— Морган, когда я встретила тебя, ты должен был стать развлечением на пару раз. Я вообще не ощутила никакой связи с тобой. Никакого желания любить и почитать тебя всю оставшуюся жизнь. — Морган нахмурился от моих слов и немного сник. Я заметила, что рука с кольцом опустилась на несколько сантиметров. — Но ты разрушил меня для других мужчин. Ты стал тем, ради кого я хочу меняться. Стал тем, ради кого я хочу разрушить все и отстроить заново, но уже вместе. — В глаза Моргана снова вернулся свет, и на лице растянулась довольная улыбка. — Я никогда не думала, что найдется мужчина, способный полюбить меня и побороть мое желание развлекаться. Но ты смог. — Я положила ладонь на его слегка колючую щеку, и он на мгновение прикрыл глаза. — Я люблю тебя, Морган, — нежно сказала я, когда его взгляд встретился с моим, — и готова научиться быть вместе. Я готова работать над собой, чтобы создать с тобой новый мир. Хочу быть рядом с тобой в моменты горя и радости, хочу разделить с тобой каждую возможную секунду жизни. Да, мистер Стайлз. Я выйду за тебя замуж.

Морган снова на мгновение прикрыл глаза. Открыв их, он улыбнулся и вытянул кольцо из коробочки. Надев его мне на палец, Морган молча поднялся и потянул меня за руки, чтобы я тоже встала. Как только я выпрямилась, он притянул меня в свои объятия. Положив руку мне на щеку, Морган нежно провел большим пальцем по моей нижней губе и прошептал, не сводя взгляда с моего рта:

— Не Мун, а я… я сегодня самый счастливый человек во всем мире. Это я, детка. Ты сделала меня таким.

Я не успела ответить, как Морган резко развернул меня спиной к себе и толкнул к кровати. Я уперлась руками в матрас, а он медленно стал поднимать подол платья.

— Не шевелись, Мо.

Господи, можно было этого и не говорить. Ради того удовольствия, которое он всегда мне приносит, я была готова стоять так вечно.

Морган

— Ну и пекло, — со стоном произнес Грег, вылезая из лимузина.

Мы все вместе вылетели в Лас-Вегас, как только Роуз с Джорджем отправились в свадебное путешествие. В аэропорту арендовали лимузин, и теперь вся наша большая компания подъехала ко входу в отель «Белладжио».

— А мне нравится, — заявила Элли, выбираясь следом.

Мы дружно вошли в лобби отеля, все еще в одежде со свадьбы. Моя прекрасная девушка была слегка потрепана за сутки: потекший макияж и спутанные волосы. Но она все еще была самой красивой на земле. Эти кристально голубые глаза смотрели на меня с любовью и нежностью. Наконец-то. В который раз поймав себя на мысли о том, что она теперь носит на своем изящном пальчике свидетельство своей принадлежности мне, я широко улыбнулся.

Мы зарегистрировались и разошлись по номерам, договорившись встретиться в лобби в пять часов вечера, чтобы пойти в часовню и пожениться. Мы с Мо поднялись в свой роскошный номер-люкс. Только войдя в двери, она начала стягивать с себя платье, ковыляя на высоченных каблуках к ванной. Шумно зевнув, она повернулась и посмотрела на меня через плечо.

— Идешь в душ, красавчик?

Мо попыталась сказать это соблазнительным тоном, но подавленный зевок добавил комичности ситуации. Я ухмыльнулся.

— Иди первой, сладкая. Я после тебя. Еще нужно договориться с часовней.

Она молча кивнула и вошла в ванную. Я услышал шум воды и прошел в спальню. Присев на оттоманку, набрал первый номер из списка необходимых на сегодняшний вечер. Все должно было пройти безупречно. Этот день должен был стать самым запоминающимся в нашей жизни. Сделав несколько звонков и убедившись, что все заказы, сделанные мной через интернет во время полета, приняты и будут выполнены, я отложил телефон. Я стягивал с себя галстук, когда из ванной вышла сонная, уставшая, абсолютно лишенная макияжа прекрасная богиня. Завернутая в пушистое полотенце и зевающая каждые пять секунд Моника почти не глядя двигалась к кровати. Складывалось впечатление, что ее зрение внезапно стало туннельным и в конце него она видит только кровать.

