Потом, если, все пройдет по моему плану, сегодня вечером успокоятся и последние члены городской ячейки Рыжего клана в Асторе.

То, что никто не открывает лавку и мастерские, никого так уж не насторожит, несколько дней точно. Запах из подвала не разнесется по окрестностям усадьбы, с этой стороны тоже не стоит ожидать быстрых решений о поиске.

Рыжие — нелюдимые существа и закрытый дом и отсутствие какой-то жизнедеятельности во дворе только порадуют всех соседей, которые решат, что чертовы нелюди убрались, наконец, из города, к чертям собачьим.

Стража на Речных воротах, конечно, заметит, что похоронная процессия не вернулась и доложит своему начальству. Но, мало ли, какие дела у этого нелюдского народа могут оказаться за пределами города, так что, в тот же день или следующий, вряд ли пошлют тех же стражников разыскивать, сильно неприятных в общении, уродов.

Уехали и уехали, если что и случилось, то об этом узнают в Асторе не раньше, чем через два-три дня.

Обнаружат кучу трупов, обгорелых полностью или частично, без следов насилия, то есть, без ран от мечей и копий, без стрел или болтов в телах и что?

Может, решат, что это коллективное самоубийство? Нашедшее внезапно групповое сумасшествие?

По непонятной для людского ума причине?

Потом уже взломают двери в доме и тогда желательно, чтобы в том же подвале обнаружили последних представителей Клана, умерших, тоже, без следов насилия на целых телах.

Например, задохнулись от испарений разлившегося вина из семи разбитых бочек и утонули в нем. Дурацкая причина, конечно, но головы поломать ищеек заставит.

Здесь сгорели, без видимых причин, там — утонули без ранений и веревок на руках и ногах. Проявление магии вряд ли кто заметит, если и есть такие люди на службе города. Магию можно почувствовать или увидеть, но обнаружить ее следы через несколько дней, про такое умение я не слышал, за все время нахождения среди магов на Севере.

И в умениях ничего такого не имеется, я точно помню.

Я покрутил головой и решил обойти похороны с какой-нибудь стороны, чтобы с помощью бинокля контролировать сам процесс. Или, если не удастся найти такое место, откуда будет видно, тогда, просто ориентироваться по дыму от костра. Подымит часок и можно идти в гости, без приглашения, не обращая внимания на вероятные грубости, со стороны хозяев.

Долго блуждать не пришлось, обойдя слева проход между скал, где меня нетерпеливо ждут, я удалился на несколько сотен метров, потом перелез через несколько больших каменных ступеней и вскарабкался на край склона, где смог устроиться лежа и достав бинокль, начать получать удовольствие от разворачивающегося передо мной, как в театре, представления.

Место проведения обряда выбрано на самом красивом обрыве, небольшой выступ над бьющимся внизу о камни зеленоватым морем. Именно на этот выступ Рыжие заносят и раскладывают сначала крупные куски стволов, обкладывают их обычными дровами и еще поставили в сторонке глиняный кувшин, причем, достаточно осторожно поставили и оградили камнями, чтобы не упал от порывов сильного здесь ветра.

Думается мне, что там приготовленная горючая жидкость, ибо, разжигать вручную такую гору — займет немало времени, которого у Рыжих не так уж и много.

Сейчас еще время обеда и, конечно, обратно процессия должна вернуться гораздо быстрее. Лошадь отдохнет, подкрепится и потащит пустую подводу обратно в два раза быстрее, но, все равно, времени у Рыжего племени осталось не больше пары часов на саму церемонию.

Если они собираются сегодня попасть в город не через стену, как это сделаю я.

Светило поднялось на небосклоне, и я начинаю опасаться, что кто-то из Рыжих заметит блики от линз бинокля, перемещаюсь в тень, за камень. Видно отсюда похуже, но, мне и так сойдет.

После получасовой церемонии, которую читает над лежащими мертвецами Старший и подпевают все остальные, наконец, один из Рыжих поднимает кувшинчик, второй срезает запечатанную пробку, и они вместе поливают дрова и сами тела из длинного горлышка, под поднявшийся плач и крики женского населения клана.

