Похоже, что теперь Старший требует у лесорубов сдачу, судя по тому, как они разводят руками, заодно, успокаивая своих сторонников и обещают отдать, после дождичка в четверг. По их смеющимся лицам, это наглядно видно, что они получили настоящее удовольствие и плевать они хотели на все угрозы Рыжего племени.

Да, мужики они крутые, как я успел убедиться и с Рыжими нигде не встречаются, им ничего от нелюдей не требуется, так что, лесорубы перекидывают дрова и распиленные стволы деревьев на подводу, с которой Рыжие сняли своих покойников, обряженных в специальные погребальные наряды. Не собираются доверять им свою собственность в виде крепкого битюга и усиленной подводы для перевозки больших тяжестей, как я уже могу определить с первого взгляда.

Толпа начинает постепенно рассасываться, вспоминая, что у всех есть свои дела и заботы, раз тут веселье закончилось и лесорубы договорились по деньгам.

Лесорубы, перекинув часть дров на подводу Рыжих, большую часть просто свалили около нее и, развернув подводу, укатили обратно, в сторону моста, весело попрощавшись со Старшим Рыжих.

Рыжие, демонстративно не обращая внимания на редеющую толпу, складывают дрова определенным образом, как я понимаю и через десять минут водружают на сложную конструкцию обоих покойников, как странное украшение.

Лошадь и телега, арендованные Рыжими, не настолько сильные, чтобы везти всю порцию дров, поэтому часть, довольно небольшая, остается валяться на земле, Рыжие собирают втоптанные в землю деньги и, огрызаясь на оставшихся зрителей и свидетелей их унижения, стегают лошадь, которая с трудом везет свой груз.

Они скрываются за поворотом, за кустами и мне приходится выбираться из своего укрытия и идти за ними, обходя по краю народ, идущий мне навстречу.

Рыжие потеряли даже в таком ерундовом деле почти полчаса, из-за того, что Старший бросил отложенные деньги на землю, уверен, точно отмеренные, и, по итогу, не получили сдачу, подверглись многочисленным оскорблениям, теперь наверняка, мечтают на ком-то оторваться.

Свежие следы от колес перегруженной телеги хорошо выделяются на поросшей травой дороге, из-за постоянно виляющей наезженной части я не могу видеть процессию, не приближаясь к ним слишком близко. Поэтому, я решаю не спешить, киваю встречным путникам, не особо обращающим на меня внимание и время от времени кидаю поиск, стараясь обнаружить оставленную Рыжими засаду.

Иду я так пару часов и потом замечаю, что приблизился слишком близко к отряду Рыжих. Я вижу их через кусты, лошадь уже ослабела и не может катить свою ношу даже медленно самостоятельно, поэтому все Рыжие толкают ее вперед, кроме, может, своего Старшего, идущего сбоку и осматривающегося вокруг.

Я останавливаюсь и жду, пока они удалятся, но, замечаю, что Старший кидает пару быстрых взглядов в мою сторону. Меня он видеть не может обычным зрением, похоже, что он почувствовал мое внимание, так и должно быть, ведь, он — точно маг. Вряд ли, накладывает скрыт на тайники кто-то другой из этого семейства.

Ну, что же, враг предупрежден, что кто-то их преследует и теперь, наверняка, все Рыжие в курсе этого и мечтают о тех мучениях, которые они могут подвергнуть соглядатая.

Когда схватят, устроив засаду.

Особенно, после сегодняшнего унижения, где Рыжим пришлось уступить и даже переплатить за дрова, насколько я понял. Ярость клокочет внутри и так на редкость несдержанных нелюдей, а тут такой подарок — шпион, который зашел слишком далеко.

В принципе, и я не против засады, в которую отправят пару своих Рыжих, я смогу разделаться с ними раньше, чем с остальными, все полегче окажется потом.

Вскоре процессия сворачивает с проселочной дороги в сторону моря и теперь движение подводы совсем замедляется. Идя следом, я вижу срезанные кусты и молодые деревца, успевшие прорости в колее, которую заново торит лошадь.

