Дернул страх. Но Владимир уже привычным усилием вышвырнул его из головы и зашагал к «вездеходу».

Вскочив на капот, он резво перепрыгнул через забор.

Адреналин в крови, ярость в голове и решимость идти до конца. Потом будет сильная усталость и апатия, но это уже потом. Сейчас надо сделать все по возможности тихо и аккуратно.

Этому «тихо и аккуратно» способствовала громкая музыка, раздававшаяся в доме. Владимир отметил эту существенную деталь, когда еще подходил к нему.

Он плюхнулся в снег, прорезанный двумя колеями, накатанными «вездеходом», и одной, протоптанной от калитки до двери дома. Вытащил нож. Замер и огляделся.

За спиной взвыла сработавшая противоугонная сигнализация, но ему было уже не до того – его атаковал здоровенный пес. Владимир оперся спиной на ворота, сунул псу поперек пасти металлическую табличку и рубанул охотничьим ножом. Пес всей тушей налетел на Владимира. На руку, державшую нож, горячим потоком хлынула кровь. Псина заскрипела челюстями о железо, задергалась, но вскоре затихла. Тем не менее высвободить рукав из ее пасти удалось не сразу.

Выдернув-таки рукав, Владимир рванул к двери. Успел он как раз вовремя – на крыльце, еле держась на ногах, показался первый бандит.

Бандит, сильно шатаясь, окинул машину осоловелым взглядом. Он долго щурился на нее, будто сквозь густую узорную решетку мог разглядеть причину срабатывания сигнализации. Наконец, не придя ни к какому выводу, вытер нос рукой, в которой держал пистолет, и надавил кнопку отмены сигнализации. Владимир дал ему послать сигнал на выключение сирены, но больше ничего не позволил. Вынув из ослабевшей руки бандита пистолет, он быстро сунул его в глубокий карман куртки, после чего тихо затащил труп в дом.

Начало было хорошим. Он мельком бросил взгляд на лицо бандита. На нем застыло удивленное выражение. Видно, он так и не сообразил, что это сломало ему шею.

Какой-то особенной жалости или еще чего-то там к поверженному противнику, что часто любят приписывать писатели своим героям, Владимир не почувствовал. Перед глазами встал образ той девчушки, которую когда-то он не успел спасти. Она так и осталась у него в памяти стоящей посреди дороги, подпрыгивающей от радости и ослепительно улыбающейся. Не истерзанное бандитами тело, а вот этот светлый образ. Владимир стиснул зубы, осторожно заглянул из коридора сквозь щель приоткрытой двери внутрь дома. Глубоко вдохнул и сделал первый шаг – через первый труп.

Дальше была просто бойня.

Бандиты так и не успели понять, что происходит – они либо замертво валились со сломанными шейными позвонками, либо захлебывались собственной кровью. Алкоголь сильно замедлил их реакцию…

Последних двух он убил ударом ножа в голые спины.

Он знал, куда надо бить, чтобы негодяи больше никогда не поднялись на ноги.

Все. Бой закончен. Короткий. Страшный.

На разных этажах, в разных комнатах лежало шесть трупов.

Трупов, быстро холодеющих и пропитывающих ковры собственной кровью.

Леночка, суча ногами, попыталась как можно дальше забиться в угол от последнего из них, стеклянным взглядом уставившегося на ту, кто несколько минут назад был его жертвой. Пускавшего кровавые пузыри и сотрясаемого последними смертными судорогами. Было непонятно, что ей сейчас страшнее – то, что с ней сделали, или вот эти трупы, только что бывшие живыми…

Людьми их язык не поворачивался назвать, но они только что были живыми, дышащими существами.

Неописуемый ужас застыл в ее глазах. Крик застрял в горле.

Владимир устало прислонился к стенке и обвел взглядом комнату.

Кровь. Трупы. Разгром.

Аккуратно вытерев нож о простыню, Владимир вложил его в ножны и поднял с пола синий лыжный комбинезон.

Так как он для ношения уже не годился, потому что был порванным, Владимир аккуратно свернул его и сунул под мышку. Взгляд привлекли джинсы, лежавшие поодаль, рядом с почти целым сине-зеленым пуховиком. Это были джинсы одного из здешних мерзавцев. Теперь они этому мерзавцу вряд ли пригодятся.

