Комплекс начал строиться более века назад. И стройка до сих пор идёт, но уже не так споро из-за того, что мастерам приходится отрывать львиную долю своего времени на реставрацию и ремонт старых зданий. Каждый правитель, которому переходит по наследству дворец вместе с троном (или наоборот, что не суть важно), считал должным пополнить комплекс новым зданием или этажом.
За то время, что наша компания провела во дворце до начала королевского бала, я даже несколько заскучал. Больше всего угнетала невозможность сбора собственной крови. Я уже привык, что хотя бы стакан, но наберу и отправлю в драгоценный сундук на хранение. Вот только среди чужого плотного окружения во мне разыгралась паранойя, которая твердила про опасность этого занятия. Могли подсыпать что-то. Или украсть и потом использовать в ритуале против меня. Неправильно понять цель сбора крови, например, что я хочу использовать её во дворце, да ещё и во зло. И ещё огромная куча неприятных для меня вариантов.
Общаться приходилось в основном только между собой. Дворцовую челядь я в расчёт не беру. Почему так – я не знал ответа на этот вопрос. Но подозревал, что местным дворянам просто дела не было до каких-то провинциалов с окраин королевства. Возможно, дойди до них информация, что мы иные, то кто-то из простого любопытства и навестил бы нашу компанию. И уж точно мы стали бы центром всеобщего внимания узнай местные про то, что я являюсь поставщиком эльфийских жемчужин.
«Или король ведёт свою игру в отношении меня. Дай-то Бог, чтобы не стать в ней разменной пешкой», - пришла в голову мысль. И она не была случайной, так как родилась после некоторых размышлений и анализа ситуации. Учитывая, что я приглашён для награждения титулом, то хоть какое-то внимание мне - по логике – должны уделить. Тот же Десткар и прочие компаньоны по жемчугу даже глазу не кажут, хотя я уверен, что они уже во дворце. С другой стороны, во дворец заселились немногие дворяне вроде меня, кто не имеет известного рода (у меня его вообще нет), подвигов, живущие на окраине, не имеющие связей и союзов с сильными мира сего (добавлю, известных союзов, так как договор с герцогом и К’ не афишируется всеми сторонами во избежание ненужных слухов про наши сокровища). Так что, королевское благоволение на моей стороне. Но от мысли, что я участвую в игре сильных мира сего, подозрения только крепнут.
- Да и к чёрту из всех. Выкрутимся, - пробормотал я себе под нос. – И не из таких передряг выходили.
На третий день пребывания было сообщено, что бал будет открыт сегодня, через несколько часов после полудня. И длиться он будет не менее трёх дней. О времени нашего появления уведомил слуга. Скорее всего, это было сделано, чтобы не случилось толчеи перед залом и во избежание скандалов с конфликтами между родовитыми гостями, которые могут начать выяснять, кто же кого должен пропустить вперёд. А так, все претензии к королю. И что-то сомневаюсь я, что найдётся такой глупец, рискнувший их высказать.
*****
- Нервничаешь? – прошептал я на ушко Анюте, которую сейчас вёл под руку к широкой лестнице, которая упиралась в двустворчатые высокие двери, украшенные всевозможными завитушками из золота и зелёного полудрагоценного камня.
- Конечно. Будто ты нет, - так же тихо отозвалась она.
- Это же мои нервы, а не твои, - пошутил я. – Мы же теперь связаны ритуалом, не забыла, Анют? Вот к тебе сейчас зеркально возвращаются твои же эмоции, которые от тебя приходят ко мне.
- Балабол, - фыркнула та. – Вывернулся, да?
- Тс-с, мы уже подходим.
Возле лестницы нас с глубоким поклоном встретил наряженный как павлин, лакей.
- Виконт и леди Тэрские, прошу, - с уважением произнёс он и встал сбоку от нас, чтобы сопроводить по лестнице.
Уже на самом верху обогнал нас с девушкой и распахнул перед нами дверь. За ней стоял рослый мужчина в ещё более пышных и ярких одеждах с длинной тростью или коротким тонким посохом. Лакей что-то быстро шепнул ему и ловко скользнул за наши спины, после чего закрыл дверь в залу, где собралась к этому моменту огромная толпа мужчин и женщин в богатых одеждах и со знаками отличия дворянского сословия – цепи и короны достоинства. Помещение было огромно, создано для того, чтобы уместить несколько сотен человек, фонтанв центре, кадки с вьющимися растениями вдоль стен и две точки для музыкантов по десять человек. Как раз сейчас оба оркестра в разных концах зала что-то пиликали на своих инструментах.
