— В этот раз вера у нас самих богатая, на всех хватит.

Тётя зыркнула на меня.

— Десять.

— Сколько?! — Эвелина чуть не поперхнулась, — Да что у вас с ценами тут творится?

— Для особых клиентов, госпожа Избранница, у нас особые цены, — отчеканила тостушка.

Я почувствовал, что сзади скрипнула скамья. Диверсант, услышав про «избранницу», наверняка заинтересовался и оглянулся. Псионикой пока не веяло — ему тоже нежелательно было светиться.

Чтобы не продолжать конфликт, я отсчитал меченки, подвинул к краю стола. Мне ни в коем случае нельзя было оборачиваться, чтоб не привлекать лишнее внимание Вячеслава. А то вдруг узнает?

— Чёрная Луна тебе невестка, — прошептала Эвелина, когда служанка удалилась, — Скоро в Пробоину не пролезет, а смеет так разговаривать с Избранницей.

Я улыбнулся, продолжая молчать. В принципе, этот диверсант Вячеслав не слышал мой голос, но тут я был не уверен, и не рисковал.

Чернолунница вдруг вытащила из складок зелёный камушек, очень похожий на «вещуна», только маленький очень. Она дунула на него, и тот вдруг рассыпался, на мгновение окатив меня потоком чистой псионики.

— Отец Афанасий скоро прибудет, — расслабленно откинувшись на спинку скамьи, сказала Эвелина, — Ну, а мы пока отдохнём с дороги.

Я отстранённо кивал ей, настраиваясь на тонкую чувствительность — мне как-то надо было следить за Вячеславом и подслушивать его.

Тут Эвелина вдруг встала, кого-то заметив в другой стороне таверны.

— Я сейчас, — она прихватила с собой посох, потом, подумав, поставила его обратно у скамьи, — Незримая явно благоволит мне.

И упорхнула, задев меня просторным рукавом. Я едва сдержался, чтоб не оглянуться и посмотреть, к кому она попёрлась.

Нельзя, жжёный пёс, там Вячеслав. А чёрные волосы и мазня на лице не самая надёжная маскировка.

В таверну вошёл ещё один. Я лишь мельком глянул на гладко выбритое лицо, седые волосы, и серый плащ, чем-то напоминающий форму Стража Душ. Глаза престарелого незнакомца оглядели таверну, и он направился в нашу сторону, прихрамывая…

Тут Василий удивил меня, неожиданно перехватив управление телом. Я согнулся, заехав лбом о столешницу, и заглянул под стол, чтобы поправить штанину. Сердце забилось часто-часто, внутренний сосед очень волновался и пытался как-то подать мне знак.

Рисковать и смещать границу сознания, чтобы поговорить с Василием, я не мог — это могли почуять оракулы. А они здесь были…

Ноги незнакомца прошагали мимо, но на меня не обратили никакого внимания.

Я всю доступную мне энергию направил в уши, чтобы хоть чуть-чуть усилить слух. Самовнушением я стал накачивать чувствительность, представляя на месте ушей мощные радары.

— Вячеслав, — донёсся позади недружелюбный и грубоватый голос.

Самовнушение работает, но, конечно, до настоящего псионика далеко. А ведь этот голос был очень знаком… Знаком Василию, но не мне.

— Господин Разгудин, — с усмешкой ответил диверсант, — Я так понимаю, мы с вами всё еще работаем на одну сторону?

Скрипнула скамья под весом незнакомца.

Разгудин, Разгудин… Твою псину, Тим, вспоминай!

Ну точно, тот бывший оракул Вепревых, Сергей Разгудин, который просил у Василия стырить ключ-артефакт из усыпальницы Борзовых. И Василий стырил, но только сбежал в Маловратск.

Подальше ото всех. И от Вепревых, и от этого Разгудина…

— Не знаю, как какую сторону ты работаешь, Вячеслав. Сдаётся мне, у тебя своя игра.

— Как и у тебя, Сергей. Ничего, что мы без рангов?

— Что ты хотел? Нашёл того недоноска?

Раздались грузные шаги. Кто-то отвлёк собеседников, заставив замолчать, и послышался стук кружек о стол. Значит, им принесли питьё.

Я чуть не вздрогнул, когда надо мной нависла тень. Из-за усиленного слуха мне показалось, что это «дестроер» рядом выстрелил из основного орудия, когда с грохотом уже на мой стол поставили две кружки, аж выпрыгнула пивная пенка на стол.

