ИНТЕРЛЮДИЯ

Один из залов для совещаний Корпорации Йокогама. Расширенное внеплановое заседание Совета по Управлению.

— Ваши неподобающие эскапады, Хьюга-сан, не могут оставить безучастным. И не хотел бы ничего говорить, но как тут сдержаться, — Танигути Дзион, главный разработчик Мацусита-корп, выплеснул наружу негодование до того, как успел включить мозги и прикусить язык.

Чёрт. Чёрт. Чёрт. Эта сперва унизила его на своём этаже (в том числе в плане мужской гордости), а теперь ещё и здесь взялась попирать приличия — облизывать это своего… полукровку. При всех.

Разумеется, ему было лучше молчать, а не вот так прилюдно выказывать эмоции. Но как, скажите, сдержаться, если боль травматических воспоминаний ещё очень остра? Травматических во всех отношениях, кстати.

— Вы о чём, Танигути-сан? — невозмутимости холодной стервы могли бы позавидовать те статуи из-за океана, которые в университетском курсе мировой культуры преподаются как некий западный эталон.

Ну да, с чего бы ей нервничать. Это же он валялся на полу. Не она.

Усилием воли Дзион согнал наваждение и вернул хладнокровие. Неправ был он тогда, чего уж — и руки не следовало тянуть, и бежать в Регулярный Менеджмент высказываться тоже не следовало.

Проклятые эмоции, всё зло от них. Но как удержаться, если на него давят с такого уровня.

— Танигути-сан имеет в виду кое-какие общепринятые приличия, — на помощь на удивление пришёл некто Фукудомэ, креатура старика Хьюга (помогай последнему все боги в том месте, где он сейчас — если выберется, наведёт шороху).

Фукудомэ и его неизменный напарник Ирисава в Наблюдательном Совете всю жизнь последовательно проводили политику деда пловчихи. Оставшись в данный момент по техническим причинам без руководства, собственной линии двое на ровном месте плодить не стали и безальтернативно консолидировались с делегацией Мацусита прямо вначале собрания.

— Мне очень неловко от того, что люди нашего возраста вынуждены напоминать тебе очевидные вещи, Хину-тян, — молниеносно вставил свои полторы монеты Ирисава.

Заседание снова замерло.

— Вы с кем сейчас разговариваете? — спортсменка то ли очень убедительную изобразила изумление, то ли даже не играла. — Особенно с этим вашим выходом из-за печки на тему приличий?

Протеже вздорного старика, далеко возрастом не ушедший, осёкся, сообразив, что допустил лишку.

— На будущее. Чтобы у меня не было повода провожать вас под руки силами Департамента Безопасности. Ирисава-сан, пожалуйста, зарубите себе на носу! — Главе Регулярного Менеджмента снисходительный взгляд удавался безо всякой подготовки (её самооценке можно только завидовать, честно отметил про себя инженер). — Здесь нет никаких Хину-тян и Эйдзи-кунов, Ирисава-сан. Здесь есть Регулярный Менеджмент и мажоритарная акционер, которая по отношению к вам находится на недосягаемой высоте. Не заставляйте меня объяснять иными методами, они вам не понравятся, — в последней фразе отчётливо лязгнула сталь. — ДЛЯ ВАС Я — ХЬЮГА-САН И НИКАК ИНАЧЕ. Вы услышали?

Ставленник деда потупил взгляд и пожевал нижнюю губу.

— НЕ СЛЫШУ ОТВЕТА. — Несмотря на обманчивую женскую внешность, давить эта особа умела профессионально.

Ну да, везде и во всём чемпионка, угрюмо подумал Дзион. И ведь не скажешь ничего вслух, не вступишься — старый мудак Ирисава, похоже, вслед за патроном затеял в жизни теряться, если такие косяки лепит. Вон, ещё и пиар-департамент Йокогамы фиксирует тремя камерами с разных точек, всё по процедуре.

Захотелось ругаться.

— Сами принесёте извинения или мне вас поторопить? — спокойный голос реальной главы местного регулярного менеджмента мог ввести в заблуждение кого угодно, но уже не Танигути.

