— И это говорит человек, который сегодня, чуть раньше, считал войну практически проигранной! — проговорил Джеред, и Роберто услышал в голосе друга презрение, больно ранившее его. — Ты обрел уверенность в каком-то источнике, к которому и мне хотелось бы припасть!

— По-моему, ты сказал достаточно, — заявил Роберто. — Поскольку ты по-прежнему мой друг, я предоставлю тебе защиту. И твоим Восходящим тоже. Но они не станут ничего делать, иначе я казню их как изменников и еретиков, ты меня понял? Я — генерал этой армии, и я не допущу, чтобы мой авторитет кто-то подрывал. Даже ты.

Джеред кивнул.

— Я уважаю твои слова, я уважаю тебя как лучшего генерала Конкорда. Я здесь не для того, чтобы подрывать твой авторитет. Я здесь, чтобы помогать. — Он направился к выходу из палатки, но задержался и повернул обратно. — И возможно, ты способен выиграть войну именно так, как ты сказал. Но мне кажется, тебе следовало бы сложить те дни, которые уйдут у тебя на то, чтобы своими одиннадцатью тысячами разбить тридцать тысяч цардитов у Гестерна, а потом пройти к границам Нератарна. И оценить их. У тебя нет времени, Роберто, цардиты там прорвутся. Ты это понимаешь — и я это понимаю. Какой смысл одерживать победу в Гестерне, если на севере Конкорд будет потерян? Я могу дать тебе это время. Подумай об этом, генерал. Разреши помочь тебе.

Когда Джеред ушел, Роберто рухнул на стул перед картами. Он схватил кубок и допил вино. Потом потребовал еще. Десять дней до границы с Гестерном. Еще десять — на север к Бискару, гоня цардитов в случае победы. И по крайней мере шесть до границы Нератарна по враждебной территории. И это в начале рождения дуса.

Он оказался в центре пустоты, и в какую бы сторону он ни повернул, это откроет цардитам путь в другом направлении. Роберто Дел Аглиос уронил голову на руки и даже не заметил, что Эридес принес ему вина. Конкорд рассыпался.

848-й Божественный цикл, 39-й день от вершины соластро, 15-й год истинного Восхождения

— Какая-то безумная процессия торговцев и ремесленников Карадука! — пробормотал маршал-защитник Васселис.

Он стоял рядом с Арковом и Эстер у левой башни ворот Вестфаллена. Прошло два дня с тех пор, как Арков сообщил об их приближении, и вот неорганизованная, но довольно большая толпа подошла к городу.

Маршал передал увеличительную трубу Эстер. Ему самому прибор больше не понадобится: это зрелище навсегда врежется в его память. Решительные, злые, испуганные лица его подданных. Некоторые из них несли вымпелы и знамена. Другие, по иронии судьбы, — флаг Карадука. И этот же флаг развевался на башнях Вестфаллена.

Простые ремесленники и фермеры. Мужчины, женщины и дети. Его люди. Сорванные с мест и приведенные сюда речами чтецов и гласов, которые шли вместе с ними. А немногочисленные солдаты Доспехов Бога, ехавшие рядом, не давали им остановиться. Васселис даже узнал кое-кого. Похоже, люди собрались со всего юга. Из Кирандона, порта Раулент и из всех городков, которые попадались по дороге. И все охвачены слепым невежеством. Их было несколько сотен. Маршал-защитник очень сомневался, представляет ли хоть кто-то из них, чего они хотят добиться.

— Таково могущество канцлера, — проговорила Эстер с дрожью в голосе. — Страх и ненависть. Их так легко создать — и так трудно уничтожить.

— Мы выполним свой долг, — заявил Арков, поворачиваясь к ним.

— Но вы ведь не станете с ними воевать? — спросила Эстер.

— У меня приказ от Адвоката, — ответил Арков. — Я капитан дворцовой гвардии. Мы выполним свой долг.

— Поговорите с ними, Арван! — попросила Эстер. — Заставьте их понять.

Васселис не мог смотреть в глаза Эстер. В этой ситуации все выглядело бессмысленным. Конкорд боролся за выживание на другом берегу Тирронского моря, однако здесь его граждане сражались за вещи, которые не понимали и не могли понять. Но в то же время это надвигающееся противостояние может оказаться самым важным за всю историю Конкорда. Это сражение за прогресс и развитие.

