Лерокс действительно представлял собой страшное зрелище. Но глаза, в отличие от того, в чем меня уверяли, оказались самого обычного размера. Еще в них явственно виделись такая тоска и безысходность, что, когда мы встретились с ним взглядом, я вздрогнул, и весь остаток дня находился под впечатлением.

Вызволять накануне конкурса Головешку мы заявились всей нашей компанией.

- Лео, а пораньше было нельзя? – первым долгом спросил он.

Лгать я не стал.

- Конечно же можно. Но пойми, Теодор, это для твоего блага.

Освобождать Теда из подобного рода неприятностей стало для меня своего рода хобби, настолько часто все происходит. Мне давно было известно – к кому подойти, сколько предложить, какие сказать слова. Над последним я даже не задумывался, ибо они всегда были одинаковыми. Как и тяга тюремщиков к деньгам везде.

- Ну и какое может быть благо в том, чтобы просидеть в каталажке лишнее время?

- Головешка, да ты даже по-другому выглядеть начал! – горячо поддержала меня Рейчел. – Глаза прояснились, цвет лица стал нормальным.

- Могли бы и на постоялом дворе запереть, - буркнул Теодор.

- Ну и где гарантия, что тебе, лазутчику, не удалось бы сбежать? А так тебя охраняла городская стража, – которой, кстати, сначала пришлось заплатить, чтобы глаз с него не спускали, а затем, чтобы выпустили на волю.

Блез забавлялся, но Тед принял его слова за чистую монету.

- Логично, - кивнул он.

- Ну так что, Теодор, к выступлению готовы? – поинтересовался у него виконт Антуан.

Тогда-то Головешка и заявил.

- Что-то нет настроения глотку драть после отсидки. Кстати, я несколько новых песен узнал, про узников. Хотите послушать?

Понятно, что мы категорически отказались. Слова у них слишком просты, мелодии заунывны, а когда поют тюремные песни обязательно гнусавят, так принято.

- Головешка ты что?! – ужаснулся Казимир. – Как это нет настроения?! Леонард, значит, жизнью рисковать будет, а тебе даже глотку драть настроения нет?

- Ладно, шучу, – сказал Теодор. – Кому и когда деньги были лишними?

- Та-ак! – зловеще протянула Рейчел. - Где это Лео собрался рисковать жизнью?! Что мне неизвестно?!

Казимир виновато потупился, сообразив, что проговорился, ведь мы условились, что поставим ее перед фактом.

- Милая моя, - приобнял я жену за плечи, - Теодор ведь прав. Сама знаешь, как у нас сейчас с ними. В конце-то концов, не продавать же твои драгоценности?

- Лео, я готова не то что драгоценности – платье с себя продать, лишь бы сохранить мужа!

Ответить я не успел, поскольку откуда-то донеслось.

- Смотри, вон он идет, человек, который будет биться с лероксом. Герой!

И я уже многозначительно посмотрел на жену, когда раздался другой голос.

- С виду как будто бы неглупый человек, - после чего философски заметил. – В жизни так часто бывает – внешность обманчива. Это же каким идиотом надо быть, чтобы не понимать – лерокс как орех его расщелкнет. Вот что делает с людьми жажда наживы!

«Сейчас я тебя самого расщелкну!» – зло подумал я, пытаясь распознать среди толпы того, кто назвал меня идиотом в присутствии жены. Увы, безрезультатно.

- Все будет хорошо, дорогая! Убью лерокса, из его шкуры плащи сделаем, а заодно и Мэри муфточку. Помимо того, что куча золота.

- Господин Леонард, и еще горжетку! – тут же откликнулась Мэри.

- И еще горжетку, - понимая, что в ее лице нахожу союзника.

- Ну убьешь ты его, все равно все золото Блезу на войско уйдет. Получается, рискуешь не из-за чего.

- Возьмешь себе, сколько захочешь, а остальное ему отдашь.

- Лео, если я возьму сколько захочу, ему точно на войско останется? И что это ты все на деньги переводишь, когда жизнь моего любимого человека на кону?!

- Все будет замечательно, Рейчел, я тебе обещаю! Знаешь, какой у меня отличный план!

- Верю, Лео, верю.

