— Хорошо, отец. Надеюсь, моя новая юная родственница не доставит мне лишних хлопот.

— Надейся, — ответила я за начинающего раздражаться генерала.

Наблюдая за разыгравшейся сценой, мама положила своему мужу на локоть руку и потянула к себе:

— Дорогой, давай продолжим наш первый завтрак в твоем доме, — и, улыбаясь, чмокнула его в щеку.

Тот обеспокоенно блуждал глазами то по мне, то по также ничего не понимающему Явузу, то по маме.

— Не волнуйся, дети сами разберутся, — легкомысленно махнув рукой, пояснила моя родительница.

— Ты уверена? — засомневался генерал.

— Контер, дорогой, в противном случае кому-то не будет в жизни покоя и равновесия, — прозвучавшее из уст мама имело двойной смысл.

Явуз, внимательно слушавший слова моей родительницы, медленно развернувшись ко мне, впервые за утро улыбнулся. И этот оскал не предвещал для меня ничего хорошего.

— А вот за свою дочь я совершенно спокойна, — вбила последний гвоздь в самообладание моего новоиспеченного братца родительница.

От этих слов улыбка сползла с лица моего нового противника, а вот я же сияла, как новенький су, и ехидно подмигивала. Что ж, столь интригующего утра я никак не ожидала. Какая прелесть! Жизнь в этом древнем замке будет какой угодно, но только не скучной. Меня все устраивает!

— Не будем задерживаться, опоздание — это проявление плохих манер, — вставая из-за стола, и так и не дав мне позавтракать, заявил этот надменный индивид.

Ну, голодом нас не проймешь! Быстренько сварганив из имеющихся на столе угощений довольно-таки внушительный бутерброд и закинув себе на плечо школьный рюкзак, я, скоренько перебирая ножками, последовала за парнем. По дороге меня перехватила мама, сунув в карман рюкзака бутылку с водой, и чмокнула в щечку:

— Развлекайся, ребенок, вечером увидимся.

— Я буду поздно, нужно магазины и школьную библиотеку навестить, — как всегда, исключив причины для беспокойства мамы, проинформировала я.

— Поняла, — да, она у меня умеет быть лаконичной.

С удовольствием жуя немалый по размеру бутерброд, я вышла во двор перед замком, в центре которого журчал красивый фонтан из белого мрамора. Рядом с украшением интерьера стояла прекраснейшая машина: ярко красный, новенький, блестящий кабриолет. Машина была столь превосходна, что я на мгновение даже забыла о своем бутерброде.

— Если ты будешь продолжать жевать это уродство, подразумевающее под собой еду, то пойдешь в школу пешком, — угрожающе зарычал блондин.

— Хорошо, езжай тогда без меня, а я вызову такси, — пожав плечами и демонстративно вытащив телефон, ответила я. — А как называется сие сооружение, чтобы дать координаты оператору такси?

— Мне отец дал поручение оттранспортировать тебя до школы, так что будь любезна выкинуть эту гадость и сесть в машину, пачкать салон я тебе не позволю, — продолжал бесноваться хлопец.

— Все верно, поручение дали тебе, нормально позавтракать не дал тоже ты из-за своего плохого настроения и отношения ко мне. Но, знаешь в чем дело, Явузик, мне совершенно наплевать на твое поручение, твое плохое настроение и враждебное отношение ко мне, — улыбаясь, тихонечко пела я. — А вот, что хочу я, так это позавтракать, в тишине и хорошем настроении добраться до школы и чудесно провести день.

От моего ответа Явуз впал в ступор, но к его чести тот продлился недолго. Потом блондин медленно стал на меня наступать, нависая с высоты своего роста. Разница у нас была значительной, моя макушка доставала до его плеча. Он хмурил брови и шумно пыхтел, пытаясь усмирить своей гнев. Дожевав свой бутерброд, я вытерла пальцы и губы салфеткой и, задрав голову, ответила забияке прямо в его бирюзовые глаза:

— Ты не страшный или просто плохо стараешься меня запугать?

От такого выпада Явуз долго разглядывал мое лицо, пытаясь высмотреть в нем разгадку моего нестандартного поведения, потом кивнув сам себе, резко развернулся и сел на место водителя.

— Путь до школы в тишине меня вполне устраивает, — процедил парень.

