— Попасть в спальню, выпроводить герцога, снять мизерикордию со стены, выбросить ее в окно.
— Вы сможете сделать так, что бы никто в доме не знал, что мы ушли?
— Да, я могу открыть портал к своему дому, где нас ждет карета, а на дверь навешу заклинание.
— В таком случае, я пошла одеваться…
Я вошла в бальный зал. Сказать, что мое появление вызвало шок — это не сказать ничего… Мое платье, действительно произвело фурор! Во-первых, не принятый в этом сезоне цвет — ярко-голубой. Во-вторых, юбка, состоящая из отдельных полосок всех оттенков сине-голубой гаммы, рукава, широкие настолько, что сзади они соединялись в перелину, светло-голубые, почти белые перчатки и такие же чулки, иногда мелькающие в разрезах юбки. На лице — голубая полумаска с отделкой перышками, волосы забраны в темно-синюю сетку. Герцог отводит взгляд от своей дамы, что-то отвечает ей, явно невпопад, судя по ее реакции, встает и направляется ко мне. Авар отходит чуть в сторону, я приседаю в реверансе.
— Польщен, польщен вашим вниманием… Разрешите пригласить вас на танец?
Милостиво разрешаю…
Лорд Рандольф вернулся домой, ожидая увидеть стенающую по поводу пропущенного бала супругу, но вместо этого нашел запертую заклинанием спальню. Взломать его не составило труда. Спальня оказалась совершенно пустой. Лишь на подушке лежал листок бумаги, где торопливым почерком Элен было написано: «Уехала на бал. Слуги не в курсе. Люблю, целую. Эл..» Дальше бумага была просто поцарапана — чернила на перышке кончились, и Элен поленилась макнуть перо еще раз… Лорд Рандольф тихо выругался… Во что ввязалась эта девчонка!?
Судя по заклинанию, без Авара здесь не обошлось… Что случилось? Почему он пришел за Элен? Или они сговорились и сразу все так и планировали? И поэтому он не захотел показывать ему свою помощницу? Нет… Элен сегодня так расстроилась, когда утром им пришлось изменить свои планы на день из-за того, что его срочно вызвали к королю… Значит, что-то случилось, и Авар поменял все планы… Придется воспользоваться своим приглашением… Нет! Хоть одно приглашение должно подтвердить то, что их не было на балу… Лорд Рандольф подошел к окну и отворил его. Серый сумрак окутал его высокую фигуру, и в следующее мгновение небольшая летучая мышь вылетела в окно.
Лорд Рандольф вошел в бальную залу прямо из сада. Окинул скучающим взглядом танцующих и стоящих вдоль стен присутствующих. Розовый, бардовый, изредка желтый и коричневый… Элен говорила про голубой… И где этот поганец Авар? Вдруг в противоположном конце зала мелькнуло ярко-голубое платье. Боги! И это она назвала платьем? Сплошные ленточки и перышки! Элен рассмеялась какой-то реплике герцога Линойского и, подхватив его под руку, скрылась в дверях, ведущих в личные апартаменты герцога. Он не успел ее перехватить…
Герцог Налданосский раскланялся с кем-то из знакомых и вышел обратно в сад. Он шел вокруг дворца, лихорадочно вспоминая, где находились личные покои ненавистного герцога Линойского на плане, что показывал ему Авар, и, пытаясь просчитать окна… Вот на втором этаже зажегся свет в одном окне. Это, вроде бы кабинет… Через некоторое время осветилось окно по-соседству — спальня. Окно отворилось, мелькнул мужской силуэт… Пора! Серый сумрак окутал его…
— Леди Элен! И как же ваш муж отпустил вас одну на бал?
— Ваше Высочество! А почему вы решили, что я — какая-то леди Элен?
— Браво! — рассмеялся герцог, придерживая меня в очередном па танца, — Хорошо, я сделаю вид, что вас не узнал! Как же мне вас называть, прекрасная незнакомка?
— Согласно моему маскарадному костюму, Ваше Высочество!
— В таком случае, я тоже в маске!
— Ваш любимый белый цвет вас предал, Ваше Высочество!
Мы несколько разошлись, согласно рисунку танца, и герцог придирчиво и с ухмылкой оглядел меня.
— Я буду звать вас Пташка, леди Элен, — усмехнулся он, когда мы вновь соединились, и он чуть отклонил меня назад.
— Как вам будет угодно, Ваше Высочество… — танец вот-вот должен был закончиться, но герцог подал знак, и мелодия продолжилась, постепенно переходя в другой танец, гораздо более интимный…
— Но тогда и вы, Пташка, должны придумать мне другое имя… — шепнул он мне на ухо во время очередного па.