Значит, Рыжие двигаются к берегу моря, там у них присмотрено место для большого костра в полной уединенности, что очень даже не плохо. Да, вообще, отлично, такое уединенное место мне и требуется, для душевного общения.

Из-за перегруженности телеги и плохой дороги скорость продвижения замедляется совсем, я же, постоянно контролирую расстояние между нами, желая знать, где меня будут поджидать Рыжие.

Хотя, если тот же Старший почувовал мою магическую силу, возможно, разговор начнется вежливо, по началу. Все же я — представитель старых хозяев, которым они верой правдой служили почти двести лет.

Но, какое отношение у Рыжих сейчас к магам, я не в курсе и это понятно, они и сами выживают, как могут и еще помогать своим, теперь слабосильным бывшим Повелителям, не особенно то им и сдалось. Тем более, с риском для себя, да еще выслушивать приказания в такой для семейства неудачный день.

Народ нелюдей пропал во время Беды почти весь, от нескольких сотен или пары тысяч, точнее мне не смог рассказать даже Корн, осталось всего около двадцати пяти — тридцати особей, так что, никакой благодарности или старой привязанности нет и в помине.

Через пару километров дорога начала подниматься вверх и из-за невысоких кустов и молодых деревьев я вижу подводу с процессией издалека. Земля здесь покрыта множеством каменных осколков и, похоже, я слышу шум моря, бьющегося о скалы, такой монотонный и равномерный гул. Ещё через пятьсот метров, подвода, толкаемая все так же, всеми Рыжими сразу, проезжает между двумя огромными скалами и теперь я чувствую, что меня там ждут, с двух сторон, замершие в одной позе, Рыжие.

Пришел тот самый момент, которого я ждал последние несколько дней, момент истины.

Я делаю еще несколько шагов вперед, по инерции, но, потом останавливаюсь.

Как-то это слишком рано и просто, такая мысль появляется у меня в голове.

Спешить тут совсем не требуется, я же собирался понаблюдать за этим процессом со стороны, выждать самый удобный момент и тогда уже, эффектно и неотразимо появиться. Поэтому я, не поворачиваясь спиной к проходу и не спуская с него глаз, тихонечко, задним ходом, добираюсь до первых кустов и скрываюсь за ними

Засада меня не пугает, совсем нет, пугают лишние хлопоты и лишняя беготня.

Накину купол и спокойно пройду мимо этих двух Рыжих, один, наверняка, ждет меня со взведенным арбалетом и строгим наказом — стрелять только по конечностям.

Чтобы не лишить всю чесную компанию давно ожидаемого зрелища, что-то типа того, которое они собирались устроить на высоком берегу Протвы.

Второй, как я вижу, стоит немного поближе к проходу между скалами, собирается оглушить меня дубинкой или еще чем-то, когда арбалетчик покажется и возьмет меня на прицел, отвлекая внимание.

Ничего у них не получится, конечно, но и мои планы полетят в тартарары.

Я, ведь, хочу дождаться, когда Рыжие разведут большой костер, проведут все прощальные ритуалы и начнут развоплощать своих мертвых, образно говоря.

Вот, тогда-то я и собираюсь появиться на сцене и воспользоваться плодами трудов рук самих Рыжих, оглушенных или уже мертвых побросать в тот же самый костер, провести прощание по родным для них канонам. Без пролития крови и, притом, максимально эффективно скрыть следы произошедшего побоища и своего в нем участия.

Я, конечно, не надеюсь скрыть случившееся здесь, тем более, все жители по соседству заметят большой дым от костра и рано или поздно доберутся сюда.

Хотя, все они скоро и так узнают, что в этом направлении проехала повозка с покойниками клана Рыжих и, возможно, не решатся потревожить прах и кости своим присутствием. Народ, реально, побаивается этих нелюдей и всяческих посмертных проклятий от этого племени, которое что-то понимает в магии, как уверены почти все, пусть, никто наглядно этого и не видел.

Не может же быть так, чтобы они служили верой и правдой, теперь, правда, уже не Великим, а Проклятым магам и чего-то не нахватались от черных умений и таких же дел.

Тем более, никто так и не увидит, что траурная процессия вернулась обратно, значит, они могут бродить около костровища.