Я все еще прибывала в состояние легкого шока… От себя, от Максима, от всего того, что случилось между нами… Если тогда, с Толом, я потеряла контроль над собой просто потому что была пьяна, то теперь… На меня не оказывалось никакого воздействия из вне. Я не могла найти даже малейшего оправдания тому, что случилось в этой душевой кабине, а значит… Значит все это было искренне. Значит я и правда хотела этого… Боже! Да конечно хотела! Я ведь так давно слежу за творчеством «ДНК», знаю наизусть все их песни. Я давно была заочно влюблена в каждого из этих музыкантов. Конечно, до встречи с Гошей. И я всякое думала и представляла себе, когда слушала их песни, листала их фотографии в Интернете или прыгала на их очередном концерте.

Тогда это все казалось таким сладким и недоступным. Когда тот же Тол, исполняя очередную песню от всей души, смотрел куда-то в толпу, на фан-сектор, и тебе казалось, что он смотрит прямо на тебя, прямо в твои глаза… В такие моменты сердце замирает, а в голову приходят самые невероятные мысли. Потом ты подписываешь у него очередной журнал с его интервью и дрожишь, веря, что он помнит, как смотрел на тебя со сцены. Ваши руки как бы случайно соприкасаются в толпе визжащих фанаток, сующих листочки на подпись, а потом группа уходит. Но в твоих фантазиях все только начинается.

И так было не только с Толом. Но с ним чаще, ведь он солист… Честно говоря, на первых парах я больше всего сходила с ума по Эльману… Из-за его глаз, невероятных скул и крутых татуировок. У него ведь их больше всего в группе.

А теперь, когда я не просто стою с ними рядом каждый день, буквально на расстояние вытянутой руки… Я теперь работаю с ними. Знаю о них то, что недоступно обычным, даже самым ярым фанаткам. Я касаюсь их рук, дышу с ними одним воздухом, смотрю каждому в глаза и… Целую их губы. И они ведь тоже хотят этого… По крайней мере те, с кем такое уже случилось… Я не хотела казаться доступной. Я не хотела как-то наживиться на ребятах в связи с их контактами, запрещающими личные отношения. Это ведь отличный способ для шантажа. Как и, например, залет. Обвинение в изнасилование. Такие скандалы часто кружат над головами звезд такого уровня. Я просто… я просто делала то, чего хотела. Я боялась признаться себе в этом, но мне нравилось происходящее… Нравилось внимание моей любимой группы. Нравилось, что я могу быть собой и не стесняться этого. Но, что самое важное, ребята относились ко мне иначе… Не как к глупой фанатке на одну ночь. Ну, по крайней мере некоторые из них…

Почему-то именно сейчас в голову прилетели и слова Антона о том, что он давно влюблен в меня. И слова Тола о том, что только он может меня целовать… Я бы не хотела причинить кому-то боль или попасть под удар…Я девушка очень влюбчивая и уж я-то знаю, о чем говорю.

Натягивая футболку, Максим смотрел на меня, но я настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила этого.

— Если ты переживаешь, что я парням расскажу, то не бойся. Это будет наш с тобой секрет…

Я вскинула голову, как только услышала конец фразы. Максим переживал не за то, что я могу кому-то что-то разболтать… Он боялся, что я не доверяю ему. Такого поворота я точно не ожидала…

Заметив мое смятение, Максим улыбнулся и таки закончил одеваться. Подойдя ближе, он подсел ко мне и приобнял меня за плечо.

— Ты мне очень нравишься, это правда. И наверное я поступил неправильно, но…

Повернув голову к говорящему, я начала махать руками.

— Максим, пожалуйста, перестань! Ты сейчас можешь такого наговорить, что потом крупно пожалеешь…

Глядя на меня, музыкант вдруг засмеялся. Они все часто так делали! Будто я маленький ребенок, а они умиляются от моего поведения!

— Да я просто…

Но этой фразе не суждено было прозвучать до конца. Дверь гримерки щелкнула и на пороге возник фотограф, явно ошеломленный своей находкой.

