— Представляю. И получается, что тот, кто проник в хранилище, старше, чем ты. И искренне считает себя первым в прямой линии наследования. И обиженная матушка его соответствующе воспитала.

— И наверняка сумела найти союзников. Куда уж без них, — вздохнул король. — Вот будет им всем сюрприз, когда артефакты его не послушаются, потому что никакой он не первый наследник.

— Нужно срочно спрятать детей, — серьёзно сказал Нермин.

— Это будет подозрительно, да и перехватить их могут. Даже портал…

— Не глупи. Спрячем тихо и спокойно. А для не сводящих с них глаз организуем торжественный выезд куда-то. Возьмем даренные прадеду амулеты из-за завесы, замаскируем кого-то… и пускай их похитят специально приглашенные недруги. Миталь, например, он же тебе должен желание.

— Веселый ты человек. Как я потом объясню нежелание воевать с таким добрым соседом?

— Ошибкой и попыткой нас окончательно рассорить. Кто не поверит, пускай попробует докопаться до истины.

— И ты ему, если докопается, всучишь учителя, правильно?

Нермин в ответ улыбнулся уголком рта.

Возвращаться к танцам и поеданию замаскированной еды Тияне не хотелось. В её голове толкалась локтями толпа мыслей. Все они были важными. И над всеми нужно было подумать. Какие уж тут танцы?

Платье, о котором девушка успела практически забыть, начало путаться в ногах. То ли шаг у нее стал шире, то ли какое-то тонкое плетево, мешавшее ему это делать, рассеялось.

Тияна тихо вздохнула, заглянула в попавшееся по дороге большое зеркало, увидела там малознакомую красавицу с одухотворенным лицом и даже немного удивилась. Платье из-за неяркого освещения коридора казалось скорее лиловым, чем розовым, украшавшие его кружева стали почти черными, зато волосы приобрели тот загадочный серебристый оттенок, который бывает только на старых портретах давно умерших сердцеедок.

А отойдя от этого зеркала на четыре шага она вдруг вспомнила, что по пути в королевский кабинет никакого зеркала не было.

— Куда мы идём? — спросила у фальшивого Линка.

— На балкон Полумесяц. Тебе же не хотелось возвращаться. Мне, если честно, тоже. Изображать радость щенка, впервые попавшего на бал и страшно этим гордящегося, на самом деле тяжело.

— Линк бы вряд ли гордился, — тихонько произнесла девушка.

— Но вид бы делал, — уверенно сказал собеседник и улыбнулся.

— Возможно, — признала Тияна. — Зачем нам на балкон?

— Там никто не сможет подслушать.

— Да, нам есть о чем поговорить, — опять признала Тияна.

Какой-то он излишне догадливый. Словно его мысли текут в ту же сторону, что и её.

На балкон вела неприметная дверь, старательно маскирующаяся под дощечки, которыми была оббита стена. За дверью оказалась широкая площадка, выгнутая полумесяцем. Пустая. Огражденная почти невидимыми в темноте кованными перилами.

А Тияна почувствовала себя на этой площадке птицей, наконец вырвавшейся из клетки. То ли из-за легкого прохладного ветерка, доносившего ароматы ночных цветов. То ли из-за того, что этот балкон не освещался, а откуда-то сверху едва слышалась музыка, наверное из какого-то лепестка с танцующими гостями. То ли из-за всего вместе.

— Сюда изредка выносят стол, стулья по утрам и кто-то из королевской семьи с удовольствием завтракает, любуясь рассветом, — объяснил «Линк».

Тияна прошлась по балкону, борясь с желанием разуться. Потрогала кончиком пальца перила. Глубоко вдохнула и, наконец, определилась с первым вопросом. Может не самым важным из возможных, но способным что-то прояснить, она это чувствовала.

— Почему она сказала, что ты старался быть хуже, чем есть на самом деле? — спросила девушка и медленно пошла к стоявшему посреди площадки фальшивому стажёру.

Он совсем не по благородному почесал голову. Хмыкнул.

— Я был слишком добрым ребенком. Однажды даже бабочку спасал.

— Бабочку? — зачем-то переспросила Тияна.

