— Да какие тут тонкости! — Копаев поморщился. — ВП запустили к Центавру на новеньком корабле–носителе. А параллельными курсами запустили туда в автоматическом режиме корабли–ветераны… Отправили вдвое больше, чем нужно. Чтобы хоть половина одновременно достигла отметки 200 тысяч астрономических единиц. Ушли туда небезызвестные тебе “Лунная радуга”, “Констеллейшн”, “Варяг”, “Спэйсджампер”, “Глория”, “Эсмеральда”, “Грин рэй”, “Наутилус”, “Мираж”, “Фомальгаут”, “Кавказ”, “Дискавэри”… Даже служба космической безопасности для такого дела два своих крейсера выделила: “Игл” и “Агъюмент”. Из новых ушли “Амур”, “Вилюй”, “Иртыш”, “Лена”.

— Ух ты! — искренне изумился Андрей. — Армада!..

— И все это скопище летящих в автоматическом режиме кораблей в конце концов должно, по идее, самостоятельно соединиться в одно целое, образовать рабочую массу для срабатывания Внешнего Приемника. Передадут нас всех на борт носителя ВП как по видеотектору, назовем мы свой сверхкорабль каким–нибудь родным именем… скажем, “Солнце”… и начнется пилотируемый этап экспедиции. Первой Звездной… А капитаном “Солнца” назначат, конечно, тебя.

— Когда–то ты предрекал мне быть капитаном “Тобола”. Помнишь?

— Помню. Но теперь быть капитаном межзвездного рейдера предрекаю тебе не я…

— Кто же?

— Твоя будущая жена. Светлана Фролова—Тобольская.

— Интересно, — сказал Андрей. — А с чего ты решил, что она — моя будущая жена?

— Что… уже настоящая? — невинно моргая, спросил Аверьян. — Ну–ну, ладно, успокойся! Насчет настоящей я пошутил. А вот насчет будущей… Я не думаю, чтобы сама Светлана шутила. Во всем, что касается тебя, у нее на полном серьезе, и это уже доказано. Ведь предсказала она год, месяц и день, когда ты вынырнешь из белесых глубин темпор–объекта!..

— Продолжаешь шутить? — осведомился Андрей скучающим голосом.

— Вовсе нет! Не сойти мне с этого места, — все так и было! Знал бы ты, что тут было, когда она объявила год, месяц и день… Разговоры пошли всякие–разные, слухи змейками поползли… Короче говоря, Круглов, конечно, рассвирепел и попытался искоренить на базе “средневековое ведовство”, “беспардонное шарлатанство”, “гадания на кофейной гуще”, а когда ты действительно вынырнул в предсказанный день, объявил тебя эфемером… Ты уж прости его, он действовал честно, по убеждению.

— Прощу. На межзвездном рейдере нужны хорошие связисты. Так же, кстати, как и хорошие координаторы.

— Хороших связистов здесь — как кратеров на Япете. А хороших координаторов… извиняюсь, я один.

— Ну что ж, скромно и с достоинством, — похвалил Андрей.

— Нет, я серьезно! Связистов в нашем таборе чуть ли не больше, чем десантников. Это их столько в один год к нам привалило. Ты, пожалуй, не поверишь, но факт: многие буквально рвутся в нашу зону. Быть экзотом нынче стало модно. Особенно когда выяснилось, что экзоты — потенциальные долгожители. Смельчаки проникали в зону любыми путями, на любом транспорте, правдами и неправдами. А однажды к нам весь экипаж “Дипстара” в полном составе пожаловал! В общем, дело дошло до того, что, пропустив к Япету всех членов семей, служба космической безопасности наглухо закрыла зону. — Копаев помолчал и добавил: — Теперь дверь этой клетки откроется. Но в сторону, обращенную к звездам…

— Нет, Аверьян, — уже не слушая собеседника, сказал Андрей, — мы назовем свой межзвездный рейдер не “Солнце”. Мы назовем его “Великий предок”.

Андрей коснулся ногами стеклянной, подсвеченной красным сиянием поверхности центрального когертона^* и почувствовал, как лапы транспортировочного захвата разжались на плечах и бедрах. Вверху вспыхнул зеленый свет. Андрей оглядел шаровидную камеру. Ничего слишком уж примечательного в ней не было. Разве только двухцветное освещение да прозрачные, похожие на подставки перевернутых вверх дном бокалов, диски пяти когертонов, установленных в центре камеры на высоких ножках.

