Дотащив свои розы до спальни и бросив этот букетище на кровать, я достала телефон. Думаю, там крылся ответ на мой вопрос. И действительно. «Вконтакте» мне пришла куча сообщений от ребят и Карины. Они спрашивали, как я себя чувствую, стало ли мне лучше. Это было очень мило. Мне вдруг стало так стыдно, ведь я врала о своей болезни.

Я даже не успела открыть первый диалог, как мой телефон зазвонил. Это был Антон… Наверное заметил, что я в сети, или получил сообщение от курьера.

Выдохнув, я сделала максимально больной голос и ответила.

— Алло?

— Эй, привет! Ты как там…?

Я слегка улыбнулась, потому что мне было очень приятно слышать голос Антона. Он и правда был обеспокоен моим состоянием. Разве главный ловелас коллектива способен на такую искренность?

— Ну так… Сам понимаешь.

— Понимаю… Если что нужно — ты только скажи!

Не удержавшись, я слегка похихикала.

— Спасибо. Обязательно.

— Тебе уже принесли цветы?

Я оглядела комнату. Все выглядело так, будто это были не просто цветы, а целая поляна цветов, которую мне доставил какой-нибудь Камаз.

— О да, принесли…

На том конце провода тоже раздался смех. Антон явно ожидал такой реакции от меня.

— Когда Валерьевич сказал, что ты заболела, мы очень обеспокоились. Вот и решили порадовать тебя. Там по букету от каждого из нас.

— Спасибо, это очень мило…

Я и правда считала это чертовски милым. В голове тут же возникла одна мысль, но я отложила ее на потом.

— Ладно, я побежал. Потом еще созвонимся.

Я хотела что-то сказать, как вдруг вся группа закричала в трубку: «Яся не болей!». Группа «ДНК» сделала для меня такое… Второй день подряд мне хотелось плакать, но теперь уже совсем от другого.

— Яся! — вдруг закричал Эльман. Я сразу узнала его голос. — У меня такие новости! Потом спишемся!

Ох, знаю я твои новости… Попрощавшись, я положила трубку и тут же осмотрела лежавший рядом букет роз, единственный без корзины. Мое чутье меня не подвело. Он был от Тола. Солист не поленился положить записку всего с одним словом: «Прости». Прости?! Это так ты просишь прощения за все то…

Заставив себя, я оделась и отнесла подарок Салтыкова на помойку. Лично от него мне больше ничего не надо. Цветы не виноваты, конечно, но видеть их я не могла.

Вернувшись домой, я стала соображать, что же мне съесть на завтрак.

В тот день я ясно дала понять группе и руководству, что мне «очень плохо» и я должна отдохнуть. Так что беспокоить меня следует только по очень важным делам, связанным с работой группы, и только в том случае, если без меня разобраться никак не получается (все же в коллективе есть некоторые вещи за которые отвечала лично я, в связи с чем у Сергея Валерьевича могут возникнуть вопросы). Все-таки у меня якобы температура и я должна отвечать той роли, которую сама себе выбрала. Да, мне было стыдно, мне было неловко, но я совершенно не собиралась злоупотреблять возможностью симулировать и притворяться. Тем более, что даже Коля не станет так поддерживать каждую мою «депрессию». Просто в этот раз… Просто в этот раз так все сложилось и мне необходимо было передохнуть. Не только после всей этой истории с Толом, но и в целом, от всего этого ритма моей работы, который иногда просто накрывал с головой.

Эта парочка дней выдалась просто замечательной. Меня никто не трогал, не беспокоил. Я смогла не только передохнуть, но и переделать дела, который давно откладывала из-за нехватки времени.

В частности, например, я перебрала шкаф с одеждой, чтобы избавиться от того, что я давно не ношу. Говорят, что это весьма действенный психологический прием, и что это помогает опустить какие-то ненужные ситуации и двигаться дальше. Но со мной, как обычно, все вышло наоборот.