— Серый ка… король, — поправилась я, сообразив, что «кардиналов» в этом мире не существует.
— Почему «серый»? — ох, мне удалось озадачить самого герцога Линойского!
— Для большей маскировки, — шепнула я, поворачиваясь под его рукой.
— Вы бесподобны, Пташка-Соленика! — меня прижимают к себе гораздо сильнее, чем это дозволено этикетом.
— Соленика? Это кто? — пытаюсь отодвинуться я на «приличное» расстояние.
— У меня есть письма вашей матери… Не желаете взглянуть на них? — после очередного поворота меня прижимают еще сильнее, но теперь я не сопротивляюсь — письма могут быть в кабинете, а мне туда и надо!
— О, это очень интересно, Ваше Серое Величество… Но как я смогу взглянуть на них?
— Нет ничего проще, моя Пташка… — разворот, еще разворот, и мы уже выходим из зала.
— Эти письма в моем кабинете, — шепчет мне на ухо герцог, и мы направляемся к неприметной лестнице.
Ох, ну это уж слишком! Едва войдя в кабинет и осветив его, герцог с силой прижимает меня и пытается поцеловать. В последний момент я прикрываю его губы ладошкой:
— Вы обещали письма, Ваше Высочество!
— Соленика! — рычит он, но отпускает меня.
Нет, письма, конечно, интересно, но мне надо в спальню… И с минимальными потерями…
— Ах, — хватаюсь я за голову и старательно изображаю начинающийся обморок.
— Соленика! — подхватывают меня на руки и куда-то несут, — Вам плохо?
— Ах, воздуху! Больше воздуху! — меня кладут на кровать. Ура! Я в спальне! Герцог распахивает окно.
— Вам лучше? Может вина?
— Нет, воды… Просто воды… Пожалуйста… — почти умирающим голосом, шепчу я.
Взгляд из-под ресниц — герцог выходит. Мизерикордия! Вот она — среди других кинжалов украшает стену слева от двери в кабинет. Семь шагов и она у меня в руке! Я не успеваю дойти до окна!
— Соленика! Зачем вы встали? — герцог входит через другую дверь, я только успеваю спрятать кинжал в широком рукаве.
— Я хотела подойти к окну… — изображение очередного обморока… Меня подхватывают и опять укладывают на постель. Его рука скользит надо мной. Боги! Я забыла, что он маг!
— Соленика, ваши игры очень импонируют мне… — одна его рука скользит по моему бедру вверх, вторая расстегивает пуговки на лифе…
— Ох, Ваше Высочество… Вы о чем? — пытаюсь держаться прежней линии…
— Соленика, — хриплый шепот, — тебе не удастся меня обмануть… — его колено нагло раздвигает мои ноги, рука пробирается под лиф и сжимает мою грудь, он наклоняется к моим губам, я высвобождаю мизерикордию из рукава.
В следующее мгновение герцог отлетает в противоположный угол, Рандольф рывком поднимает меня, рычит: «В портал! Быстро!», в последний момент я успеваю отдать ему кинжал, толчок, и я лечу в черно-багряную пропасть…
Лорд Рандольф… Хм… Его вторая ипостась зависла напротив окна спальни герцога Линойского… Сквозь раздвинутые занавеси было видно, как Элен в несколько быстрых шагов преодолела расстояние до стены и выхватила мизерикордию из ножен, повернулась к окну… Она не успела дойти до окна, вернулся герцог…
— Соленика! Зачем вы встали? — Элен на секунду замирает и прячет мизерикордию в широком рукаве.
— Я хотела подойти к окну… — слабый несчастный голос. Стоп! Удается сдержать первый порыв — она играет! Она не побледнела!
— Соленика, ваши игры очень импонируют мне… — он сканирует ее! Но сейчас появиться нельзя, не подвергнув ее опасности — он еще видит окно… Он еще успеет среагировать…
— Ох, Ваше Высочество… Вы о чем? — умница, тяни время…
— Соленика, тебе не удастся меня обмануть… — Нахал! Что он себе позволяет! Теперь пора! Серый сумрак. Герцога откинуть назад, открыть портал… «В портал! Быстро!» — отправить Элен в безопасное место. Ох, умница, она успевает передать мизерикордию! Теперь герцог не уйдет от ответа! Призванный фамильный меч приятно согревает руку. Серс! Во имя тебя! Прими жертву!
