И сразу же почувствовал неладное!

На плоскости оказалось три значка, вместо четырех и я понял, что эта капсула значительно уступает по возможностям Храму.

Так, миры, куда можно перенестись — присутствуют, только не двенадцать, а всего шесть вариантов. Сильно урезано, ничего не скажешь.

Второй значок так же обозначает те места в каждом мире, куда можно попасть с помощью капсулы, это понятно.

Третьего значка, с возможностью выставления времени, вперед или назад — не нашлось совсем!

Можно было бы подумать, что при нехватке энергии капсула просто его не показывает, но, третьим значком шел последний знак, который обнуляет набранные варианты.

Я еще попробовал выставить Землю на первом знаке и проверить, могу ли я сейчас попасть в Храм около Кутаиси.

Нет, такая возможность отсутствует, знак этого Храма заблокирован, как, впрочем, и все остальные. С этим понятно, энергии в капсуле мало и никуда перенестись я не могу, впрочем, как и не хочу.

Главное — другое!!!

Мне нет никакого смысла сидеть здесь, в карельском лесу, кормить комаров и ждать у моря погоды!

Я не смогу вернуться из этого места на тридцать шесть лет вперед, плюс-минус, что собираюсь сделать.

Поэтому я нажал на последний знак и долго держал, деактивируя капсулу и она, понемногу, растаяла среди белого дня, а я опустился на то самое кресло.

Все же я молодец, что не стал ждать, неизвестно, когда обещающую быть грозу, воспользовался силой палантира и почти разрядив его в ноль, узнал, что эта капсула мне совсем не подходит для осуществления моего плана.

Как представлю, что мог бы еще просидеть здесь пару недель и так жестоко обломаться со своими надеждами.

Аж, дурно мне становится!

Я вернулся к своему столу и недолго сидел, размышляя, что мне делать теперь.

Да, получается, мне придется вернуться в Храм около Большого Кавказского хребта, как бы мне этого не хотелось.

Я могу дождаться здесь большой грозы и перенестись туда же, без поездки, только для сохранения своего сознания полезнее поменьше пользоваться перелетами в капсуле и больше путешествовать наземным транспортом. Вон, как я хорошо восстановился и смог вспомнить кучу родни в разговоре с родителями, хотя был уверен, что давно позабыл про них.

Еще есть время добраться засветло до дороги на Приозерск и доехать до города, где придется сразу идти на вокзал и искать поезда до Грузии. Или, можно и до Баку и заехать в Грузинскую ССР с другой стороны, заодно посмотрев и Тбилиси.

Можно поехать и через Москву, из нее поездов на Кавказ идет гораздо больше.

Впрочем, это все не так и неважно, какой поезд будет первым, на таком и поеду, на вокзале не хочу долго ждать.

Бросив оборудованное место на радость тому, кто его найдет, я прихватил еще второй рюкзак, в него сложил топор и молоток, остатки тушенки и сала, варенье и мед.

Налегке оказалось очень хорошо идти, покинуть, наконец, опостылевшее место в глухом лесу. Через пару часов я вышел на дорогу, ведущую к шоссе и еще через час оказался на нем самом, где словил попутку и за пару рублей попал на проспект Культуры, откуда, на другой машине, за трешку доехал до Московского вокзала.

Не смотря на голод, сразу же отправился в кассы, к расписанию, где билетов в южном направлении, конечно, не оказалось. Зато поезд до Тбилиси отправляется в полночь, и я рассчитываю уехать именно на нем, за любые деньги. Хорошо, что я не стал отдавать родителям все рубли до последнего, теперь могу без лишнего напряга катиться на юг и ни в чем себе не отказывать.

Пока я ушел в давно присмотренные бани на Дягтярной улице, где, почти каждый день парюсь, удивляя всех своей привычкой брать в парилку с собой рюкзак. На все подколки и подначки я отвечаю, что у меня там очень необходимая мне аптечка, на тот случай, если мне станет плохо в парилке. Боюсь оставлять в хлипком шкафчике, когда рожи завсегдатаев не располагают к доверию.