Рейчел почему-то быстро успокоилась, что не могло не вызывать подозрений: не замыслила ли она чего? Снадобий в ее лекарской сумке осталось действительно мало, но снотворное там есть точно, и нужно быть начеку.

Жребий выступать Головешке выпал предпоследним из девяти скальдов. И, по-моему, мы волновались куда больше его: Тед на все слова ободрения только фыркал.

- Головешка, выпей куриное яйцо! – уговаривала Рейчел. – Чтобы связки смазать.

- Я бы чего-нибудь другого выпил.

Блез выразительно посмотрел на меня, но я помотал головой – еще не время! Теодор может петь в любом состоянии, даже когда ноги совсем его не держат. Много раз успел убедиться, но дело в другом. Перед ним выступают давно зарекомендовавшие себя скальды, а затем выйдет непонятно кто, заметно шатаясь и с глазами в кучу. В связи с этим существовала опасность, что ему вообще рта открыть не дадут, засвистав. Тут все почитатели его соперников могут и объединиться.

- Головешка, может тебе стоит голос разогреть? – предложил ему Казимир.

- Еще чего! Бесплатно только птички поют.

- Теодор, о чем петь-то будешь? - это был уже я.

- Не знаю, Лео, не думал над этим. Что-нибудь, да спою.

Время шло, где-то там, за стеной, выступал уже седьмой по счету участник, и я подал знак Блезу: наливай! Тед ухватился за кружку так, как будто последнюю неделю только и питался, что соленой рыбой, не выпив при этом ни глотка воды.

- Ну, за корсарское братство! - провозгласил он, заставив нас всех удивиться: причем здесь пираты, когда до ближайшего моря месяц пути?

- Удачи! – хлопнув Головешку по плечу, благословил я.

Мы, заняв места среди зрителей, затаили дыхание. Публика встретила его появление холодно.

Мало того, сразу посыпались шуточки, заставляя меня каждый раз скрипеть зубами.

- А что, детям тоже участвовать разрешено? – заорал кто-то, вызвав издевательский смех.

- Мальчик, ты потерялся? Маму не можешь найти?

И снова взрыв хохота. Мы переглянулись – все идет далеко не так, как хотелось бы.

- Ну что молчишь, спой уже нам, как злой волк зайчика хочет поймать!

- Или как сестренка куклу потеряла, а ты ее нашел, - соревновались в остроумии любители древних саг.

Головешка держался замечательно, и только улыбался.

- Эй, дитятко, ты петь собираешься?

- Жду, когда у вас шутки закончатся. Все, уже можно? - проведя пальцами по кифаре, спросил он.

- Если про взрослую сестричку, то да.

Тед улыбнулся еще разок, и начал. Ничего нового в репертуаре Головешки не появилось: сага была про того же Рейрика Дубоголового и его дружину. И все-таки мой расчет сработал на ура. Рейрик по-прежнему грабил города и корабли, но он уже никого не насиловал. Женщин в саге хватало с избытком, и все они занимались любовью с Дубологоловым добровольно, получая взамен сокровища кто сколько унесет. И еще, как из нее выяснилось, Рейрик успел наследить везде и повсюду настолько, что, как минимум половина живущих сейчас людей являются потомками народа Айсейнта. Голос у Головешки замечательный, тема им была поднята благодатная, и когда он покидал сцену его проводили таким шквалом аплодисментов, что виконт дю Эскальзер заметил:

- Выступление последнего участника лишено всякого смысла. Да и вообще, это победа!

И он оказался прав.

Турнир мечников Блез выиграл на удивление легко. Наверняка по той причине, что его техника была куда лучше и разнообразнее, чем у местных участников. Что и не мудрено – в каких только переделках нам с ними не приходилось бывать! Правда, считаю, и буду продолжать всегда, что в финальной схватке ему просто-напросто повезло. Соперником ему попался не кто-нибудь, а сам Ганнарр Военный Воин – прославленный на весь Айсейнт мечник, у которого побед на предыдущих турнирах было множество.

В начале поединка Блез едва смог выдержать шквал атак Ганнарра, настолько тот оказался быстр и ловок при своем высоченном росте и огромном весе.