— Буду откровенен, Фос. Если бы не это неожиданно свалившееся дело, я бы никогда не согласился вас взять обратно. У меня правило, не брать обратно тех, кто ушел, — глава канцелярии еле уловимо качнул головой. — У меня полно дуболомов, что свою голову используют не по назначению, — усмехнувшись, он кивнул в сторону бледного Жакара. — Мне же нужна хорошая ищейка. Я знаю, каков ты в деле. О твоем даре распутывать самые запутанные дела ходят настоящие легенды… А мне нужен результат! Слышите оба? Все, что найдет это посольство, сначала должен увидеть я! Любая весть об этой вдове, этом отпрыске Горено и его амулетах прежде должна прийти ко мне, а уж потом дойти до туда, — он выразительно кивнул в сторону потолка трактира. — Надеюсь, это не станет для вас проблемой?

Оба мужчины, сидевшие напротив графа, вновь переглянулись и почти синхронно мотнули головами. Соглашаясь, и тот и другой прекрасно понимали, что другого ответа в этой ситуации просто не могло и быть.

— Вы, в этом посольстве, мои глаза и уши. Возглавит посольство барон Пошту, старый служака и верный пес королевы. Он вцепился в это дело всеми руками и зубами, лишь бы угодить королеве — матери, и вряд ли вам поможет, — скривился граф. — Гвардейцев поведет маркиз Кальви, смазливый мальчишка, какой-то родственник его величества, седьмая вода на киселе. С этим тоже каши не сваришь…, — после некоторого молчания глава канцелярии многозначительно добавил. — Вообще-то, мне эта идея с посольством не совсем нравится. Слишком все быстро закрутилось… А мы даже толком не знаем, что там за границей творится. Поэтому будьте настороже. Чувствую, добром все это не закончится.

… И правда, проблемы полезли сразу, как блохи из драного кафтана. Пошту и Кальви сцепились в первом же городке, возникшем на их пути. Причина, в сущности, была пустяковой. На встрече с главой магистрата, и старый и молодой руководители посольства, поспешили засвидетельствовать свое почтение его супруге. Не желая уступать друг другу право первенства, они столкнулись прямо на середине бального зала и разлетелись в разные стороны. При виде этой картины — запутавшегося в длинных ножнах и праздничной перевязи на туловище графа Пошту и с трудом поднимающегося из-за узких лосин маркиза Кальви — окружающие грохнули от смеха так, что стены дома задрожали. Смеялась и хозяйка дома, жгучая брюнетка с внушительной статью, так волнующей мужчин. Надо ли говорить, что маркиз из-за этой неловкости стал смотреть на графа настоящим волком, огрызаясь на него и его приказы по любому поводу и без такового.

Едва ли не сразу между ними случилась и вторая ссора. По чистой случайности денщик маркиза и слуги графа для постоя выбрали один и тот же дом, красивое двухэтажное здание с колоннами и внушительной парадной лестницей. Не сумев договориться и решить дело миром — пара пинков и зуботычин между ними не в счет, они побежали жаловаться своим хозяевам. И Пошту и Кальви не стали откладывать это дело в долгий ящик и тут же примчались к дому в окружении весьма внушительной свиты, горячие головы в которой сразу же начали оскорблять друг друга. В какой-то момент гвардеец со стороны маркиза выдал в сторону своих оппонентов такую замысловатую словесную конструкцию, что у одного из дворян в свите графа не выдержали нервы. Вне себя от ярости тот набросился на выдумщика и, стащив его с коня, начал избивать. На помощь упавшему бросились его товарищи, принявшие с яростью навешивать тумаки уже дворянину. Не мешкая, отреагировала и другая сторона. С воплями «Проучим это быдло!» люди графа потянули из ножен клинки… Словом, эта свара, как пылесос втягивавшая в себя все большее и большее число людей, только чудом не переросла в настоящее побоище. К счастью для всех, и маркизу и графу, хватило выдержки, чтобы в самый последний момент утихомирить своих людей.

Фос и Жакар держались от всего это в стороне, стараясь не влезать ни на чью сторону. Вот и сейчас, наблюдая за суетой королевского лекаря возле побитых и покалеченных в драке людях, они сидели у костерка на самом краю лагеря.