Он поднял штаны и кинул на кровать.

– Оденься… – сказал он, но Лена, казалось, его не слышала.

Она еще больше расширила глаза и съежилась в своем углу.

Тут до Владимира дошло, что у него самого вид наверняка страшный.

Он придирчиво осмотрел себя и обнаружил, что комбинезон прилично забрызган кровью.

Чертыхнувшись, он простыней, как мог, затер пятна, но, не удовлетворившись этим, пошел в душ и кое-как замыл остатки крови.

Он уже было закончил, но тут внезапно взвыла сирена все того же «вездехода». Спешно, как мог, Владимир выжал потяжелевший синтепон, вытащил пистолет, метнулся к стене и замер.

Минуты две не было слышно ничего, кроме завывавшего на улице «вездехода».

Наконец откуда-то от порога дома раздался знакомый голос:

– Владимир, я знаю, что вы здесь. Это я, Донцова.

Владимир слегка расслабился и осторожно выглянул в коридор.

Там, подбоченясь, стояла Юля.

– Впечатляет! Весьма впечатляет. И как это вам удалось их перебить?

– Пьяны они были. Вусмерть, – мрачно ответил Владимир. – А ты не выполнила приказ.

– Да! – дерзко ответила Юля. – Потому что вы поступили безрассудно! На такое дело в одиночку не ходят.

– А ты думала, что можешь мне помочь?

– Помогла бы, – уверенно и твердо ответила Юля.

Владимир поднял правую бровь и скептически посмотрел на Донцову. Та выдержала взгляд и в свою очередь агрессивно зыркнула на него.

– Ладно, раз пришла… помоги Лене одеться…

– А вы уверены, что никого больше здесь нет? – Юля сделала круговой жест пальцем в воздухе.

– Уверен. Нет. А тебе повоевать захотелось? – скептически скривившись, спросил Владимир.

Но Юля промолчала.

– Я тут пошарю слегка… – продолжил он. – И надо отсюда уходить побыстрее.

Лена все еще пребывала в шоковом состоянии. Пришлось потратить некоторое время на приведение ее в чувство. Когда Юля заметила, что та начала соображать, она снова повторила просьбу одеться. Лена закивала и, скуля, медленно стала натягивать на себя одежду. Убедившись, что дальше процесс одевания может идти и без ее помощи, Юля отправилась по бандитскому особняку.

Она вошла в соседнюю комнату и огляделась, чтобы составить представление о том, что же тут недавно произошло.

Как было видно, бандита застали за поглощением алкоголя – в руке трупа так и осталась зажатой бутылка какого-то иностранного спиртного. Спиртное разлилось по дорогому резному столику, заваленному объедками, и все еще капало в здоровенную лужу на паркете. Бандит же лежал головой на столике, и было хорошо видно, что у него сломана шея.

«Я бы сделала так же», – кровожадно отметила Юля и отправилась наверх.

Еще одного со сломанной шеей она увидела лежавшим возле лестницы. От трупа сильно воняло. Только по этой специфической вони опорожненного кишечника можно было понять, что у этого бандита сломан позвоночник. А так, с виду, просто мертвецки пьяная мразь улеглась отдохнуть на пол прямо поперек прохода.

Юля аккуратно перешагнула через труп и заглянула в следующую комнату. Владимир стоял напротив вделанного в стену массивного сейфа и изучал его.

– Хочешь открыть? – спросила Юля.

– Да. Код замка есть.

– Зачем?

– Все просто: мы сейчас одни в этом мире. У нас нет ни денег, ни документов. Чтобы выжить, нужно и то, и другое. В условиях ТАКОГО бандитизма достать документы можно только у бандитов же и за большие деньги.

– Но ведь это грабеж, мародерство, – спокойно заметила Юля.

– А вот это убийство! – Владимир указал на труп очень толстого человека, лежавшего на ковре и пропитавшего его своей кровью.

– Но это самооборона. Самооборона для спасения человека.

– А вот это, – указал Владимир на сейф, – необходимая мера для спасения многих людей. «Экспроприация экспроприаторов», – мрачно процитировал он, развернул свою шапочку, скрыв лицо, и жестом попросил Юлю выйти из комнаты.