Рене прошагала до кухни, где я начала выгружать продукты из пакетов. Она бесцеремонно засунул руку в пакет с нижним бельем и выудила оттуда совершенно прозрачный черный корсет. Подняв его двумя пальцами обеих рук, она присвистнула и посмотрела на меня.

− Кому же это так повезет?

− Мне. Уже повезло, потому что я урвала этот корсет со скидкой в почти тридцать процентов. Случайно купила.

− Ага. Пошла в продуктовый, и там в бакалейном отделе была распродажа корсетов от «Агент Провокатор», − с сарказмом заметила Рене.

− Нет, — ответила я. Она одобрительно кивнула, провоцируя меня продолжать, пока сама рылась в этом же пакете. Рене выуживала каждую вещь и внимательно ее рассматривала со всех сторон. — В отделе сладостей.

Рене посмотрела на меня, скептически выгнув бровь. Но не смогла сдержать улыбку.

− Так кто счастливчик?

− Если скажу, обещаешь не закатывать тут истерику?

− Ага. Закачу ее дома Стиву, − многозначительно изрекла она, крутя на пальце мои новые стринги.

− Морган.

− А?

Она перестала крутить нижним бельем и подняла на меня взгляд, полный недоумения.

− Тот самый Морган? Архитектор? Которого ты послала? — С каждым словом она все ниже опускала голову, и в результате уже смотрела на меня из-под бровей.

− Ага, тот самый, − небрежно ответила я, заполняя полки холодильника.

− Мо, ты же сказала, что не хочешь ничего серьезного.

− Господи, Рене, я сама уже не знаю, чего хочу.

Я со вздохом опустилась на барный стул, а Рене продолжила выгружать продукты в холодильник. Это было так естественно для нас, как будто мы жили вместе. Самое интересное заключалось в том, что она точно знала, где место какому продукту.

− Расскажи мне подробнее. Красное или белое? — спросила она, показывая по очереди открытые бутылки вина из холодильника.

− Красное. Я заказала стейки, пока стояла в очереди на кассу. Сейчас должны привезти.

− И для меня? — поинтересовалась подруга.

− Я знала, что рано или поздно ты будешь сегодня у меня.

Рене усмехнулась и продолжила убирать продукты. Я пару мину пялилась на маленький скол на своей столешнице, когда в дверь позвонили. Я забрала стейки у доставщика, а в это время Рене уже доставала приборы, поставив на стол два бокала для вина. Мы присели друг напротив друга, я переложила стейки на тарелки, а она налила вино. Все это было проделано достаточно быстро и слаженно. Наконец, мы взяли бокалы в руки.

− За твое свидание с Морганом, что бы это ни значило, − произнесла Рене и потянулась ко мне своим бокалом.

Я отодвинула свой назад.

− Тогда не чокаясь.

− Ого. — Ее глаза расширились, а бровь пытливо поднялась. Я знала, что давить она не будет, но информацию выманит.

Я сделала два полноценных глотка охлажденного напитка. Поставила бокал на стол и принялась резать стейк.

− Помнишь о той должности в редакции? — Она молча кивнула, пережевывая мясо. — Так вот, если я выполню одно задание на пятерочку, то получу эту должность.

− О, приятные новости.

− Будут, если я справлюсь с заданием.

− А что с ним не так?

− На первый взгляд, все ок. Это интервью. Ну, не такое, типа, какие ваши творческие планы. А такое, в котором нужно найти изюминку.

− Так. Это же для тебя раз плюнуть. Ты пишешь для своего финансового вестника и еще для трех онлайн изданий. Мо, кто, если не ты, справится с этим заданием? — Подруга похлопала меня по руке.

− Самая сложность заключается не в том, чтобы задать пару вопросов человеку. А в самом человеке.

Она вопросительно смотрела на меня, ожидая, пока я назову имя. Я красноречиво посмотрела в ответ. Выражение лица Рене было любопытствующим, потом стало хмурым, затем сменилось осознанием, и в конце снова вернулась заинтересованность.

− Только ради того, чтобы убедиться. Это Морган? — Я кивнула и на ее лице расплылась широченная улыбка. — Ух, ну с возвращением, идиотка Моника Грейнджер. Твоя же судьба хорошенько наподдала тебе под твой очаровательный зад, детка. Что будешь делать? — спросила Рене, закидывая в рот очередной кусочек мяса.

Я пожала плечами, опустив взгляд в тарелку.

