— И что же? — Амерлин повернулась, и их взгляды встретились.

В глазах девушки смешались недоверие и интерес, взгляд мага выражал то же, что и обычно — равнодушие.

— Ничего. Я решил, что лучше быть одному, — криво усмехнувшись, Даэрен пожал плечами.

Расспрашивать его Амерлин не стала. Да и не смогла бы, будь у нее такое желание. Даэрен пошел так быстро, что девушке приходилось едва ли не бежать, чтобы поспеть за ним. Хорошо хоть толпа расступалась и не было необходимости толкаться, пытаясь проскользнуть между пухлой торговкой, несущей поднос со сладостями и мужчиной, загруженным разнообразными свертками.

— Благородная госпожа, не проходите мимо. Вы очень красивы и я хочу нарисовать ваш портрет, — окликнул Амерлин мужской голос.

— Что? — девушка оглянулась, гадая, уж не ошиблась ли.

Но нет, сидящий в тени художник обращался именно к ней. У ног мужчины лежала расстегнутая сумка, внутри которой виднелись баночки с красками и несколько свернутых листов бумаги, в руках он держал альбом и карандаш.

— Портрет. Вы сможете оставить его себе на память или подарить возлюбленному, чтобы он ни на мгновение не забывал о вашей красоте, — улыбнулся художник.

— У меня нет возлюбленного, — столь неприкрытые комплименты заставили Амерлин смущенно потупиться. Дома к ней относились скорее как к ребенку, и девушка просто не знала, как реагировать.

— Значит, скоро появится! — уверенно воскликнул мужчина. — Соглашайтесь, пожалуйста, ваша очаровательная улыбка обязательно должна быть запечатлена.

— Что здесь происходит? — хмуро поинтересовался вернувшийся Даэрен.

— Художник предлагает нарисовать мой портрет, — радостно сообщила девушка.

— Этот? — маг смерил мужчину пренебрежительным взглядом.

В отличие от Амерлин, первым, на что он обратил внимание, оказалась старая, выцветшая рубашка с заплаткой на локте. Не оставляло сомнений, если мужчина и был художником, спросом у горожан его работы не пользовались.

— Пошли отсюда, обойдешься и без этой мазни.

— Не смейте говорить в таком тоне о моих работах, меня хвалил сам наместник! — профессиональная гордость оказалась сильнее страха, и художник вскочил, гневно сверкая глазами.

— Неужели? — Даэрен даже не шелохнулся. — Почему же я в таком случае не вижу очереди желающих заполучить портрет?

— Что с них взять, глупцы, не понимают настоящего искусства, — фыркнул художник, пренебрежительно кивнув в сторону толпы.

— Даэрен, а можно он все — таки нарисует мой портрет? — пожалев художника, попросила Амерлин. — Мне кажется, должно выйти вполне неплохо.

— Выйдет замечательно! Вы не пожалеете, этот портрет станет лучшим, все будут завидовать и спрашивать, кто нарисовал такое чудо, — поспешил вставить свое слово мужчина.

— И где же ты учился рисовать? — во взгляде мага зажегся интерес.

— Нигде, но у меня настоящий талант, — стушевавшись, художник упрямо задрал нос.

— Вот видишь, он точно справится, — обрадовалась Амерлин.

— Талант без нужной обработки ничто. Я десять лет учился своему искусству, а после пять лет проходил практику и еще два года работал самостоятельно и знаю, о чем говорю, — на художника Даэрен теперь смотрел как на пыль под ногами.

Тот, догадавшись, что терпение мага лучше не испытывать, замолчал и сел обратно на стул, крепко прижав альбом к груди.

— Подожди, то есть тебе всего…. только тридцать пять? — Амерлин ошеломленно уставилась на мужчину, пытаясь сообразить, много это или мало.

С одной стороны, если вспомнить слухи о не стареющих магах, продавших душу за молодость, выходило не так уж и много. С другой, Даэрен по — прежнему старше ее аж в двое.

— А ты сколько думала? Сто или двести? — мужчину замешательство спутницы явно позабавило.

— Я вообще не думала, — пробормотала Амерлин, окидывая мага внимательным взглядом.