Я не стала отталкивать руку, протянутую мне противником для заключения временного перемирия, и молча села на сиденье рядом с водителем. Пристегнувшись ремнем безопасности и вдохнув воздух полной грудью, я была готово к знакомству со своей новой жизнью.

Явуз

Девчонка меня просто взбесила. Я был не готов к происходящему. Приехав накануне поздно вечером в родовой замок, отец проинформировал меня о прибытии его новой семьи. Но знакомство было отложено на утро, так как дорога сильно утомила его новую жену и ее маленькую дочь. Отец сообщил, что ей шестнадцать, и она — милый и доброжелательный ребенок. Милым ребенком оказалась очаровательная девушка со светлыми волосами, в прическу которой были вплетены хвостики, напоминавшие беличьи ушки, со стройной фигуркой, длинными ножками и зелеными лучезарными глазами. Она открыто всем улыбалась, шустро вбегая в столовую. Ее улыбку не смогли омрачить ни осуждающие взгляды моей тетушки, ни моя холодность. Она, как будто принимая вызов, сообщала: я вас насквозь вижу.

Было видно невооруженным глазом, что между ней и ее мамой существовала нерушимая связь, основанная на любви и беззаветном доверии. Они, как будто подшучивая над нами, участвовали в разыгрываемом представлении. Ее ничуть не смутило быстрое завершение трапезы, спровоцированное мною, она каким-то чудом умудрилась заставить меня закончить ее скомканный завтрак в виде огромнейшего бутерброда, который девчонка уплетала с явным удовольствием, наслаждаясь каждым кусочком, ничуть не переживая о своей фигуре. А от моей, как оказалось, неумелой попытки ее запугать, отмахнулась, как от неудачно рассказанного анекдота. И теперь рядом со мной ехало это бесшабашное очарование с чуть прикрытыми глазами и раскинутыми в стороны руками и вдыхало воздух, напоенный запахом полевых трав, с улыбкой на губах. Я пытался следить за дорогой, но вид счастья на ее лице невольно приковывал к ней мой взгляд. Я хранил молчание, боясь спугнуть мечтательность с лица сидевшей рядом со мной феи. Это невероятно меня злило, впервые в жизни мои мысли, мое сознание было подчинено чужой воле, но больше всего угнетало то, что этой малолетке абсолютно ничего не надо было для этого делать. Ее аромат слегка пробивался через буйный запах цветущих трав, короткие волосы переливались солнечными лучами, и мир вокруг меня сконцентрировался лишь на этом ощущении.

Я еле-еле смог стряхнуть сковавшее меня оцепенение и вовремя повернуть к дому моего лучшего друга и, по совместительству, заместителя — Ронэра. Мы вместе прослужили с ним тревожные четыре года, не считая полгода учебки. Прошли, как говорится, огонь, воду и медные трубы. Он был весельчаком, и легким в общении парнем, но, когда это требовало дело, мой друг становился, холодным, расчетливым и циничным. Мало, кто мог подозревать в нем заместителя командира полковой разведки, безжалостного головореза и хладнокровного снайпера. Ронэр уже ждал меня у крыльца своего шикарного, даже по столичным меркам нашего округа, дома и широко улыбался. Он еще издалека приметил своим орлиным взором животрепещущее видение, раскинувшееся на пассажирском сидении рядом со мной, и конечно, неправильно все интерпретировал, что меня изрядно разозлило. Сохраняя ледяное спокойствие, я вылез из кабриолета, чтобы поприветствовать друга. Мы привычно обменялись рукопожатиями и тепло похлопали друг друга по плечу.

— Привет, Явуз. Что за дивное явление находится у тебя в машине?

Меня немного скривило от такой характеристики моей новоявленной родственницы, но я не успел ничего ответить, так как сидевшая до этого момента в машине и с любопытством разглядывающая моего лучшего друга, девчонка открыла дверцу и, с улыбкой выпорхнув из машины, направилась к Ронэру с протянутой рукой:

— Доброе утро, меня зовут Син. Я дочь новой жены отца Явуза. Я правильно назвала степень нашего с тобой неродства?

Пожимая руку опешившего от смысла произнесенной фразы моего друга, при этом полностью развернувшись всем корпусом ко мне, спрашивала меня наглая девчонка.