− Возьму интервью и свалю.

− Ну да, так все и будет, − язвительно заметила Рене. — Наверное, для этого ты купила развратное бельишко. Мо, ты хочешь переспать с ним?

− Я не исключаю такую возможность, Рене. — Я посмотрела подруге прямо в глаза, чтобы она увидела все мои чувства. — Если он меня захочет. После всего, что я ему сказала и сделала.

− Сколько раз он звонил тебе после вашего расставания?

− Я сбилась со счета.

− Мне-то ты можешь не врать, дорогая. Так сколько?

− Пятнадцать и тридцать два сообщения. Но это ничего не значит. Он же был пьян.

− К черту оправдания. Ты же знаешь, что это значит. Напомни-ка мне, почему вы расстались?

− Господи, ты точно, как Роуз. Потому что я была круглой дурой.

− Ты хочешь его вернуть?

− Хочу. И боюсь.

− Чего тебе бояться?

− Того, что он отвергнет меня. После всех слов.

Я погрузилась в воспоминания. Его пятый звонок. Я в тот день была, мягко говоря, не в настроении. Меня разочаровал уже второй по счету мужчина. Он оказался не таким, как Морган. С ним я не чувствовала себя слабой и уязвимой. С ним не было безопасности, которую дарил Морган.

Он позвонил в два часа ночи, как раз тогда, когда я выгнала своего очередного ухажера. Разочарованная, я лежала в ванной, полной пены, и пальцами ног игралась с краном, уставившись в одну точку. Я пыталась понять, чего не хватает этим мужчинам. Чего нет у них, присущего Моргану.

− Мо, ты сука, знаешь об этом? — заплетающимся языком произнес Морган в трубку. — Сука, в которую я влюбился. Ты любила когда-нибудь, Моника Грейнджер? Ты хоть раз в жизни испытывала это поганое чувство? Когда-нибудь тебе разрывала сердце мысль о том, что любимый человек находится в двадцати минутах от тебя, но ты не можешь быть рядом? Так что? Было? — Я молчала, просто слушая его голос, а внутри меня все завязывалось в узел. Хотелось кричать о том, что не знаю, какие чувства испытываю. Хотелось просить о терпении. Но он не был терпелив. Наоборот, Морган хотел меня всю и сразу. Целиком. — Можешь не отвечать. — Он вздохнул. — А знаешь, Моника, в такие моменты я проклинаю день, когда встретил тебя. Потом — минуту, когда пригласил тебя танцевать. Потом ненавижу момент, когда предложил тебе заняться сексом. Ты разрушила меня для остальных женщин. Я, блять, чувствовал себя импотентом первые два месяца! Знаешь, что это значит в тридцать? Ты виновата в этом! — Он помолчал пару минут, а я просто слушала его дыхание и пыталась не всхлипнуть, потому что по щекам уже текли слезы.

− Прости, − тихо произнесла я.

− Простить? Ты просишь о гребаном прощении, лживая дрянь? — кричал он. — Знаешь, сколько я перетрахал после того, как смог выбросить тебя из головы? Двенадцать гребаных женщин, Моника! Две-над-цать! Я излечился от твоего влияния!

− Тогда какого хрена ты звонишь? — крикнула я. — Чтобы похвастаться? Да пошел ты, Морган! Желаю тебе подхватить гонорею от твоей бесконечной череды шлюх!

Я не удержалась, и мой всхлип эхом отразился от стен ванной. В трубке воцарилась тишина.

− Мо, − мягко прошептал он. — Ты плачешь?

− Пошел ты, Морган! Слишком много чести — плакать из-за такого мудака, как ты.

− Я могу приехать. Я недалеко от твоего дома.

Как только он произнес эти слова, мне на самом деле захотелось, чтобы он появился на пороге моей квартиры. Обнял меня, отнес в спальню, утешил — и мы бы занялись любовью. Но все испортил момент, когда я услышала голос девушки на заднем плане:

− Морган, малыш. Ну что ты стоишь здесь? Я проснулась, а ты исчез. Идем назад.

Не было никаких сомнений, что он был дома. Возможно, не у себя. Но я точно знала, чем именно он занимался. Мне стало противно. Он позвонил, будучи с какой-то шлюхой. А я, как дура, слезы из-за него лила и мечтала, чтобы он пришел ко мне. Я была идиоткой и каждый день подтверждала это гордое звание своим существованием.