Дошагав на нетвердых ногах до места, Моника упала на кровать лицом вниз и застонала в одеяло. Мое тело мгновенно среагировало на этот звук, и я улыбнулся. Моя сладкая девочка нуждалась в отдыхе.

— Детка, я в душ, — сказал я и поцеловал ее плечо. В ответ она лишь что-то буркнула.

Искупавшись, я вышел в спальню и застал ту же картину, которую оставил, отправляясь в душ. Комнату заливал яркий солнечный свет. Закрыв плотные шторы, я подошел к кровати.

— Мо? — Тишина. — Детка? — снова позвал я, нежно касаясь ее голого плеча.

В ответ Мо всхрапнула тихонько, и я хохотнул. Она так крепко спала, что даже не заботилась о том, в какой позе и в каком виде уснула.

Я скинул полотенце со своих бедер, оставшись без одежды, и, аккуратно перевернув Монику, развернул ее полотенце. Я знал, что встать придется меньше, чем через шесть часов, но не мог перестать рассматривать идеальное тело своей невесты. Ее нежную кожу, каждую впадинку и выпуклость, розовые соски и нежное место между бедер. Наклонившись, я нежно поцеловал вершинку ее груди, и Мо тихо застонала. Я снова был твердым. Черт, да она превращала меня в сексуального маньяка, когда находилась рядом.

— Какой у тебя рекорд? — спросила Моника.

Мы сидели на террасе у меня дома. Мо была одета в мою рубашку и… больше на ней ничего не было. Она пила белое вино и водила идеально наманикюренным пальчиком по конденсату на бокале. И выглядела безупречно. Спутанные волосы были забраны в небрежный пучок. Розовые губы были припухшими от поцелуев. Макияж она смыла за два часа до этого разговора, когда поняла, что с нашим секс-марафоном ей не удастся сохранить в идеальном состоянии краску на своем лице.

— О каком рекорде речь? — уточнил я, делая глоток пива и откидываясь назад на шезлонг.

— Ну, сколько раз самое большее ты за ночь занимался сексом?

Я сделал вид, что считаю, хотя уже знал ответ на вопрос. Мне просто нравилось смотреть на то, как она ерзает в нетерпении и как горят ее глаза, когда она ждет ответ. Я молчал. Сощурив глаза и покусывая нижнюю губу, я смотрел на Мо и улыбался.

— Ну? Не томи, Морган, — Это было знаком, что у нее заканчивается терпение.

— Восемь.

Она тут же подняла глаза к потолку и начала мысленно пересчитывать наши разы за эту ночь. На ее лице отразилась догадка, и она расплылась в широкой и такой сияющей улыбке.

— То есть самое большое количество за ночь у тебя было сегодня? — Я кивнул. — Со мной? Вот прямо сейчас?

— Вот прямо сейчас, дикая штучка, мы сидим у меня дома и разговариваем. — Она недовольно фыркнула от моего занудства. — Но да, в эту ночь был поставлен мой личный рекорд. А что насчет тебя?

Она пожала плечами.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Сегодня мы поставили наш общий рекорд. — Я самодовольно ухмыльнулся. — Но давай договоримся сосредоточиться на качестве, а не количестве.

— А что не так с качеством?

— О, нет, с ним все хорошо. — Отведя взгляд, Мо сделала еще глоток вина. — Откровенно говоря, настолько хорошо, что мне больно сидеть.

Я скривился.

— Сильно больно?

— Господи, Морган, приятно больно, — простонала она, и я был готов к девятому раунду.

Откинув одеяло с другой стороны кровати, я поднял обнаженную Монику и положил ее на хрустящие простыни, прикрыв, чтобы не замерзла. Как только я забрался на кровать со своей стороны и подвинулся к Мо, она инстинктивно обняла меня руками и закинула на меня ногу. Глубоко вдохнув у моей шеи, она удовлетворенно промычала что-то невнятное и снова погрузилась в сон, а я последовал за ней.

Меня разбудил стук в дверь. Моника начала бурчать с недовольством прямо в мое плечо. Улыбнувшись, я аккуратно переложил ее голову на подушку и пошел открывать дверь. Консьерж передал мне чехол с одеждой и обувную коробку. Поблагодарив, я закрыл дверь и внес все это в комнату. На кровати сидела Моника и пыталась держать глаза открытыми. Ее спутанные волосы образовывали неплохой дом для птиц. Но я ей, конечно, об этом не сказал.