— А вы тут чего? Я думал, вы уехали давно. Зашел свет проверить…

Вскочив и подхватив свои вещи, мы извинились перед хозяином студии и быстро смылись, пока он ни о чем не догадался. Выходит, мы и правда были на волоске от ночевки здесь, ведь фотограф уже собирался уходить и если бы он не проверил помещение…

Я была несказанно счастлива вновь оказаться на улице. Я забыла обо всем, как только мы вышли на свежий воздух. Максим тут же подхватил меня за руку.

— Теперь я просто обязан тебя накормить. Да я и сам, честно говоря, умираю от голода. Вон кафешка. Оттуда позвоним водителю и он нас заберет.

— Хорошо…

Я и сама очень проголодалась, потому решила не играть в скромницу и последовать за Максимом. Там, естественно, на него тут же накинулась толпа фанатов и пока он разбирался со всем этим, администратор провела меня в зал и посадила за самый лучший столик.

— Скажите, — вдруг тихонько начала девушка, чуть нагнувшись ко мне. — Вы возлюбленная Максима Красненко?

— Что вы! — тут же выкрикнула я, ощущая, как мои щеки начинают гореть от мыслей, что мы не так давно творили в душе. — Я секретарь группы. Мы просто коллеги.

— Точно! Я же вас видела! Вы Ярославна!

Ох! Спасибо! Хоть кто-то произнес мое имя правильно с первого раза! Приняв заказ, администратор оставила меня. Максим пока не спешил присоединиться к трапезе, потому я достала телефон. Точнее не так. Я только успела его достать, как он зазвонил. Наверное Сергей Валерьевич получил то магическое сообщение «абонент появился в сети» и сейчас мне предстоит непростой разговор. Однако звонил мне вовсе не начальник…

— Ты где?! — закричал в трубку Тол.

Я вздрогнула, потому что совсем не ожидала такого начала.

— Обедаю с Максимом… — с ходу ответила я.

На том конце «провода» послышался раздраженный смех.

— Вы там слона что ли едите?

— Да почему? Мне просто пришлось принять участие в фотосессии…

— Ах вот оно что. Значит придется тебя наказать…

Я наконец-то пришла в себя и эффект неожиданности тут же улетучился. Сдвинув брови к переносице, я начала говорить уже совсем другим тоном.

— Слушай, я… — отвечали мне уже короткие гудки.

Я готова была швырнуть телефон через весь зал, но тут ко мне подсел Максим.

— Я позвонил Валерьевичу. Все в порядке, он все понял, и скоро пришлет за нами машину. И у меня для тебя новость…

О, Боже! Только новостей сейчас не хватало…

— Что такое?

— Эльман недавно вернулся из больницы и все уши прожужжал ребятам про то, как круто ты поешь. Они хотят тебя послушать…

Всю дорогу до студии я прибывала в полном шоке. Эльман! Ох, голову бы ему открутила! Я, конечно, хотела работать в шоу бизнесе, но исключительно как управленец! Я получала именно такое образование, я начала с низов именно этого пути, и ничего другого мне интересно не было! В будущем я вижу себя кем-то вроде Сергея Валерьевича. Я бы хотела быть продюсером группы или директором. Может быть открыть собственную звукозаписывающую студию и набрать себе команду. Но я не заканчивала консерваторий, как музыканты, даже в кружок по пению никогда не ходила, потому стать певицей я совершенно не хотела! Совершенно! Да и то, что я якобы умею петь, для меня нонсенс! Я, конечно, никогда не пела на сцене и не получала рецензий на свой талант. Плюс историй с самородками, которые микрофон в руки не брали, а в итоге стали звездами первой величины достаточно много. Но я… Я не медийная личность. Я не создана для сцены, потому желание ребят и, судя по словам Макса, даже Сергея Валерьевича, послушать меня наводило лишь ужас… В этом мире столько подводных камней, столько ярлыков и чековых книжек, что я уже ощущала масштаб того, что они могут придумать, если им все понравится. Может стоит саботировать мое «выступление»? Точно! Так я и поступлю!

Кажется, Максим, сидящий рядом со мной в машине, что-то усиленно мне рассказывал, но я даже не слушала его, потому что была слишком глубоко в собственных мыслях. Я понимаю, что я секретарь и выполнять поручения группы и начальства — моя работа. Но вот петь точно в этот спектр услуг не входит. Даже в контракте такого не было, я ведь его добросовестно прочла, прежде чем подписать!