— Я скажу, что смогу, — ответил Васселис. — Но вы не наивный ребенок, матушка Наравни. А они — не Ступени Восхождения. Тайны Вестфаллена всегда сохранялись некой ценой. Его выживание может стоить еще дороже.

Эстер смотрела на его профиль, пока маршал не повернулся лицом к ней. Он увидел, что в ее душе идет борьба.

— Вы станете стрелять в своих людей?

— Если меня вынудят, я не стану колебаться, — подтвердил Васселис и увидел, как Эстер содрогнулась. — Мне жаль. Никто из нас этого не хочет.

— Возможно, до этого и не дойдет, — сказал Арков. — Они плохо вооружены, и у них нет артиллерии. Только глупец попытается нас атаковать.

— Возможно, пока — нет. — Васселис глубоко вздохнул. — Но они могут оказаться только авангардом.

Он посмотрел направо и налево. На стенах стояли левимы. Луки прислонены к бревнам, гладиусы в ножнах. Вида сотни плащей сборщиков может оказаться достаточно, чтобы толпа держалась на расстоянии полета стрелы. Но в противном случае его люди уже приготовили баллисты и катапульты. Еще сотня карадукских гвардейцев размещена в городе. Васселис не стал вызывать их к воротам. Те, что подошли к ним сегодня, не смогут ворваться в город.

Когда передний край толпы оказался примерно в ста ярдах от стены, она начала замедлять движение, скапливаясь за пределами досягаемости луков. Васселис снова взялся за увеличительную трубу. Решимость по большей части сменилась неуверенностью. Созерцание нового лица Вестфаллена и его защитников лишило процессию немалой части запала. Васселис покачал головой.

— И что вы станете делать теперь? — прошептал он.

Ответ маршал получил быстро. Десять человек отделились от переднего края толпы, растянувшейся на открытой площадке перед воротами. Послышалось несколько выкриков, которые едва перекрыли шум ветра, трепавшего флаги. Четыре всадника Доспехов Бога сопровождали шестерку чтецов и гласов. Они двигались под флагом Всеведущего. Васселис почувствовал разочарование, узнав среди них Лотерис, глас из порта Payлент. Он отметил, что первый глас Карадука здесь не присутствует. Оставалось надеяться, что тот проявляет большую мудрость. На расстоянии десяти ярдов от ворот Лотерис заговорила:

— Маршал-защитник Арван Васселис…

— Ну, сейчас начнутся обвинения и требования, — пробормотал Васселис.

— … ты обвиняешься в ереси против Всеведущего, в укрытии и защите названных еретиками, в извращении священных писаний и убийстве солдат Доспехов Бога. Мы, присутствующие здесь, представляем лишь малую часть тех, кого опечалила правда и кто вынужден против своего желания требовать правосудия. Мы служили тебе и Карадуку верно и неустанно. Но теперь ты должен держать ответ перед нами.

Лотерис указала на тех, кто стоял позади нее.

— Это твои люди. Они требуют, чтобы ты им ответил. Они требуют, чтобы ты вышел на суд перед ними. Это допускается законом, и ты не можешь отказаться.

— Твое знание законов Конкорда похвально, — ответил Васселис так, чтобы его могли услышать только те десять, что стояли у ворот. — И я с нетерпением буду ждать возможности предстать пред моими людьми и доказать свою правоту. Но не таким образом. Это толпа, и ни один правитель не уступает толпе. Более того, эту толпу создали с помощью полуправды, домыслов и показаний дискредитированного канцлера, которую саму в Эсторре ожидает суд за убийство.

Васселис подождал реакции Лотерис. Ее лоб покрылся потом, надутые щеки покраснели.

— Она упустила эту маленькую деталь, так ведь? Я удивлен. Обычно ее ум так остро подмечает все преступления против Конкорда и Всеведущего! — Васселис покачал головой. — Но вы упустили и еще кое-что. Мне тоже известны законы Конкорда. И естественно, я выйду из этих ворот, как вы того требуете.

Он положил руку на локоть Эстер, которая испуганно ахнула.

— Но сначала я хочу прочесть ордер, подписанный Адвокатом. Она единственный человек, который может узаконить ваше требование о моем аресте. Чистая формальность, конечно же. У кого из вас он хранится?