Он привычно пошевелился в скафандре, проверяя свободу движений, закрыл стекло гермошлема и тихо проговорил:

— Готов!

Ему ответили, и еще минуту он выслушивал предстартовые наставления. Он ощущал какое–то неудобство. Поискал причину и понял: не привык ощущать себя перед стартом на ногах, в незафиксированном скафандре.

— Все в порядке, — спокойным голосом произнес шлемофон. — Счастливого пути, Тобольский! Старт в момент “ноль”. Выход — через голубой люк. После гиперперехода ждем на связь. Салют, капитан!

— Десять, — сказал автомат. — Девять. Восемь. Семь. Шесть…

Скорей бы! Четверть миллиона астрономических единиц одним махом!..

— Три. Два. Один…

“Поехали!” — успел подумать Андрей и увидел, как зеленое и красное полушария поменялись местами. Затрещал зуммер. Пневматический выхлоп. Слева открылся голубой люк. Люк на борту “Великого предка”.

Месяц спустя экипаж первого составного межзвездного рейдера “Великий предок” готовился к встрече самой привилегированной группы состава экспедиции.

Неподвижно стоя в центре смотровой площадки ренделя, Андрей, сжав зубы, смотрел на звезды и ждал вестей от темпорологов, ответственных за гиперпространственный переход. На часы он боялся даже взглянуть. Когда ему сообщили, что переход по каким–то причинам отсрочили на пять с половиной минут, он распорядился транслировать все акустические сигналы из приемной камеры по каналу общекорабельного спикера и поспешил в ближайший к люку ВП-комплекса рендель.

Уловив за спиной какое–то движение, Андрей обернулся и увидел, что в ренделе уже яблоку негде упасть. Напряженные лица Кизимова, Нортона, Круглова, Йонге, Копаева…

Рендели на борту “Великого предка” довольно большие, но этот не мог вместить всех желающих находиться поближе к люку ВП…

Треск зуммера. Напряжение достигло предела. И вдруг… детские голоса–колокольчики. Лепет, смех. И голос Светланы:

— Не беспокойтесь, все хорошо! Просто Петенька чуть не упал с когертона. Где у вас выход?

— Стойте на месте! — предупредил голос дежурного темпоролога. — Вас встретят и выведут.

В ренделе загалдели, заулыбались. Все в порядке, медиколог и первая группа детей совершила гиперпространственный переход, по–видимому, благополучно.

Андрей посмотрел на часы, перевел взгляд на созвездие Девы и, невольно прислушиваясь к детским голосам, подумал: “Что ж… начинаем обживать Галактику”.

Космическая техника последней четверти XX века, естественно, не дает еще четкого представления о межпланетных пилотируемых космических кораблях будущего. Поэтому при описании межпланетного транспорта будущего невозможно опираться только на терминологию современной космонавтики, и автор романа “Лунная радуга” вынужденно использует термины, давно устоявшиеся в лексиконе морского флота, однако наполняет их качественно иным содержанием. Для удобства читателей приводим здесь словарик, поясняющий специализацию космических кораблей (КК) и космических катеров, которые упоминаются на страницах романа:

БАЛКЕР — грузовой КК с трюмами для негабаритного и насыпного груза.

БАЛКЕР-ТРАМП — грузовой КК типа “балкер”, предназначенный для рейсов по любым направлениям в Солнечной Системе (в отличие от лайнера, осуществляющего рейсы по определенным трассам).

ГУЛЕТ — небольшой спасательный безэкипажный КК мобильного базирования; гулет выводится на заданную орбиту патрулирования возле той или иной планеты, того или иного планетоида и автоматически реагирует на сигнал бедствия в патрулируемом районе.

ДРАККАР — общее название космодесантных катеров любого типа.

КРЕЙСЕР — военизированный КК службы космической безопасности.

ЛЮГГЕР — малотоннажный КК для транспортных сообщений в пределах лунных систем.

РЕЙДЕР — специально оснащенный скоростной десантно–разведочный КК высшего класса для Дальнего Внеземелья.

ТЕНДЕР — малотоннажный КК для транспортных сообщений в Приземелье.

ТУЕР — специализированный КК с мощными двигателями; туер применяется для принудительного разгона дальнорейсовых КК вдоль стартового коридора.