Тот без слов кивнул, взмахом руки подозвал к себе одного посыльного, сказал ему пару слов и так же жестом отправил прочь. Спустя минуту над нашим войском стал гулять лёгкий ветерок, который стабильно дул в сторону врага.

Между тем мины с химической начинкой продолжали сыпаться на головы задних рядов ликанонцев, заставляя их приближаться к нам. Кто-то попытался отступить, но не преуспел и сейчас корчился на холодной земле. Отрава, прячущаяся за металлическими стенками внутри мин, оказалась крайне смертоносной и быстродействующей. И амулеты от неё не спасали, судя по тому, что в числе поражённых были и дворяне, и маги.

- Ваше сиятельство, - обратился ко мне Шацкий, - разрешите перевести стрельбу на первые шеренги?

При посторонних он был образцом дисциплины, титулуя меня так, как полагается вассалу сюзерена.

- Да, уже можно. Дальше давай ты сам, - кивнул я ему.

По команде моего воеводы все миномёты кроме одного изменили прицел и стали метать мины перед головой войска ликанонцев. Уже скоро враги оказались в газовом облаке, которому деваться в каньоне было просто некуда. Люди умирали ежеминутно сотнями, корчась в агонии и быстро затихая на мёрзлой земле. Вскоре вместо снарядов с отравой на них стали падать обычные мины, которые доставали тех врагов, у которых защита против ядовитого газа оказалась эффективной.

Смотреть на это было выше моих сил, и я передал прибор Шацкому, более привычному к такой картине, хотя по возрасту не сильно отличающемуся от меня. С другой стороны, он мой воевода и участвовал в крупных сражениях как бы не на порядок больше моего. То есть у него было время привыкнуть к ужасам войны, очерстветь.

Глава 13

Несмотря на то, что после удачного начала сражения нас всех едва не развеяли на молекулы (и я ничуть не преувеличиваю), закончилось оно нашей победой. Боевая химия, что была создана в мире с высочайшим техническим развитием в сравнении с этим, где «рулит» магия рука об руку с мечом, оказалась настоящей вундервафлей. Девяносто процентов амулетов и личных защитных чар не смогли задержать ядовитый газ. А уже отравленные им люди не нашли в себе силы принять лечебные зелья и универсальные антидоты, у кого таковые имелись. Или приняли, но эликсиры не помогли. Магические щиты, которые останавливали мины и снаряды оказались бессильны против газа.

- Так в вашем мире сражаются, граф? – задал мне вопрос принц, когда впереди не осталось ни одного живого врага: те, кто не сбежал, сейчас бездыханными лежали на мёрзлой земле, заметаемые мелким колючим снегом, внезапно начавшим сыпать из низких туч.

- Да, ваше высочество. Наши солдаты прячутся в укрытиях вроде тех, которые мы отрыли для своих машин. Там, где войска остановились надолго, создаются более сложные и мощные укрытия, почти что маленькие замки и крепости из дерева и камня, только спрятанные в земле. А во время наступления сотни осадных машин забрасывают эти укрепления снарядами в течение многих часов. Потом в руины идут простые солдаты и добивают выживших. Или отступают назад, если укрытия не удалось разрушить и врагов выжило слишком много.

- Бесчестные сражения, - произнёс кто-то из свиты принца, какой-то молодой щёголь.

- Наверное, у вас давно не было войн, - сказал принц. – Иначе бы просто вскоре некому было бы воевать.

- Увы, войны идут по всему миру, не прекращаясь. А большие войны происходят раз в двадцать лет, эм-м, в среднем где-то так выходит. А самые большие войны раз в полвека.

- У вас так много солдат? – искренне удивился монарший отпрыск. – Одного же сражения хватит, чтобы армия погибла!

- Не очень, если сравнивать с простым населением. В последней очень большой войне погиб каждый шестой или седьмой человек от общего числа, живущих в моей стране.

- Удивительно, как вы вообще ещё там живёте, - пробормотал коннетабль, который стоял рядом и внимательно слушал нашу с принцем беседу.

- Для такого оружия придумана и особая тактика, а также защита, - ответил я.