Шутки шутками, но я понимаю, что рано или поздно лихие парни, которые мелькают и там тоже, в бане номер девять, захотят пощупать содержимое моего рюкзака, очень настойчиво попросив меня об этом одолжении.

Ко времени, когда я успел перекусить в буфете при бане и полностью заполнить свой потенциал в парилке, захватил оставленные в моем шкафчике продукты и вышел на улицу, наступила уже темная питерская ночь.

Я двинулся к Староневскому проспекту, когда темный промежуток на моем пути ожил и кто-то попробовал приставить мне нож к боку, пока второй бандит начал заходить сзади. Я не стал деликатничать и отправил первого ударом маны в полет, который закончился в стене дома. Судя по сильному звуку удара головы об кирпичи, вопрос мог стоять и о летальном исходе для нападавшего, но я не обратил на него внимания и следующий удар пришелся на голову второго бандита, которого просто снесло и бросило на асфальт дороги, тоже, с сильным ударом головой о твердую поверхность.

Давно эта парочка таращилась на мое имущество, решив теперь попытать счастья в гоп-стопе, но, не свезло бедолагам. Дело пахнет явным превышением пределов необходимой самообороны, правда, и наличие ножей вполне объясняет мою жизненную позицию, по защите своего имущества. Но, к моему большому сожалению, уголовный кодекс социализма ни во что не ставит частную собственность и суд явно окажется не на моей стороне, если я только нанес тяжкие повреждения настоящим бандитам, не говоря уже о особо тяжких или, даже, повлекших смертельный исход.

Поэтому я быстро удаляюсь, не дожидаясь свидетелей, пока отсутствующих на улице в этот поздний час. Перебегаю широкий проспект и тороплюсь на Гончарную улицу, чтобы никто не связал мою удаляющуюся фигуру с парой неподвижных тел в темной подворотне.

Что хорошо, при использовании маны во время удара не остается следов на кулаках, сбитые костяшки не демаскируют приличного гражданина.

Я дохожу до стоящего поезда, отправляющегося по черноморскому побережью в столицу южной республики и, с четвертой попытки, покупаю не билет, а только негласное разрешение на переезд до Тбилиси у носатого проводника-грузина за целых семьдесят пять рублей. Зато и поеду я в СВ, как белый человек.

Сразу же забираюсь в вагон, стараясь остаться, как можно незаметнее, для провожающих граждан.

Поездка в СВ по просторам Родины показалась вполне комфортной, соседом оказался солидный мужчина, похоже, чиновник по хозяйственным вопросам высокого уровня, который сначала не слишком был доволен новым соседом, рассчитывая, похоже, всю дорогу проехать в одиночестве. Ну, это он, конечно, размечтался, тогда следовало выкупить все купе полностью.

С утра мы разговорились, дядька оказался хороший, душевный, много рассказывал про бюрократию и крайне запутанные отношения в плановом хозяйстве победившего социализма, рассказывал с юмором и большим пониманием вопроса.

Он, расслабившись от моего внимания его рассказам, быстро достал из запасов бутылочку прасковейского коньяка, и мы хорошо посидели перед ужином, на который я сходил в вагон-ресторан, где употребил так себе солянку и куриное жаркое, после чего не вылезал целый день из туалета вагона, постоянно занимая его. Сосед тоже попал под прицел кишечной инфекции и сменял меня, можно сказать, на посту.

Лежа на полке, я пробовал заниматься определение сущности попавших в рюкзак камней-артефактов, но, обнаружил, что процесс хорошо тянет из меня ману и отложил изыскания до того времени, когда попаду в Храм и появится много времени и дармовой энергии.

На вторую ночью я проснулся от того, что хлопнула дверь и мой попутчик вышел из купе. Время на часах показывало три часа ночи, и я подумал, что он снова отправился в туалет, но, когда Вадим вернулся, стало понятно, что ему совсем плохо. Лежа на своей нижней полке, он постанывал до утра, как я слышал сквозь сон, снова окутавший меня, под равномерное постукивание колес и покачивание вагона.