Признаться, после того, как девушка узнала его возраст, никаких изменений во внешности Даэрена не произошло. Все та же короткая стрижка, те же резко очерченные скулы, упрямый подбородок и цепкий взгляд голубых глаз. По — крайней мере, морщин на лбу и вечной усталости во взгляде, о которых любили писать в книгах, заметно не было.

— И как? Хорошо я сохранился? — засмеялся Даэрен, прекрасно заметивший любопытство девушки.

— Это зависит от того, сколько живут маги и чем платят за свою молодость, — осторожно проговорила Амерлин.

Сама она в своих словах ничего предосудительного не заметила, но Даэрену вопрос явно не понравился. Мужчина дернул бровью, а потом обернулся к художнику.

— Сколько стоит твоя работа?

— Десять серебряных, — художник с опаской взглянул на мага, гадая, не сочтет ли он стоимость слишком высокой.

— Вот, — не торгуясь, Даэрен высыпал монеты в подставленную ладонь. — Встретимся через час. Думаю, этого времени как раз хватит.

— Хорошо. Спасибо! — Амерлин не знала, что заставило мужчину изменить мнение, но улыбнулась, довольная, что все же получит картину.

— Госпожа, обещаю, вы не пожалеете, — шустро спрятав деньги в карман, рассыпался в любезностях художник.

— С чего начнем? Что мне надо делать? — с горящими от нетерпения глазами спросила девушка.

— Ровным счетом ничего. Стойте, где стоите, голову немного правее, уберите волосы, все, замрите, — отдав команды, художник раскрыл альбом, и, поудобнее перехватив карандаш, начал работать.

Все время стоять на одном месте без движений оказалось нелегко. Уже через пять минут у Амерлин зачесалась шея и ужасно захотелось зевнуть. Впрочем, художник постоянно рассказывал веселые истории, стараясь, чтобы натурщица не скучала. Девушка сперва испугалась, как бы разговор не сказался на работе, но карандаш в его руках порхал, как живой.

Поглощенная рассказом, Амерлин не заметила, как пролетело время. Художник справился даже быстрее, уложившись в полчаса.

— Возьмите, госпожа, — отвесив поклон в подражание рыцарям, мужчина протянул Амерлин законченный рисунок.

Помня о замечании Даэрена, за бумагу она взялась с опаской, но, увидев набросок, восхищенно ахнула. С бумаги на девушку смотрело ее же лицо, словно в зеркало смотрится! Единственное отличие — выражение лица. Руководствуясь известными ему одному мотивами, художник изобразил Амерлин не восторженным ребенком, а взрослой и знающей себе цену женщиной. Это проявлялось и в царственном наклоне головы, и в уверенности, без труда читающейся во взгляде, и в тронувшей губы легкой улыбке.

— Вам нравится? — с волнением спросил мужчина.

— Да, очень. Вот только разве я действительно такая? — Амерлин недоверчиво потрогала свое лицо.

— Вы, несомненно, станете такой. И сведете всех с ума своим обаянием и грацией, — не преминул заверить художник.

— В таком случае мне придется носить маску, иначе что же я буду делать в окружении сумасшедших, — засмеялась девушка, бережно складывая и пряча бумагу в карман.

Попрощавшись с художником, Амерлин задумалась, что делать дальше. Даэрен, рассудив, что рисование портрета займет куда больше времени, не посчитал нужным сказать девушке, как ей поступать, если получится освободиться раньше.

С одной стороны, Амерлин очень хотелось продолжить прогулку по ярмарке, маг не дал ей досмотреть выступление, а ведь циркачи наверняка приготовили кучу интересных трюков! С другой, без Даэрена в толпе легко заблудиться и неизвестно, как потом искать друг друга.

— Госпожа скучает? — вынырнув откуда-то из тени, к Амерлин подошли двое мужчин. — Можем предложить свою компанию.

Примерно одного роста, в похожей одежде серого цвета, они выглядели как братья — близнецы, даже голоса оказались похожи.

— Спасибо, но я жду своего… спутника, — Амерлин на мгновение замялась, думая, как назвать Даэрена. — Он отошел по делам, но скоро должен вернуться.

— А у него случайно не было черного плаща? Мы как раз столкнулись с одним, такой хмурый, сердитый, того и гляди, взглядом заморозит, — предположил стоящий слева мужчина.