Разбираясь, я нашла кое-какие вещи Гоши. Те, что мы по какой-то причине запихали в самую глубь шкафа и благополучно забыли. Снова призраки из прошлого… Я не знала, что мне со всем этим делать: выбросить или оставить. Совесть сделала выбор в пользу второго, потому я бережно сложила все найденное в отдельную коробку и убрала, сама не зная зачем. Ведь я никогда ему не позвоню, да и он мне. Ну, может он вспомнит об этом и если вещи реально ему нужны, то приедет и заберет. Или я потом сама их выброшу.

Убирая коробки и вспоминая наши с Гошей чувства, все то, что мы пережили вместе, я невольно стала копаться в себе. Мы с Гошей были первой любовью друг для друга. Такое светлое и чистое чувство. Но мы так легко расстались… Я так легко отпустила его. Неужели в глубине души я понимала, что все это не мое? Что как бы я не любила Гошу, я всегда хотела совсем другого? И именно поэтому, стоило ему уйти, как я пустилась во все тяжкие и так запросто дала себе волю, став делать то, что раньше находила неприемлемым.

И почему-то больше всего зацепилась именно за Тола, который по характеру, по поведению в постели, и вообще, был полной противоположностью Гоше.

Подписав коробку и задвинув ее под стол, я взялась за телефон. На самом деле я хотела написать брату, но надеялась, что увижу сообщения от Тола. Я вообще часто проверяла телефон именно за этим, хоть и пыталась убедить себя в том, что мне совершенно все равно.

И Тол действительно написал мне, но, как и в случае с цветами, в своем особом стиле. Коротко, лаконично и по делу.

«Перестала дуться?»

Ни тебе «привет», ни тебе «как дела?». Да еще и это слово «дуться», будто я обиделась, что он мне на ногу наступил. Неужели он правда ничего не понимает? Если у него настолько с этим туго, как он умудрился так долго быть в отношениях с той актрисой?

Я хотела промолчать, но градус обиды достиг пика, потому я просто не смогла сдержаться.

«Здравствуйте, Анатолий Евгеньевич. Я не совсем поняла, как этот вопрос относится к моей работе»

Тол появился в сети мгновенно. Наверное, телефон был у него под рукой, потому между нами завязалась небольшая переписка.

«Значит не перестала. Ты получила мой букет?»

«Получила, но я не могу принимать от вас такие подарки, потому пришлось избавиться от него»

Я очень надеялась, что Тола злится от такого моего поведения, ведь именно ради этого я так старалась.

«Ну и дура. Тебе такой дорогой букет в жизни никто не подарит»

Ох, как же я хотела в тот момент швырнуть телефон. И посильнее. И Толу в лицо. Но нужно было держаться до последнего.

«Главное, что вы у нас очень умный»

«Слушай, я же говорил тебе, что ты будешь наказана. Ты не думала, что это часть моего наказания?»

О таком я действительно не думала… Но я была уверена, что сейчас это все он пишет специально, чтобы обелить себя и заставить меня чувствовать себя виноватой. Не выйдет, голубчик!

Я так и не удостоила то сообщение ответом, отправившись писать брату о больничном. Он, конечно же, наругал меня, но обещал договориться с кем-нибудь из знакомых коллег, а я в ответ должна была рассказать ему что случилось. Это без проблем, я всегда люблю поболтать с братом и спросить его совет.

За эту пару дней самого тяжелого периода моей «болезни» более не случилось ничего интересного. А вот на третий…

Дело было достаточно поздним вечером. Я лежала на диване, бесцельно смотрела в телевизор и думала, заказать ли мне пиццу на ужин, потому что я так и не удосужилась сходить за продуктами. Я так резко вышла из этого бешенного рабочего ритма, что совершенно потерялась в своих обыденных делах, о многом забывала.

И вот, рассуждая о том, что бы мне поесть на ужин, я услышала звонок в дверь. Я никого не ждала, потому подошла к двери с опаской, заглянув в глазок.

По ту сторону двери стоял Эльман… Но мы не договаривались о встрече. Мы в эти дни даже не созванивались, ведь я просила меня не беспокоить. Помнится, у него была для меня какая-то новость. Неужели он приехал только ради этого…?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я глянула на себя в зеркало и поняла, что такой вид уже ничто не спасет. Но так даже лучше, буду похожа на больную.