Масюша, весьма крупная дама, сунула под мышку мокрый деревянный поднос и пробубнила:

— Мясо с овощами скоро будет готово, — она сдвинулась, специально тронув моё плечо животом и большой грудью.

Я поджал губы, мило улыбаясь. Официантка тоже состроила рожицу из разряда «рыбонька моя, я вся твоя», а потом пошла к стойке, покачивая мощнейшими бёдрами. Некоторые столы от этого с грохотом сдвигались, с одного даже слетела плошка с чьей-то едой, и вслед толстушке донеслись ругательства.

Не один я отвлёкся на это. Два заговорщика за моей спиной на момент притихли, дав мне шанс опять настроиться на тонкий слух. Я поднял кружку с пивом, пригубил…

Весьма, весьма недурно. У них тут явно свои кулинарные секреты — пена была густой, и газированный напиток сильно покалывал язык. А значит, хмель может неожиданно ударить в голову, если принять в расчёт вес моего тела…

В общем, больше одного глотка я пока делать не рискнул.

— Так, Вячеслав, — донеслось нетерпеливое от Разгудина, — Побыстрее нельзя? Для нас обоих небезопасно встречаться, тем более здесь…

— Недоноска-то я нашёл, — хмыкнул диверсант, — Только он потом ушёл.

— Стихоплёт ты недолунный…

— В нашей профессии без творчества никуда, — Вячеслав громко прихлебнул, потом стукнул кружкой о стол.

— Ну?! — Разгудину явно не терпелось узнать.

В меня даже слегка ударило псионикой.

— Тише, тише… Ты же не хочешь, чтобы сюда набежали раки?

— Межедар не то место, где они могут спокойно разгуливать.

Вячеслав ответил:

— Стражам Душ выгодно, чтобы так думали. Я их знаю, как облупленных, все приёмы…

— Я не сомневаюсь в твоих способностях, Вячеслав, — судя по голосу, терпение у Разгудина было на исходе, — Неужели нельзя было просто «вещуном» обойтись?

— Тайный советник государя куда-то спешит?

Мне в спину пахнуло псионикой чуть больше. Сергей Разгудин злился.

Диверсант же едва слышно рассмеялся, словно прощупывая ту грань, до которой можно играть с собеседником. И неожиданно выдал:

— Твой борзовский парень — Иной.

Я едва не вздрогнул. Твою же псину, всё-таки он там, в крестьянской избушке, правильно почуял моё перемещение.

— То есть… да сгинь твоя Луна, ключевская ты шавка… — вырвалось у Разгудина.

— Это было обидно, — равнодушно сказал Вячеслав и снова пригубил напиток.

Некоторое время собеседники молчали, Разгудин явно переваривал услышанное. Только причмокивал кто-то из них, потягивая пиво.

— Значит, так, — наконец подал голос Сергей, — А тот Иной, который сегодня ночью у Перовских вылез… Может, это как раз последыш и взбесился?

— Нет, это был тот старый оракул.

— Уверен?

— Более, чем вполовину.

Твою же псину, и как этот Ключевец успевает везде перемещаться? Ночью в том замесе у Перовских он тоже, оказывается, был?

Застучали пальцы по столу. Меня так и подмывало оглянуться, чтобы рассмотреть обоих. Если диверсанта я видел пару раз, и хорошо запомнил, то Разгудин ещё не впечатался мне в память.

— Ты слышал, что последыш вскрыл усыпальницу и завладел техникой Пса? — наконец, спросил Сергей.

Настала очередь диверсанта удивиться, он даже присвистнул.

— То есть, подожди… Мы же оба знаем, что никакой он не Борзов.

Я же чуть не скрипнул зубами. Вот ведь толчковые псы, и везде-то у них шпионы. Скорее всего, кто-то из вепревских охранников, дежуривших возле усыпальницы, слил информацию.

— Знаем-то, знаем, поэтому тебе и надо было достать только ключ. Но теперь техника у него, и усыпальница разрядилась.

— Да уж, сраная Пробоина… — задумчиво сказал Вячеслав, — Вот откуда «уголёк» появился в поместье Перовских.

— Что?!

— Я думал, что это соседний Вертун чихнул и выплюнул «уголька», тот и прибежал на шум, — сказал Вячеслав.

Я же вспоминал свои ночные видения в режиме берсерка. Охренеть, я и вправду, что ли, в монстра превратился?!