- Виконт Тэрский с супругой! – зычно сообщил посохоносец и даже сумел перекрыть звуки музыки и тихий гомон толпы. На миг голоса смолкли, сотни глаз уставились на меня с Аней и… равнодушно оставили в покое, а трёп возобновился.
«Никому мы на фиг не нужны, - хмыкнул я про себя. – Ну, и ладненько».
Спустившись по ступенькам в залу, наша пара ушла в сторону ближайшей растительной завесы. Здесь, под прикрытием крупных листьев и цветов мы оказались не одни, но полумрак и лианы создавали даже на крошечном пятачке чувство уединения.
- Подождём Кольку с Ераной здесь.
- Угу, - согласилась со мной супруга и добавила. – Заодно и осмотримся.
Через полчаса к нам присоединились наши товарищи. Я заметил, когда церемониймейстер (вот, едва вспомнил как называется должность владельца посоха на земной манер) объявлял о прибытии баронета такого-то с супругой, то мало кто обернулся в сторону двери. Видимо, столь низкородные дворяне местную публику вообще не интересовали.
- Как вы тут? – спросил Колька, когда подошел к нам.
- Так, скучаем, – усмехнулся я. – Ерана, ты как?
- Неуютно здесь, - призналась девушка. – В таком месте впервые в жизни оказалась. Даже, когда с разбойниками сталкивалась и то спокойнее себя чувствовала.
Я подмигнул Ане и едва заметно качнул головой в сторону жены Николая, когда та отвлеклась. В ответ Анюта понятливо кивнула и что-то стала щебетать на ушко своей подружке. Уже скоро они обе расслабились и иногда хихикали в свои веера, когда бросали взгляды на окружающих аристократов.
- Ты что ей такое сказала? – поинтересовался я шепотом у своей супруги, уловив подходящий момент.
- Предложила ей представлять про себя, что все эти люди ходят раздетыми или в нарядах шутов. Примерно так советуют артистам, когда они выходят впервые на сцену. Я где-то о таком читала.
- А вам, моделям, такое не говорят?
- Вить, я не совсем та модель, которых по подиуму водят. Я работала с небольшим количеством людей и чаще всего там больше половины уже были мне знакомы.
- А-а, понял, - кивнул я в ответ.
Некоторое время я наблюдал за блужданием по зале людей всех возрастов в пышных одеждах. Обратил внимание, что женщины постарше, которым было явно больше того возраста, когда они становится ягодками, в большинстве своём одеты в платья с кучей кружев, рюшек и прочих вычурностей от портных, что делает их похожими на кремовый торт. Открытыми у них оставались только лица и шея, всё остальное тело скрывало платье и перчатки. Да и то, кое-кто носил густую вуаль и шляпку.
«Карнавал перепутали с балом, - про себя пошутил я в адрес этих дамочек, которых сейчас не узнал бы даже самый близкий человек. Их наряд скрывал и менял женщин кардинально, вплоть до походки. – Ну, или имеются у кого-то из них причины скрываться. Может быть, под вуалью вообще бабульки возрастом шестьдесят плюс прячутся».
Женщины моложе сорока пяти носили платья с заметно меньшим количеством кружев и с открытыми плечами. Но руки всё равно прятали в длинных рукавах и в перчатках. От двадцати пяти до тридцати (это субъективно, лишь ориентируясь по внешности, так как магия и эльфийская кровь от далеких предков могла существенно продлить молодость) красотки были самыми «открытыми». Платья имели глубокий вырез в зоне декольте, открытые плечи и до талии обтягивали фигурку, словно перчатка. А вот на попки полюбоваться не давали пышные юбки и различные портновские ухищрения вроде огромных бантов, цветов и прочего. Ну, а те, кто был моложе двадцати пяти, все они носили упрощённый вариант бабулькиных одежд, без кружев и рюшек, но без вырезов и с подолом до пола. Их платья подчёркивали стройные аппетитные молодые фигурки, что были затянуты в них от подбородка до пят. Пышные причёски и высокие воротники (подчас казалось, что швеи вставили в платье развёрнутый веер) дополняли наряд многих.
