— Красиво, — процедил он сквозь зубы. — Еще. Засунь внутрь два пальца. Я хочу смотреть, как ты трахаешь себя.

Его голос, выражение его лица, все это действует на меня. Это гораздо жарче, чем я себе представляла. Мне даже в голову не приходит стесняться или беспокоиться из— за ямочек на бедрах. Эван просто так вдохновляет, и я, как утка в воду, погружаю в себя два пальца. Я толкаю бедра, желая их глубже, притворяясь, что это он дрочит меня, входя и выходя, так, как мне нравится.

Я восхищенно наблюдаю, как Эван проводит другой рукой между своими массивными бедрами, где он сжимает два круглых шара, тяжело висящих прямо под его вертикальным членом.

— Если бы я была там, я бы лизала и целовала каждый шарик, а затем проводила языком по всей этой стальной длине, заканчивая посасыванием кончика, пока ты не сойдешь с ума и не кончишь мне в рот. Тогда я бы закрыла рот вокруг твоего кончика и проглотила все это, пока ты не сможешь двигаться.

— Господи Иисусе! — Его руки ускоряют темп. — Если бы я был там, я бы погрузил свои пальцы так глубоко, подцепил их и нашел это волшебное место внутри тебя. Когда я найду его, я буду безжалостен, дергая и щекоча его, обхватывая губами твой клитор и посасывая, пока ты не перестанешь трахать мое лицо. Ты кончала бы снова и снова, детка, так сильно, что я мог бы погрузить свой язык в тебя и пить глубоко. Я уже почти чувствую сладость. Черт, я сейчас кончу, — предупреждает он.

Я ускоряю движение, поворачиваясь спиной, но держу голову в стороне, чтобы видеть, как он кончает. В ту секунду, когда появляется первая капля, мое тело содрогается, оргазм проносится через меня, посылая толчки удовольствия по каждому нервному окончанию. Один оргазм переходит прямо в другой, когда он покрывает свой живот и руку, его шея и тело мощно выгибаются в самом наглядном проявлении мужественности, которое я когда— либо видела. И именно мой вид сделал это с ним. Что за пьянящая мысль!

В конце концов мы оба выходим из экстремальной волны, которая обрушилась на нас, и просто лежим, дыша, наши груди поднимаются и опускаются, как будто мы пробежали марафон.

Эван моргает, открывает глаза и дарит мне глупую, милую улыбку.

Я лежу счастливо улыбаясь.

Он тянется к полотенцу на тумбочке это он, должно быть, приготовил заранее и вытирает свою грудь, руку и член. Я откидываю одеяло и проскальзываю под него, не сводя с него глаз.

Закончив, он скользит под одеяло и отодвигает ноутбук на край кровати так же, как и я, так что мы смотрим друг на друга, лицом к лицу.

Я улыбаюсь.

— Самое прекрасное, что я когда— либо видел, — он тихо шепчет.

— Видео секс?

— Нет, улыбка, которую ты только что дала мне после обмена одним из самых интимных моментов моей жизни. Спасибо, что испытала это со мной.

Я прижимаюсь к подушкам и прижимаю одеяло, как будто я держусь за него.

Зевая, я закрываю глаза.

— Ты заставишь влюбиться в себя, если будешь продолжать в том же духе, — вяло предупреждаю я, мое тело томно и счастливо насытилось.

— Я знаю это чувство. Спокойной ночи, моя Сэди.

— Спокойной ночи, Спарки. Я не утруждаю себя отключением видео, предпочитая засыпать под звук его дыхания. Если бы он был здесь, это был бы звук его сердца.

А пока я буду довольствоваться его жизнеобеспечивающим дыханием.

СЭДИ

— Сэди? Эй, ангел, ты собираешься просыпаться когда— нибудь?

Гортанный, рокочущий голос проникает в мое подсознание, когда мои сны начинают постепенно исчезать.

— Хм? — Я открываю сонные глаза и смотрю на видеоэкран, все еще открытый передо мной. Эван прямо там, мягкая улыбка распространяется по его красивому лицу. Какое приятное чувство — просыпаться. Мне даже все равно, сколько сейчас времени.

— Привет.

— Ты издаешь сопливый детский храп, — сказал он.

— Нет. — Я морщу нос.

— Это мило. Честно. — Он усмехается. — Доброе утро, красавица.