Он лучше других знал, чего ожидать от конкретной особы, даром что молодая привлекательная женщина. На вид.

— Прошу прощения, Хьюга-сан, я излишне увлёкся. Был неправ. — Ирисава не поднимал глаз, полируя взглядом столешницу.

— Извинения приняты. Персонально для вас, Фукудомэ-сан и Танигути-сан.

Дзиону захотелось втянуть голову в плечи, но он взял себя в руки и спокойно посмотрел стерве в глаза.

А ведь красивая, сволочь, мелькнуло где-то на заднем фоне сознания. И фотографии её в бикини в местной корпоративной сети такие, что хоть дома на стенку вешай. Вместо постеров с моделями.

— Это моя компания, моя структура, здесь я у себя дома, — Хьюга-младшая словами будто гвозди забивала. — Предвосхищая самый первый аргумент: да, не только моя, но и моя тоже. Я здесь работаю больше, чем вы, вместе взятые. То, что вы старше, не делает вас умнее либо компетентнее меня. Я настоятельно предлагаю держать все ваши влажные хотелки в руках, точнее, во рту за стиснутыми зубами. Прошу прощения за невольную скабрезность, другая формулировка на ум не приходит. ПРАВИЛА ТУТ ОПРЕДЕЛЯЕТ СИСТЕМА РЕГУЛЯРНОГО МЕНЕДЖМЕНТА КОРПОРАЦИИ ЙОКОГАМА, ТОЧКА. Не вы, не я, не иные персоны. ПРОДОЛЖАЕМ РАБОТУ.

К сожалению, банзай-атаки раз за разом не складывались. Когда на совещании появилась троица девок, которым бы в моделях работать, а не директорами здесь, Дзион почувствовал невнятное жжение предчувствия.

Ничего не получится. Побороться стоит, отыграть свою партию нужно добросовестно по-любому (а вдруг), но прямого результата сейчас не добиться — кирпичики власти внутри Корпорации именно сегодня останутся на своих местах.

Пикирование двух партий шло своим чередом, обвинения в адрес сбитого графика снабжения и коррумпированных закупок даже периодически пробивали бреши во вражеской обороне (хотя проку — максимум увольнение Решетникова, сомнительная победа с высоты затраченных усилий). Сообщение от весьма непростого адресата пришло тогда, когда он почти расслабился:

Дыхание перехватило, по спине предательской струйкой хлынул пот: писал тот адресат, который служил связующим звеном между определёнными деловыми кругами и ну очень высокой персоной, с того верха, который большинство граждан даже не представляют, хотя отлично знакомы в лицо — из телевизора.

Дзион знал, где искать, потому написал в пару профильных чатов. Через минуту пришёл ответ, неформальный комментарий надёжного источника в министерстве:

Дзион, промахиваясь мимо нужных иконок, стремительно набрал текст, получил ответ:

Йокогамы от Мацусита на том конце не дифференцировали. В переводе на простой язык это значило: высокая персона, которую не хотелось вспоминать ни по имени, ни по титулу, в собственных планах сдвинула одни фишки и щедрой горкой сыпанула на игровое поле другие. Ну или, если ещё нет, вот-вот сделает — не вмешиваясь формально, нигде не выступая официально, но от этого не менее эффективно нажимая невидимые подковерные педали.

Ей либо не хотелось ждать, либо хотелось хеджировать риски, либо первое плюс второе.

Танигути побагровел, прикрыл глаза, пытаясь успокоиться и унять колотящееся в грудину сердце: то, что он обещал непосредственному руководству, прямо сейчас рушилось, как песчаный домик под ногой вандала. Вместо гарантированного выигрыша очень вкусного подряда их компания, похоже, получит полноценную конкурентную борьбу.

Которую поди ещё выиграй, Мицубиси — не Йокогама, компания с чуть более древней историей. Намного более древней и громкой, чем даже Мацусита; с Хризантемовым Троном, если знать историю, Мицубиси были связаны ещё во времена Последней Войны (и даже до неё, если не изменяет память — поставляли в Императорские ВВС те же авиационные двигатели).