержалась, показывая свеженькие заклинания, расспрашивая маму о загородном имении и играя с Найтом. Потом пришел папин друг, и лицо у Хендрика Страута было такое, что я… Попрощавшись с Эльсаной и бабушкой, сунула песика Мадлен – тут уж ничего не поделаешь, приходилось терпеть ее присутствие, пока не найду достоверного повода от нее избавиться! – и отправилась следом за отцом в библиотеку. Папа хотел сперва переговорить с Хендриком с глазу на глаз, но магистр Страут заявил, что я тоже должна присутствовать. Потому что, если бы не я, он никогда бы этого не обнаружил.

- И что же ты такого обнаружил? – поинтересовался отец после того, как закрыл дверь в свой просторный кабинет.

Большую его часть занимали книжные полки, на которые падал свет из окон, выходящих на канал. Когда-то кабинет принадлежал Эрику Вестерброку, которого я не знала, но теперь здесь было царство Робера Хартена с разложенными повсюду свитками, книгами по магии и аккуратными стопками рабочих бумаг империи Вестерброков.

Вскоре мы расселись на мягких стульях вокруг большого дубового стола, и я чинно расправила светлое домашнее платьице. Вышитые розочки и пышные кружева у ворота и по подолу мне совершенно не нравились, но, по заверениям Мадлен, незамужняя девица из приличной семьи должна была одеваться именно так. Да и черт с ними!

- Да, что именно вы обнаружили? – поддакнула я, уставившись на пригоршню зерна, которую магистр Страут высыпал на столешницу. – А это что такое?!

Среди золотистых зерен было несколько черных и шершавых, покрытых пористыми наростами, словно сгнивших изнутри. Вместо ответа Магистр Страут перевел взгляд на отца.

- Робер, посмотри сам!

Папа хмыкнул, после чего принялся водить над зерном ладонью. Затем попыталась и я – ну, поводить! – но совершенно ничего не почувствовала. Пожав плечами, взяла черное зернышко, покрутила, понюхала – ничем не пахло! – затем положила на стол. Держать его в руке оказалось неприятно.

- Спорынья, – наконец, произнес магистр Страут. – Из мешка, который вчера передала мне Кимми.

- Что еще за спорынья? – спросила я.

- Что еще за мешок? – поинтересовался Робер.

- Не сказала? – удивился магистр Страут, и я покачала головой. – Тогда рассказывай, сейчас самое время! – подбодрил он.

- Тут такая история вышла… – вздохнула я под папиным внимательным взглядом.

Затем все ему рассказала. Ну, то же самое, что и вчера Хендрику Страуту. Только вместо того, чтобы похвалить меня за находчивость, отец схватился за голову.

- Все! – заявил он непреклонным тоном. – До окончания Академии – под домашним арестом! И никаких больше драк возле чужих амбаров!

Я снова вздохнула. Если бы только драка!.. Папа еще не знал про дыру в стене, Сумасшедшие Бараки и о нашем договоре с лиором Римерином.

- Но, папа! – попыталась я возмутиться. – Это ведь нечестно, я ничего плохого не сделала!

К тому же, судя по словам магистра Страута, даже принесла пользу.

- Робер, ты слишком строг к своей девочке! – встал на мою сторону Хендрик. – У меня тоже есть дети… Поверь, они иногда вытворяют такое, что я до сих пор не понимаю, почему еще не поседел окончательно.

- Твоим пацанятам только по десять, а ей уже… Ей уже скоро замуж! – Тут отец снова ужаснулся, причем, своим собственным словам. – Какой еще замуж?! – спросил у меня строго.

- Никакой! – заверила я. Независимо пожала плечами, потому что и не собиралась! Если бы не застукала Бастена Крауза с Мадлен, то могли быть варианты, а так…