— Доброе утро.

— Я очень надеюсь, что мне еще много раз предстоит пережить такое в будущем. — Его волосы взъерошены, а голая грудь все еще такая же загорелая и аппетитная, как и прошлой ночью.

— Просыпаться с ноутбуком? — Я шучу.

— Просыпаться с тобой. — Его взгляд нагревается, когда он смотрит через мое плечо. Спорим, мои волосы в беспорядке.

Я как королева изголовья кровати уже двадцать восемь лет подряд. А в первый мой год у меня почти не было волос. Не бери в голову. Если я не смогу быть настоящим с мужчиной, то нет никакого смысла, даже находясь в отношениях на социальной дистанции.

— Моя мама захочет показать тебе мои неловкие детские фотографии. Просто чтобы предупредить тебя. — Он поднимает брови.

— Она? Я буду с нетерпением ждать этого. Я хотел бы познакомиться с твоими родителями.

Его тон честен и откровенен. Я думаю, что он действительно хочет встретиться с моей семьей когда нибудь.

— Это очень плохие фотографии. Я с гигантской лысой головой и глупыми маленькими розовыми бантиками, сверху. Они вообще— то ужасные. — Я хмурюсь.

— Держу пари, ты была очаровательна. Он кладет голову на свою руку, усаживаясь поудобнее.

— Причудливый большеголовый инопланетный ребенок с бантом на макушке. — Я нарисовала абсолютно точную картину в голове. Хотя, если бы у нас с ним были дети, его гены горячего парня должны были бы взять верх. Это плюс. Он смеется.

— Ты, конечно, не предсказуема с самого утра. Ты ведь не совсем утренний человек, не так ли? Расскажи мне еще об этих странных детских фотографиях.

— Нет. Нет, если ты будешь смеяться надо мной.

— Я не смеюсь над тобой. Я смеюсь вместе с тобой. Это большая разница, милая.

Я надулась.

— В том— то и дело. Я не смеюсь, Эван.

— О, бедная Сэди. Ну, у меня есть кое— что, что это перевернет твою хмурость с ног на голову.

— О? — Я оживилась, думая, может быть, это более сексуальное время.

— Твой кофе и смузи уже у двери.

— Ты уже вставал? — Я задыхаюсь по— настоящему в ужасе от того, как рано просыпается этот человек. Солнце еще не взошло?

— Я знал, что тебе срочно понадобится доза кофеина. — говорит он с улыбкой. — Надо присматривать за моей девочкой.

— Благодарю вас. — Я сажусь и потягиваюсь. И глаза Эвана заметно расширяются при виде моей обнаженной груди.

Мужчина облизывает свои губы. — Ну, здравствуй.

— Такой любитель груди. — Я хватаю свою выброшенную блузку и надеваю ее через голову. Тот факт, что Эван поворачивает голову и следит за тканью со слегка паническим выражением лица, просто чертовски забавно во всех отношениях.

— Теперь ты смеешься надо мной, — говорит он удивленный, будто обвиняющим тоном.

— Так и есть. Это правда. Я сажусь на матрас и медленно включаю свой одурманенный сном мозг.

Просыпаться тяжело. — Ты хочешь детей?

Он замирает.

— Все в порядке. Ты не можешь быть готов обсуждать эту тему. Я как бы выплеснула это на тебя из ниоткуда, и технически это фаза медового месяца для нас.

— Нет, я… …Я действительно хочу детей. И я думаю, что у нас будут очень красивые дети. Даже если у них будут ненормально большие головы, как у их мамы.

— Ха— ха. Да. Я тоже. Я имею в виду, что они мне сейчас не нужны. Но в конце концов. Через несколько лет или что— то в этом роде. Я вздыхаю.

— Шон не хотел детей.

— Бывший? — Он хмурится. Этот человек симпатичный даже когда это делает. Черт, как же мне повезло.

Я киваю.

— Воспитание детей обходится примерно в четверть миллиона долларов, и это даже не включает в себя колледж!

Я застонала от приближения очень раздражающего, проповеднического тона голоса Шона.

— Они не являются разумными инвестициями, Сэди.

— Ха. Какой придурок.

— Представь себя таким придурком, который думает о детях как об инвестициях. Блин.

— Он звучит как гребаный петух. Ты определенно не должна возвращаться к нему. И я говорю это как твой друг и твой нынешний парень.