— Она была красивая, Такая, синяя, с тонкой желтой полоской по краю крыльев. А сестры засунули её в банку, чтобы полюбоваться. Как они ревели, когда я её отобрал. И ухо мне чуть не оторвали.

— Ага.

— А потом я стал немного старше и сообразительнее. И мой старший учитель объяснил мне, что так нельзя. Именно мне нельзя. Будь я сыном какого-то сапожника, садовника или конезаводчика, ещё бы ничего. Мне бы просто постарались найти суровую жену, чтобы не пропал. Но я оказался родственником целого короля и моя доброта именно поэтому стала моей слабостью. Приманкой для разных нехороших личностей. Поводом для сомнений в моём уме. И знаешь, я ему сначала не то, чтобы не поверил, я стал этой вере сопротивляться.

— А потом жизнь тебе доказала, что учитель прав, — осторожно, словно боялась спугнуть догадку, произнесла Тияна.

— Да, моей добротой попытались воспользоваться. Причем, я уже тогда чувствовал фальшь. Было очень неприятно. Вот с тех пор я старался не давать больше повода заподозрить меня в способности просто помочь, не думая о последствиях.

— Ты преуспел, — кивнула Тияна.

И, да, она даже поняла, почему он так не любит наивных и восторженных личностей. Он в них видит себя, того себя, которого попытались обмануть, поймать на желание помочь. И теперь он их с одной стороны не любит, а с другой — жалеет и пытается весьма своеобразно помочь. Ему же помог тот неизвестный, который пытался воспользоваться добротой.

Гадкая ситуация на самом деле. Дворец вообще гадкое место, если подумать.

«Линк» пожал плечами.

— У меня множество других талантов, кроме умения спасать бабочек, — сказал мягко. — И мои другие таланты полезнее.

Тияне захотелось отвесить ему подзатыльник.

— Ты мстишь за то, что не можешь быть наивным и восторженным, не имеешь права, правильно? — спросила.

— Что ты. Я не мстительный, тем более, мне незачем мстить малознакомым людям. Я скорее проверяю на прочность, пытаюсь понять, на что годится человек, где он будет полезен…

— Какой талантливый парень, — фальшиво восхитилась Тияна и пошла к периллам. Ей нужно было немного подумать. Именно потому подумать, что она отлично этого болвана понимала. Она ведь тоже Линка испытывала. И сначала даже пыталась от него избавиться, заставить уйти. А Линк оказался упертым.

Но Линка ей всучили и потребовали учить. А этот тип…

— Подожди, — поймала очередную полезную мысль девушка. — Какое отношение ты имеешь к «Сотне королевских рук»?

— На данный момент я любимый ученик, — поклонился этот невыносимый тип.

— С перспективой стать когда-то главой?

— Понятия не имею. Надеюсь, что нет. Тогда мне придется учиться быть ещё менее добрым. А это несложно, только если попался достойный противник. А если на стуле сидит зареванная девица и воет о том, что она просто замуж хотела, как в сказке и не знала, что порошок ядовитый, а не волшебный…

— Хочется схватить эту «бабочку» и вышвырнуть на улицу, пускай летит, — поняла Тияна.

— Да. А нельзя. Потому что она только первая ступенька на лестнице, которая может привести куда угодно. И привороты у нас запрещены, не учитывая разных практически бесполезных. И то, что эта дурочка не хотела ничего плохого, вовсе не повод для того, чтобы её отпустить. Терпеть не могу наивных идиотов. Они почти всегда не хотят ничего плохого. А сотворить могут такое, что ни одному старому интригану, мечтающему о короне, даже в кошмаре не приснится.

— Меняй работу, — сказала Тияна и опять пошла к периллам.

— Не могу. Мои способности полезны именно на этой работе.

И пошел следом. Тияне на мгновение даже показалось, что для того, чтобы сбросить её с балкона. Но он остановился рядом, немного постоял, а потом улыбнулся и спросил:

— Знаешь легенду о лучнице с сотней косичек? Которая рыбу на небо забросила, а потом сети, пытаясь её оттуда снять.

Тияна удивленно на него посмотрела. Какая-то слишком неожиданная попытка поменять тему разговора.