— … Ты это видел? — с трудом веря своим глазам, в очередной раз спросил Жакар. — Начальнички, черт их забери! Фос, у меня одного такое чувство, что мы вляпались в огромную кучу дерьма? Ты только посмотри на них!

К лекарю, что расположился между ярко горящими кострами, притащили еще двоих. Один жалобно стонал, баюкая ногу; второй грязно ругался, зажимая порез на руке.

— Они же скоро по настоящему начнут резать друг друга, — Жакар уже успел приложиться к своей фляжке и поэтому особо не сдерживался в высказываниях. — Уроды! Нашли кого поставить… Старого солдафона и паркетного шаркуна?! Ха-ха-ха! Ты посмотри на них, старина?! — побагровевший лицом, Жакар вновь отхлебнул. — Черт, видят Благие, все это дело кончиться плохо. Фос, не попробуешь? Мне одна вдовушка делает. На травах настаивает. Так пробирает, что мороз по коже. Попробуй, спать будешь, как младенец.

Шевалье взял протянутую фляжку.

— Неужели, всю ночь орать и гадить в портки?! — Жакар несколько мгновений недоуменно пялился в его сторону и только потом начал ржать над шуткой. — Попробуем… Хм, неплохо. Надо будет потом к твоей вдовушке как-нибудь наведаться. Ха-ха! Что вызверился? Ничего с твой молодкой не будет. Просто прикуплю этого напитка.

Они еще долго сидели возле костра, наслаждаясь теплом и потягивая выпивку из фляжки. Последняя делала их разговор все более и более откровенным.

— … Королева-мать, конечно, еще ого — го, но в этих делах совсем не сильна, — Фос ближе подвинулся к товарищу. — С посольством она явно прокололась… Я знаю вайнов, горцев по ихнему. Довелось встречаться… Так с ними нельзя, Жакар. Они не поймут. Будь ты хоть на белом аргамаке, с золотым клинком и целым сундуком драгоценностей, просто так тебя к вождям кланов не пропустят, — у Жакара при этих словах на лице отразилось такое удивление, что Фос стал пояснять. — У них, дружище, золото не имеет той цены, что у нас. Вождь горского клана будет встречаться с тобой только тогда, когда станет ясно, что ты за человек. Достоин ли ты? Может быть ты гнилой и известен бесчестными поступками? А мы премся напрямик! Кто там с нами будет разговаривать?! Кто нас ждет?! Нас скорее там ограбят или обдерут как липку. Не помогут и солдатики… Нет, Жакар, нельзя так делать. Э-э, заснул что ли?

Потянувшийся к товарищу шевалье, обнаружил его уже мирно спящим. Накрыв его плащом, Фос улегся и сам.

… Дальше становилось только хуже. Ссора между графом и маркизом с каждым днем только укреплялась, подпитываясь все новыми и новыми происшествиями. Одна за другой, мелкие стычки вспыхивали на привалах, при поиске жилья, закупке припасов на дорогу. Пакостили другу другу ночью: портили колеса повозок, резали постромки сбруи, портили пищу, навозом мазали одежду. Посольство верно, но неуклонно, разделялось на две неравные части. Первая, объединившая сторонников графа Пошту, включала в себя большую часть гвардейцев-ветеранов, служивших под его началом не одну компанию. Вторая часть, симпатизировавшая маркизу Кальви, была не столь многочисленной. Под его начало перешли все высшие офицеры из королевских гвардейцев и вся придворная братия, помнившая о его королевском родстве.

Все шло по нарастающей. Ссоры и стычки множились. Случились первые дуэли с тяжелоранеными. Дело семимильными шагами шло к кровавой развязке, которая обязательно бы случилось, если бы не очередной случай…

Это случилось, когда их обоз, громыхая колесами повозок и копытами коней, пересек какую-то убогую деревушку, за которой уже начинались земли горцев. К этому моменту все уже были на стороже. Никто больше не шлялся в стороне всех, словно на прогулке. По нужде тоже старались отлучаться лишь по нескольку человек. Маркиз Кальви даже отменил дальний дозор, что обычно разведывал предстоящую дорогу. Сейчас его роль играл с десяток всадников, опережавших обоз лишь на пару верст. Собственно, они-то первыми и приметили этого человека.

— Гор-рцы! — пронзительный крик одно из всадников внезапно нарушил утреннюю тишину. — Горцы!