- Граф, по твоим словам, сейчас туда идти нельзя, - задал новый вопрос принц. – А когда можно?

- По такой погоде нужно подождать несколько дней, ваше высочество. Позиции вражеской армии можно обойти поверху или выйти из каньона с другой стороны.

- Возможно, маги помогут в этом деле, - сказал коннетабль принцу, потом вопросительно посмотрел на меня.

А что я? Будто разбираюсь в том, насколько эффективны чародеи в деле дегазации местности после применения химического оружия. Поэтому я просто невразумительно пожал плечами.

Всего по примерным подсчётам в каньоне навсегда остались лежать порядка трёх тысяч человек. Полегло почти всё «пушечное мясо», которое не обладало амулетами. Это дворяне, маги и наёмники из тех, у кого защитные чары оказались слишком слабыми, чтобы остановить отраву, распылённую в воздухе. Мансор Яростный удрал с поля боя (или бойни, это куда как ближе будет для описания) со своей свитой, гвардией, архимагами и магистрами со старшими магами, всеми теми, кто не попал под снаряды и мины. Ещё около полутора тысяч человек так же избежали смерти в газовом облаке, которое повисло над позициями ликанонцев. Но свою дозу отравы они всё равно получили и далеко не ушли. К тому моменту, когда их нагнали отряды кавалерии, отправленные принцем вдогонку, четверть из них была уже мертва. Прочие же не имели сил убегать и сдались на милость победителя.

Нам достался весь обоз вражеской армии и… восемь храмовых алтарей, из которых аж два были главными. Их судьбу возложили на меня. Ну, а как же ещё, ведь я в их глазах самый натуральный безбожник! Всё-таки, несмотря на то, что в этом мире религия не имела той власти, как на Земле, совсем уж плевать на богов местные опасались. Да и старались не сильно ссориться со жрецами, так как первожрецы по мощи превосходили архимагов и однажды могли дать такого «леща» обидчикам, что даже их потомкам аукнется в будущем. А я как бы уже обеспечен путёвкой в местный Ад для богохульников и еретиков, мне всё можно.

И я согласился, но стребовал за их уничтожение дополнительную долю из трофеев. Она, доля, и так была немалая за то, что мой вклад в победу был больше других. Но больше – это же не меньше, хе-хе.

В основном я взял амулетами: небольшими, для личного ношения и теми, что накладывали защиту на определённую площадь. Последние идеально подойдут для бронетехники и грузовиков.

А потом мне отвесили оплеуху. По-другому я и не скажу.

- Граф, мы вам благодарны за вашу помощь и службу. За то, что не стали прятаться за права рубежников и со своей дружиной отправились защищать своё королевство, - речь принца текла ровно, была возвышенной и проникновенной, словно парень был искренен. – Многие из вассалов моего отца оказались не способны на такой высокий поступок. Я награждаю вас комплектом доспехов и вот этим перстнем, - наследник снял один из перстней и протянул тот мне.

Перстень мог означать то, что меня простили (хотя за что?! Принц сам повел со мной неправильно) или как минимум в наших отношениях возникло перемирие. Или не означал ничего, обычный широкий жест на публику для укрепления впечатления, что я ещё крепче влился в королевскую свиту, а чувства у принца ко мне остались прежними – холодными и с желанием ещё не раз насолить, указать моё место.

- Благодарю, ваше высочество, - принял я королевский дар и низко поклонился. Другого мне не оставалось, хотя я подозревал, что последует дальше. И это мне не нравилось.

- Я так же выражаю вам личную благодарность и отпускаю вас домой. Вы славно повоевали, так дайте теперь совершить подвиги другим, граф, - весело подмигнул он мне. – И ещё мне будет спокойнее, если границы моего дома вновь окажутся под надёжной защитой одного из лучших воинов королевства!

«Вот же сволочь», - подумал я после его фразы. Но сделать я ничего не мог, увы. Оставалось в ответ улыбаться, принимать поздравления окружающих и всем своим видом показывать, как же я доволен, что вскоре окажусь в более мягком климате у родного очага и под тёплым бочком жены.