Старший, стоя почти над покойниками, поднимает вверх руки, как-то напрягается и между его ладоней проскакивает искра, на тела сходит огонь, который очень быстро охватывает всю поленницу и самих покойников.

Эффектное и завораживающее зрелище, я, пока, так не могу, есть у клана Разноцветных камней свои секреты.

— Этак, они быстро прогорят, пора мне на сцену, — бормочу себе я и возвращаюсь обратно, через десять минут уже подходя к месту возможной засады, но, поиск брошенный вперед, не находит никого около прохода.

Похоже, Рыжие убедились, что соглядатай ушел и все собрались около костра, прощаясь с братьями.

Вот и чудесно, не придется бегать за отдельными умниками, накрою всех разом.

Я ставлю купол вокруг себя и кладу одну руку на палантир в нагрудном мешке, его сила сразу же готова исполнить любое мое желание.

Пока я обращаю ее на укрепление своей защиты, ведь, сколько осталось магов среди Рыжих и какого они уровня, я не знаю и не собираюсь рисковать.

Пусть они первого-второго уровней, вполне возможно, они умеют бить умениями одновременно и смогут меня чем-то удивить нешуточно.

Я и так бы не проиграл в противостоянии, все же разница в силе большая, но сейчас собираюсь переехать Рыжих катком своей мощи, даруемой мне палантиром.

Я прохожу через проход в скалах и вижу, что все Рыжие собрались перед огромным костром и, взявшись за руки, напевают что-то на своем гортанном языке.

Поднявшись с сотню метров наверх, я отчетливо понимаю, что подоспел в самый удачный момент.

Выступ, на котором полыхает костер и стоят в три ряда члены клана, со всех трех сторон огражден обрывом и теперь я закрываю ловушку, подойдя с четвертой стороны.

Изящный и элегантный момент, чтобы захлопнуть крышки крысоловки.

Камни хрустят под моими ногами, но, шум от ревущего костра стоит такой, что никто меня не слышит и только лошадь, по-прежнему, запряженная в подводу, поднимает голову от торбы, подвешенной на морду и задумчиво глядит на меня.

Я останавливаюсь в десятке метров от спин Рыжих и долго стою неподвижно, ожидая, когда они закончат свой обряд. Еще я максимально расширяю купол, перекрывая проход почти полностью, только с краев остается по полметра, чтобы можно было проскользнуть бочком. Держа руку на палантире, второй я сжимаю копье, хотя, не уверен, что оно мне понадобится, еще, надетые кольчужные перчатки как-то успокаивают, обещая защитить кисти рук.

Поглощение обрядом кончается, Старший клана, что-то почувствовал сзади и поднимает рыжую, кудлатую голову, поворачиваясь назад. Секунду он смотрит не понимающе, на жалкого смертного, посмевшего явиться в такую минуту сюда, до этого момента висевшего на хвосте траурной процессии.

Но, потом, до него что-то доходит, и он отдает неслышимую мне команду, строй мгновенно меняется, стоявших ко мне задом первыми женщин обтекают мужчины и вот они, во главе со Старшим, уже стоят в шести метрах от меня.

Сначала Рыжие поднимают пару арбалетов, целясь в меня, достают клинки и топоры, но Старший снова командует и все пока замирают.

Он долго всматривается в меня, используя ману, я делаю тоже самое и теперь могу определить, что он, примерно, второго уровня по силе и еще двое из его клана имеют какой-то магический уровень, очень небольшой, между первым и нулевым, скорее всего.

В общем, ничего серьезного мне не противостоит, если только, нет в запасе какой-то хитрости у Рыжего племени. Такой, как есть у меня, та же фузея, отличное средство от магов и прочих одаренных личностей.

В молчании мы стоим минуту, я не знаю, что может увидеть во мне Старший, ведь я наглухо закрыт и, похоже, это его и тревожит. Поэтому, он начинает разговор, как ни странно, не с угроз и проклятий:

— Кто ты, назовись? И почему ты пришел к нам, в такой тяжелый для моего народа день?

Я, немного подумав, отвечаю: